Жорж, не задумываясь, показал мне кукиш. Я пожал плечами и сказал:
– Как знаешь!
– Где твои люди? – спросил Жорик.
– Везде, – ответил я на всякий случай, чтобы он не наделал глупостей.
И снова он повторил:
– Перестреляю, бляха-муха!
В его голосе сквозило отчаяние.
– Фиговенько тебе? – сказал я понимающе.
Жорик ответил мне затравленным взглядом и судорожно вздохнул.
– Все отняли, суки! – пробормотал он. – Бизнес весь расколошматили. Веронику, сволочи, убили. Теперь даже на ее могилке покоя не дают.
Мне казалось, что еще немного – и он заплачет. Сильно он устал. Загоняли бедолагу.
Я еще только об этом думал, а из глаз Жорика уже потекли взаправдашние слезы. Он всхлипывал и размазывал слезы по щекам. Вид плачущего конкретного пацана – это зрелище не для слабонервных.
– Ну что поделаешь, если так сложилось, – произнес я с сочувствием в голосе и приобнял Жорика.
Он не сопротивлялся. Всхлипывал, вздрагивая всем своим тощим телом. Я обнял его покрепче. Он заупрямился, попытался отстраниться. Наверное, что-то заподозрил. Но было поздно. Я уже держал ствол пистолета в своей руке. Резким движением вывернул Жорику кисть, и теперь оружие было у меня. Жорик трепыхнулся. Но я его не отпускал из своих объятий.
– Может, все-таки сдашься? – предложил я ему совсем не кровожадным тоном.
Он не успел ответить мне, потому что где-то близко, за стеной сарая, мы с ним одновременно услышали подозрительный шорох. Мы замерли.
– Евгений Иванович! – позвал голос оттуда, извне.
Это Никита.
Жорик смотрел на меня затравленным зверьком. Я, не выпуская его из виду, сделал шаг по направлению к двери. Жорик беззвучно заплакал. Я вышел из сарая и буквально нос к носу столкнулся с Никитой.
– Я вас потерял, – сказал Никита, напряженно всматриваясь в мое лицо.
– Я здесь, – ответил я как мог беззаботнее.
– Что там? – он кивнул мне за спину.
– Ничего, – ответил я. – Вековая пыль и паутина.
Он, кажется, все-таки рвался туда заглянуть. Я взял его под локоток и повел прочь от сарая, говоря при этом:
– Я с тобой, кстати, вот о чем хотел поговорить. Ты как свою жизнь собираешься строить дальше?
– Вы о чем? – не понял Никита.
Похоже, он даже растерялся.
– Кем хочешь быть? Неужели вернешься в свой Челябинск?
Мы с ним все дальше уходили от сарая.
– Конечно, вернусь, – сказал Никита как о чем-то само собой разумеющемся.
– Я это вот к чему…
Мы уже вышли на дорогу.
– Может быть, к нам придешь работать? – говорил я. – Ты толковый парень. Нам подходишь. Будем розыгрыши снимать.
– Нет, я не хочу, – замотал Никита головой. – Я буду в милиции служить. Я же сам туда пошел после армии. Я хотел.
– И сейчас не передумал?
– Нет!
– Как знаешь, – сказал я. – Но, в принципе, в любое время приезжай. Примем.
– Спасибо.
Я уже видел нашу машину и Илью со Светланой.
– Зачем вы его отпустили? – спросил Никита.
Я даже вздрогнул.
– Там был Жорик, я видел, – сказал Никита спокойно.
А мне казалось, что я смог запудрить ему мозги. Я вытащил из-за пояса отнятый у Жоржа пистолет и протянул его Никите.
– Если когда-нибудь захочешь проявить служебное рвение и заработать внеплановую звездочку на погоны, можешь приехать сюда и арестовать беглого Жорика, – сказал я. – Он всегда будет здесь или где-то рядом. Ему некуда деваться. Ничего не осталось у парня. Одна только могилка Вероники. Бизнес у него отняли. Жена его Римма подала на развод. Полная катастрофа.
Никита посмотрел на меня задумчиво и ничего не сказал.
– Поехали! – крикнул нам Демин. – Хватит пыль глотать!
Мы сели в машину.
Раскаленный воздух дрожал. Деревья близкого леса в этом мареве имели размытые очертания. Лениво летел над зеленым ковром травы толстый шмель.
Светлана посмотрела на Никиту, грустно улыбнулась, что-то вспомнив, и сказала:
– В Челябинск свой вернешься?
– Да, – кивнул Никита.
– И теперь призраки по ночам нас перестанут навещать?
Никита покраснел. Мальчишка мальчишкой.
– Нет, без призраков не обойдется, – сказал я Светлане. – Такие уж тут места. Будет бродить какой-нибудь такой… Заросший… С печальными глазами… Отощавший…
– Не женщина? Мужчина? – уточнила Светлана.
– Допустим, что мужчина.
– И чей же это призрак? Ростопчина?
– Как хочешь назови, – ответил я. – Хоть Ростопчин… Хоть даже Жорж, к примеру… Суть не в этом. Знаешь, что мне Арсений Арсеньевич Дворжецкий однажды сказал? Что призраки бродят везде, где когда-то жили люди.
– И здесь? – суеверно посмотрела Светлана за окно, за которым проплывали дома покинутой людьми деревни.
– А как же! – сказал я убежденно. – Здесь обязательно есть призраки. И у каждого – своя история. Своя судьба. Все, как у людей.
