Ведь было расследование. Прокуратура занималась этим делом. Но я до сих пор не знал, до чего в конце концов удалось докопаться.
Но моя беспечность не могла ввести в заблуждение Мартынова.
– Что случилось? – спросил он, строго глядя на меня.
– Вы помните Марию?
– Еще бы, – недобро усмехнулся Мартынов.
– Я видел ее вчера.
У него вытянулось лицо.
– Где?
– Далеко от Москвы, – не стал я конкретизировать.
– Она жива?
– Да.
– С Магистром поддерживает отношения?
– Она говорит, что не поддерживает.
Мартынов подумал, после паузы сказал:
– Охотно верю, что не поддерживает. Потому что в другом случае ты вряд ли увидел бы ее живой.
Он задумчиво пробарабанил по столешнице пальцами какую-то мелодию, потом направился к сейфу и вернулся с папкой в руках. Из папки он извлек сложенный в несколько раз лист ватмана, развернул его, и я увидел вычерченную от руки схему: разноцветные кружочки образовывали самую настоящую пирамиду. Внизу их было очень много, а чем выше – тем меньше и меньше, и на самом верху красовался один-единственный круг, в который было вписано слово «МАГИСТР». Некоторые кружочки были пустые, в некоторых я видел фамилии неизвестных мне людей – это и была та самая пирамида, судя по всему.
Я поднял глаза на Мартынова.
– Значит, расследование действительно проводилось? – спросил я.
– Нет.
– Откуда же у вас эта схема?
Проследить множество цепочек, пускай даже и с разрывами, с пробелами, но суметь их восстановить где-то доподлинно, а где-то по наитию, чтобы в конце концов замкнуть эти цепочки на таинственного Магистра, – это огромный труд. Вот что я хотел сказать.
– Видишь ли, некоторые расследования проводятся активно, а некоторые – спустя рукава. Это – велось спустя рукава, – Мартынов прихлопнул на схеме несуществующую муху.
Мне показалось, что я угадал в его голосе досаду. Кто-то не дал ему год назад довести это дело до конца. И он до сих пор переживал по этому поводу.
– В общем, дело закрыли, – сказал Мартынов. – Но закрывают дела тоже по-разному. Одни закрывают сразу, росчерком пера. Другие же некоторое время еще тянутся, какие-то вялые следственные действия проводятся – и тут, пока дело не закрыли окончательно, еще можно что-либо накопать.
Вот он и накопал, понял я. Целая схема получилась. Успел.
– А картина в итоге получилась крайне неприглядная, – продолжал Мартынов. – Вот сюда взгляни. Ближайшее окружение Магистра – это приблизительно десять человек. Точное их количество установить не удалось. Десять, одиннадцать, двенадцать, а может, и вовсе двадцать или восемь – этого не знаю. Это те люди, с которых и начинались цепочки. У каждого из них – по несколько последователей. У каждого из последователей – свои последователи, четыре, пять, шесть человек, у каждого по-разному. И так далее. Классическая пирамида. Каждый примкнувший к пирамиде человек вносил свои деньги, пятьдесят тысяч долларов, которые по цепочке уходили на самый верх, к Магистру, при этом часть денег доставалась тем людям, которые и составляли цепочку от новичка до Магистра, это был их личный доход, ради этого они в пирамиде и участвовали. Мне доводилось встречаться с участниками пирамиды. Среди них были очень уважаемые люди.
Я уже и сам обнаружил их фамилии среди прочих. Кто бы мог подумать, что они во всем этом участвовали. Все-таки человек слаб, когда речь идет о деньгах. И моя фамилия, кстати, могла бы тут присутствовать. Я в тот раз остановился в последний момент.
– И вот так мы ступенька за ступенькой поднимались от основания пирамиды все выше и выше, – сказал Мартынов. – Конечно, разыскали мы не всех. Видишь, не во всех кружочках есть фамилии. Но до верхних этажей мы все-таки добрались. И тут все оборвалось.
– Что оборвалось? – не понял я.
Мартынов ткнул пальцем в ровный ряд кружочков на самом верху. Те люди, которые составляли ближайшее окружение Магистра. Десять человек, выше которых один только Магистр и был!
– Имена не каждого из этих десяти небожителей нам известны. Но большинство нам удалось установить. И никакого толку. Ничем они нам помочь не смогли. Не вывели нас на Магистра.
– Почему? Побоялись?
– Нет, Женя, – печально посмотрел на меня Мартынов, словно удивился моей непонятливости. – Они мертвы. Никого из них не удалось застать в живых. Из всех тех, чьи имена мы знали, в итоге уцелела только Мария. Да и то, судя по твоим словам, только потому, что оборвала всяческие контакты с Магистром. А остальные из этой десятки, чьи имена нам неизвестны, – они тоже почти наверняка мертвы.
– Их убили?
– Убили, Женя. В течение двух или трех дней. В самых разных местах, в совершенно различных обстоятельствах. Ну прямо мор на них какой-то напал, – вздохнул Мартынов. – Я же говорю – рубили концы, перекрывали доступ к Магистру. И он с тех пор исчез, как призрак.
– А может, его и не было вовсе, этого Магистра? – глупо спросил я, уподобляясь Мише Каратаеву, который как раз накануне задал мне точно такой же вопрос.
– Был! – твердо ответил Мартынов. – Но самое страшное – что он не только был, но и есть.
– Где?
– Если бы я знал! – развел руками Мартынов.
* * *
Подобное у нас на программе случается не так уж часто. Обычно ведь как? Приходит нам на адрес программы письмо, а там текст приблизительно такого содержания: есть, мол, неплохой человек на примете (муж, сват, брат, сосед, сослуживец и так далее), и очень было бы здорово его разыграть. Если предлагаемая кандидатура кажется нам по каким-либо причинам подходящей, мы пишем сценарий розыгрыша и в один из дней человека разыгрываем. Так бывает обычно. Но иногда случаются неожиданности. Например, когда кандидат на розыгрыш вдруг о готовящемся розыгрыше узнает. И тут возможны варианты. Мы либо отказываемся от дальнейших приготовлений к съемке, либо по согласованию с неожиданно прозревшим кандидатом переворачиваем все с ног на голову – будем якобы его разыгрывать, а на самом деле разыграем того, кто к нам на передачу письмо прислал. Получается очень эффектно. Этакий «розыгрыш наоборот».
Вот как раз такое и случилось. Мы готовились к съемке розыгрыша, сюжет которого нам один из телезрителей и подсказал. Фамилия его была Фирсов, и хотя придуманная им история казалась довольно незатейливой, все-таки с фантазией у этого Фирсова все было в порядке, судя по всему. Он предлагал разыграть своего дальнего родственника, молодого парня по имени Кирилл, – якобы приезжают они с Кириллом на машине Фирсова к какому-то магазину, Фирсов отлучается на пять минут якобы за покупками, а родственника своего просит в машине подождать, вроде как покараулить транспортное средство. А дальше и должен был состояться тот самый розыгрыш. Кирилл сидит себе спокойненько в машине, и тут подходят какие-то накачанные ребята и начинают с превеликой тщательностью машину обследовать. Оказывается, один из накачанных признал в этой машине свою – ее у него как раз на прошлой неделе и угнали. И вот надо же – какое совпадение! – он мимо проходил, а тут его родная тачка припаркована. Машина принадлежит не Кириллу, а Фирсову, но того нет, и получается, что отдуваться придется – кому? В общем, бедный Кирилл!
