– Это наш, – ответил за Мишу Анатолий. – Приехал сюда как тапаевский сын. Мы со Скворцовой, его якобы матерью, еще в Москве договорились. Сказали, что Тапаеву угрожает опасность, что так надо… Она пошла нам навстречу. Сыграли, в общем, в засланного казачка. Ну, так как все-таки насчет моего плана?
– Ну, давай попробуем! – вздохнул майор. – Все равно спецназ еще не прибыл. Так почему бы и нет?
Анатолий подумал: «А комнату Скворцовой все-таки я правильно обыскивал. Никому верить нельзя, и она – не исключение…»
* * *
Пастухов все так же сидел на полу. Кровь еще сочилась, отчего лицо у него было просто мерзкое.
– Вытрите кровь! – приказал Анатолий.
Один из охранников принес из туалетной комнаты полотенце, вытер лицо Виктору. Остались кровяные разводы – все-таки под Мишин кулак лучше не попадать. Зашибет.
Китайгородцев достал из кармана пачку «Золотой Явы», открыл ее и как бы ненароком повертел у Пастухова перед носом. Виктор заинтересовался. Взгляд приобрел осмысленное выражение. Он смотрел на наркотик жадным взглядом человека, который знает, что это такое и как без этого бывает плохо.
– Ты ведь не был вместе с Ритой! – начал Анатолий. – Правда? У тебя вообще с ней не было никаких дел?
Пастухов молчал и смотрел на пачку с наркотиком. Китайгородцев пачку закрыл, но продолжал держать ее в руках. Только тогда Виктор поднял взгляд и посмотрел в глаза телохранителю.
– Она предложила тебя освободить, – продолжил Анатолий. – Сегодня пришла к тебе в гараж и предложила помощь. Она тебя освободит и поможет бежать вместе с Аней. Только и ты должен ей помочь. Вырубить свет в условленное время и этим прикрыть Риту. Вы так договорились?
Молчание в ответ.
– Она обманула тебя. Она не хотела помочь Ане бежать с тобой. Она хотела убить ее отца. Но не получилось. Сейчас Рита взяла твою девчонку в заложницы и грозится ее убить.
Пастухов разлепил наконец разбитые губы и коротко сказал:
– Врешь!
– Ты не веришь, что Аня – заложница?
– Не верю!
– Я дам тебе переговорное устройство. Ты свяжешься с Ритой и обо всем услышишь от нее.
Китайгородцев присел перед Виктором, и теперь они были лицом к лицу.
– Рита хочет уйти, прикрываясь твоей девчонкой, – негромко пояснил Анатолий, так, что бы его слышал один только Пастухов. – Но она застрелила троих! И ей не дадут уйти. Ее просто не выпустят. Будет стрельба. Майор уже вызвал спецназ.
Виктор бросил быстрый взгляд на милиционера. Выражение лица майора не предвещало ничего хорошего.
– При захвате террористов очень часто бывают жертвы, – продолжал Китайгородцев. – И этой жертвой может оказаться твоя девчонка.
– Не надо меня пугать! – огрызнулся Пастухов.
– Я тебя не пугаю. Я хочу, чтобы ты ее спас.
А сам все вертел в руках пачку с наркотиком.
– Ты пойдешь под суд, – сказал Анатолий. – Будет следствие. Если ты мне сейчас поможешь, я обещаю тебе, что договорюсь с твоим адвокатом, и он будет снабжать тебя дурью…
– Там это не проходит! Там после каждой встречи с адвокатом устраивают шмон!
– Хорошо, я договорюсь с охраной. Ведь это не проблема, сам понимаешь.
– Чего ты от меня хочешь? – спросил Виктор.
– Рита заперлась в комнате, и там нам ее не достать. Ее надо выманить. Если она не выйдет, будет штурм. Майор уже сказал мне, что они будут штурмовать. Я – против. Мне не нужна эта Рита. Мне нужна Аня.
– Зачем?
– Я отвечаю за жизнь Тапаева и за жизнь его родственников. Если с Аней что-то случится, значит, я плохо делал свою работу. Нам надо ее выманить, Виктор.
– Как?
Китайгородцев благодарно кивнул, давая понять, что оценил готовность собеседника помочь.
– Рита знает, что ты захватил заложников и удерживаешь их, – объяснил Анатолий. – И теперь она очень рассчитывает на тебя. Ей не уйти без твоей помощи. Она потребовала, чтобы я передал тебе переговорное устройство. Я тебе его дам. Ты должен вести себя так, будто до сих пор вооружен, у тебя есть заложники и ты контролируешь ситуацию. Ты уже подогнал машину к тапаевскому особняку и ждешь Риту. Ты должен ее выманить. Сделаешь?
– Допустим, – ответил Пастухов.
– Сейчас я дам тебе переговорное устройство, – кивнул Китайгородцев. – Но прежде хотел сказать одну вещь. Я ведь не знаю, что ты там себе думаешь… Чужая душа – всегда потемки. Может быть, ты, выйдя с Ритой на связь, захочешь крикнуть ей, что эти козлы ее дурачат, что ее просто хотят выманить, что верить им нельзя и что ты – уже под контролем, и у тебя нет ни оружия, ни заложников. Я не знаю, что ты захочешь ей сказать. Я ведь даже не смогу тебе помешать, если что… Так что поступай как знаешь. Но только помни об Ане. Рита за себя еще сможет постоять, а Аня – нет. Она незнакома с изнанкой жизни. Она не знает, что такое стрельба, что такое дуболом из милицейского спецназа…
– Ну, ты полегче! – возвысил голос милицейский майор, стремительно багровея.
– Вот видишь! – опять кивнул Виктору Анатолий. – Так что думай! – Обернулся к товарищам и распорядился: – Дайте кто-нибудь ему рацию!
Телохранитель Китайгородцев:
«А ведь она не выпустит Аню… Она отыграет свою роль до конца… То, о чем я думал с самого начала… Если не Тапаев, то кто-то из его ближайших родственников… Им надо его остановить… Им надо как-то заморозить ситуацию… Только чтобы он сейчас не улетел в Швейцарию… Только бы не подписал договор купли-продажи… Она не выпустит Аню… Заберет с собой… Надеется на снегоход?.. Имнадо проехать совсем немного… А там – трасса… Вполне возможно, что какая-то машина… Глупо надеяться, что их удастся перехватить… Слишком хорошая подготовка… Риту ввели в игру так, что никто ничего не заподозрил… Большие придумщики… И тут у них наверняка какие-то сюрпризы приготовлены… А потом они будут диктовать Тапаеву условия… Вряд ли затребуют его пакет акций… Не могут обозначать своего присутствия… Им просто важно выиграть время… Чтобы подумать, как добраться до клиента…By дут его выводить под пули… Им сейчас не нужны его акции… Им нужна его жизнь… Сделку сорвать… Расчистить поле для игры… Установить новые правила… И уже потом – участвовать в игре… Если Рита уйдет, то она уйдет только с Аней… С Аней… Но Аню я ей не отдам…»
* * *
– Машину подгоните вот сюда! – указал Анатолий сопровождающим его охранникам. – Поставьте ее радиатором к входной двери, чтобы Рита сразу увидела Пастухова. Он должен сидеть за рулем. Фары – погашены. Он не должен ее слепить. И с ним – якобы заложник. Как договаривались.
Но здесь было слишком много света. Все видно как на ладони.
