– Ты ничего не понял, – сказал он. – Они мочат без разбора. Им по фигу, кого мочить: тебя, меня или собаку беспородную.
– Ты видел? – спросил Хмель.
– Чего?
– Они на хуторе убили кобеля.
– Видел, – сказал упырь. – Я же говорю: мочат всех, кто движется.
* * *
Подобревший ни с того ни с сего упырь угостил Хмеля трофейным шоколадом. Целую плитку ему выделил. Хмель жадно эту плитку съел.
– Надо будет тебе с ним встретиться, – сказал упырь.
– С кем? – насторожился Хмель.
Упырь выразительно посмотрел на переговорное устройство, которое держал в руках. Хмель понял, почему ему достался шоколад.
– Я не согласен! – пробормотал он, пугаясь.
Упырь нисколько на него за это не осерчал. Был готов, наверное, к подобному.
– Так надо, – сказал без жесткости. – Мы должны его выманить.
– Зачем?
– Чтобы его увидеть. Если ты врага не обнаружил, а он тебя – уже, тогда считай, ты обречен. Ты вот себя сейчас спокойно чувствуешь? – поинтересовался упырь и повел рукой вокруг.
Хмель окинул взглядом окрестности. Тревожно было, конечно.
– Стрёмно тут, – признал он очевидное.
– Он прячется, – уверенно сказал упырь. – Сидит в засаде. Наткнется – нам хана. Его вытаскивать оттуда надо. Пускай проявится.
– Зачем же именно меня? – упрямился Хмель. – Иди сам.
– Он твой голос знает, – терпеливо растолковывал упырь. – Ты же с ним переговариваться будешь. Я, типа, туточки, прими правее там или левее, то да се.
– Мне это зачем?
– Ты жить хочешь? – спросил упырь ласково, и у Хмеля сжалось сердце.
Хмель молча смотрел на упыря. Но и молчать тоже было страшно.
– Ничего ты мне не сделаешь! – пробормотал Хмель и почувствовал, как закипает в нем злоба. – Без меня ты его не выманишь. Без меня тебе хана.
Он ненавистью пытался заглушить свой страх. Упырь, кажется, не ожидал такого разговора.
– Ты не понял, – сказал он после паузы. – Я-то тут при чем? Я про него говорю, про этого вот.
Кивнул на переговорное устройство.
Значит, Хмель не промахнулся. Все правильно понял. Он нужен упырю. И ничего ему упырь сейчас не сделает.
– Иди, – предложил упырь без нажима и без угрозы в голосе. – Куда хочешь отправляйся. Боишься? То-то же. Он не даст тебе уйти. Он караулит. И все равно ты на него напорешься, рано или поздно. Потому что дорога отсюда одна, других не знаем, потому что сами мы не местные. И где-то там он тебя поджидает, у дороги. Иди!
Хмель не пошевелился.
– А под кустом ты все равно не переждешь, – продолжал увещевать упырь. – Пожрать захочется, попить водички. Или дождь пойдет – все равно к жилью будешь лезть поближе. Вычислят тебя, дурилка. Все равно проявишься. Сейчас все в наших руках, пойми. Ты, типа, ничего не подозреваешь. И он с тобой встретиться готов. Пока еще его выманить реально.
– Мне это – зачем? – мрачно спросил Хмель.
– Чтобы дальше жить. Либо мы, либо он, кто-то все равно тут гнить останется.
– Ты хочешь его убить?
– Мне он не нужен мертвый, – сказал упырь. – Мне нужен живой.
– Зачем?
– Мертвый ничего не скажет. Ни того, что он тут делает. Ни сколько их вообще. Не факт, что он один остался. Их тут, может, группа целая.
* * *
План придумал Хмель.
Все, что предлагал ему упырь, Хмель отвергал, даже не в каждом случае утруждая себя поиском причин. Просто говорил, что не согласен. Он укрепился в подозрении, что нужен упырю, и теперь диктовал условия, стараясь делать это мягко, чтобы усыпить его бдительность.
План Хмеля был таков. Грибника-фронтовика надо заманить в деревню. В лесу можно спрятаться только в том случае, если себя ничем не обнаружишь. А если ты начнешь рассказывать, где тебя искать, какая же тут маскировка? Грибник этот чертов по такой наводке выйдет в нужный квадрат, там затаится и будет ждать, когда Хмель себя каким-то образом проявит. Деревня – это совсем другое дело. Там десятки домов и сараев. Их незаметно не обследуешь. И вообще там можно Грибника этого заставить прямо по улице пойти – под тем предлогом, что Хмель хочет убедиться в том, что это не охотник, не подстава. А где сам Хмель будет – пойди пойми. В любом из домов. Попробуй вычисли. А если еще Грибника припугнуть тем, что времени у него в обрез и что если он на деревенскую улицу открыто через пять минут, допустим, не выйдет – тогда и до свидания! – вот тут он заторопится.
– И там он уже твой, – сказал Хмель упырю.
– Тут такая ботва, дружок, – произнес упырь с интонацией, с которой обычно многоопытные взрослые общаются с детьми. – Он ведь и в деревне может затаиться и ждать, когда ты в окошко сиганешь.
– Ты не понял, – сказал на это Хмель. – Я в деревне не буду сидеть. Я рядом буду, в лесу. И если мне вдруг что-то не понравится, я сразу в лес уйду. Такая вот ботва, дружок, – передразнил он упыря.
Хмелю его собственный план нравился все больше. Особенно та его часть, которой он с упырем не поделился.
Когда упырь займется Грибником, у Хмеля будет время уйти в лес. Не до него будет упырю. И Хмель успеет в чаще раствориться.
* * *
Хмель с упырем вышли к деревне и залегли на окраине. Пролежали в траве целый час, но не обнаружили ничего подозрительного. Тихо было. И оттого еще тревожнее. Хмель представил себе мысленно, как тут все было тридцать лет назад. Вился из труб дымок. Пахло свежеприготовленными щами. В дорожной грязи копошились куры. Катил на велосипеде забравшийся в эту глухомань по делам службы почтальон, а за ним, привычно изображая злость, бежали местные собаки.
– Вроде тихо, – сказал упырь.
Можно было приступать.
Они нашли место, откуда было видно всю улицу.
– Выходи на связь, – сказал упырь. – Пускай идет в деревню.
– Их тут две, – напомнил Хмель.
– Это его проблема. Он наверняка знает, что две. А ты можешь и не знать. Ты валенок, ты недотепа – он должен поверить, что сделает тебя, как пацана.
Хмель взял в руки переговорное устройство, нажал на клавишу.
– Эй, вы, лесник!
– На связи, – почти сразу отозвался голос.
– Заждался, – оценил упырь. – На нервах весь.
– Можем встретиться, – сказал в переговорное устройство Хмель.
– Давай! – ответил голос. – Я тебе сейчас подскажу, куда тебе надо выйти…
– Вот урод! – усмехнулся упырь. – Выманивает.
– Щас! – сказал Хмель. – Это не я к вам, это вы ко мне!
