– Он слепой, – сообщил пассажир.
– В смысле? – нахмурился инспектор и не стал ничего записывать в блокнот, ожидая разъяснений.
– Слепой, – повторил пассажир. – В очках и с тросточкой.
– С тросточкой? Он хромой, что ли?
– Да вроде нет, – сказал пассажир неуверенно.
– А тросточка тогда зачем?
– Я же говорю – слепой! Такая тросточка, знаете, с какими слепые ходят. Стук-стук по дороге, стук-стук, – пробормотал пассажир упавшим голосом.
– Вы хотите сказать, что он слепой натурально? – не поверил сержант.
– Да!
– И вот слепой… с тросточкой… сел за руль… и вас повез…
– Да!
– Шутки шутим, – догадался наконец инспектор. – А я очень даже не советую шуточки со мной шутить! Потому как не одного уже такого шутника я под статью подвел! За лжесвидетельство!
– Я же не лже! – испугался пассажир. – Я все, как было, вам сказал! Вот и товарищи подтвердят! – призвал он в свидетели остальных пассажиров.
Но никто не рвался подтверждать. Видеть-то они все видели, как дело было, а на словах история выглядела довольно диковатой, тут товарищ сержант был абсолютно прав. И если того слепого не найдут – тогда и вовсе непонятно, чем все закончится. Сегодня скажешь, что автобус вел слепой, а завтра загремишь за лжесвитедетельство на нары.
– Я в последний раз вас по-хорошему спрошу, – сказал инспектор пассажиру. – Что за человек был за рулем?
– Маленький, – пробормотал пассажир дрогнувшим голосом.
– Ростом маленький?
– Ага.
– Хорошо, дальше!
– Худенький такой…
– Дальше!
– С тросточкой, – продолжал пассажир, обмирая.
– Т-а-ак! – хмурился инспектор.
– В очочках, – через силу выдавливал из себя пассажир.
– В каких таких очочках? – на глазах мрачнел сержант.
– В черненьких, – отвечал его собеседник, чуть не плача, и озирался по сторонам, ища поддержки.
Толпа трусливо безмолвствовала.
– А чего же это он очочки такие нацепил? – ехидно уточнял инспектор.
– А слепой он потому что! – отчаянно выкрикнул пассажир.
Тут сержант вдруг что-то уловил, потянулся к собеседнику, втянул носом воздух и объявил обличающее:
– Да вы пьяны!
Он даже испытал облегчение, как могло показаться. Ему долго голову морочили, а оно вон что оказалось.
– Кто пьян?! Я?! – оскорбился пассажир.
– Вы! – подтвердил буднично сержант. – Или будете оспаривать?
– Я никогда!..
– Будете оспаривать, – догадался сержант. – Ну и напрасно, – попенял он, одновременно шаря по карманам своих форменных брюк. – У нас все по науке. Научный эксперимент. Лабораторные исследования как бы. В общем, будем в трубочку дышать.
И он действительно извлек из кармана стеклянную трубку, какими гаишники на дорогах проверяют водительскую трезвость.
– Я не хочу в трубочку! – трепыхнулся пассажир.
– А чего это мы так испугались? – дурашливо округлил глаза инспектор. – Значит, я был прав и гражданину есть чего бояться?
Слово «гражданин» на пассажира подействовало. Потому что как-то сразу вспоминалось про протокол, милицейский «обезьянник» и недозволенные методы ведения следствия.
– Хорошо! – передумал пассажир. – Я согласен!
– Сюда вот дуем сильно, – с невозмутимым видом инструктировал сержант. – И ежели в выдохе присутствуют пары алкоголя – этот вот порошочек в трубочке меняет цвет.
Пассажир послушно дунул в трубку. Порошок предательски позеленел.
– Все понятно, – констатировал сержант с видом человека, который ничего другого и не ждал. – А я и думаю, чего это водителей вдруг двое и один из них в тросточке и с очками. То есть, тьфу ты! В очках и с тросточкой, конечно.
– Но он и правда был слепой! – в отчаянии воскликнул пассажир. – Вот хоть кого спросите! – указал он на своих недавних попутчиков.
– Всех опросим, всех проверим, – сказал невозмутимо сержант. – А то, может, еще кому-то два водителя за одним рулем померещились.
И он достал из кармана целую горсть этих чертовых стеклянных трубочек, которых у него оказалось на удивление много.
– А вы, гражданин, проедете с нами, – сообщил он нетрезвому пассажиру голосом, не предвещающим ничего хорошего. – Для выяснения обстоятельств, так сказать.
Пассажир испугался. Все это видели. Таким образом, подготовительная работа не пропала даром. И увильнуть от освидетельствования на наличие паров алкоголя никто даже не пытался. Все дули в трубочки, и у всех результат был одинаков.
– Э-э-э, – протянул озадаченный сержант, наблюдая за результатами эксперимента. – Да что же это такое! Пьет страна! Еще только полдень, а уже ни одного трезвого!
– А у вас, наверное, трубочки бракованные! – трусливо вякнул кто-то.
– Это кто сказал? – грозно глянул сержант. – Тоже небось двоих водителей видел?
Смельчак затих и более не проявлялся.
– Странная какая-то картина, – говорил задумчиво сержант. – Целый автобус пьяных! Вы откуда едете вообще? С банкета? Сослуживца, наверное, провожали на пенсию?
– Да мы вообще случайно вместе! – ответили ему.
И все закивали, подтверждая.
– Как-то согласованно вы друг от друга отказываетесь, – все больше укреплялся в своих подозрениях сержант. – Вы, может, банда?
– Да как же банда! – испугались пассажиры.
– А это вот кто натворил? – сказал инспектор рассудительно и указал на учиненные автобусом разрушения. – Может, это и вовсе теракт, предположим?
И он уже смотрел на своих подопечных совсем другими глазами.
– И главное – пьяные, – качал он головой и сильно удивлялся. – Поголовно!
– Так это врачиха! – вдруг осенило кого-то.
– В смысле? – строго глянул сержант.
– Врачиха нам давала успокоительное!
Тут прорвало.
– Правильно!
– На «Скорой помощи»!
– Женщина в белом халате!
– Всем наливала!
– А я же чувствую, что спирт!
– Ага! А я еще добавки попросил!
Всеобщий галдеж инспектор оборвал одним-единственным вопросом:
– А где?
И все замолкли.
– Какая такая врачиха? – конкретизировал вопрос сержант.
А никакой машины «Скорой помощи» уже и не было. Давно умчалась по своим неотложным делам.
