Потянулся и действительно поцеловал окончательно растерявшегося Шурика, у которого с милицией в смысле поцелуев отношения с давних пор были очень и очень не простые. Когда-то Шурик, будучи сильно нетрезвым, на входе в метро попытался поцеловать постового милиционера, за что был препровожден в милицейскую комнату, где его побили дубинкой. Было больно. Поэтому сейчас поцелованный искренним милицейским поцелуем Шурик сделался совершенно счастливым и обездвижел.
– Молодец! – с чувством сказал ему милиционер. Как орден к груди прикрепил. – Подержи-ка этого красавца, а я сейчас сержанта кликну.
Он распахнул дверь и зычно гаркнул куда-то в коридор:
– Сержант!
Сержант объявился очень скоро. Будто под дверью стоял и ждал. Вошел в комнату и щелкнул каблуками. Это был второй близнец Муханов. Завидев клонированного двойника удерживаемого им преступника, бедный Шурик так удивился, что ноги у него отказали и он бы сполз по своему подопечному на пол, если бы опекаемый им Муханов его не поддержал. Зато на остальных присутствующих поразившее Шурика сходство сержанта и подозреваемого не произвело никакого впечатления.
– Сержант! – с командирской твердостью произнес милиционер. – В обезьянник этого красавца!
И на глазах деморализованного Шурика клонированный сержант запер клонированного воришку в железную клетку, установленную в комнате. После чего сержант взял один из стульев, поставил его у клетки и сел, не обращая внимания на Шурика. Поскольку к Шурику он сидел спиной, тот жестами попытался привлечь внимание милиционера. Получилось.
– Ась? – спросил милиционер.
Шурик испуганно стрельнул взглядом в спину клонированному сержанту. Замахал руками и попятился к двери. Милиционер последовал за ним. Когда они оказались в коридоре, Шурик плотно закрыл дверь и спросил свистящим шепотом:
– Видели шизика этого?
– В смысле? – уточнил милиционер.
– Сержанта вашего!
– Ага, – беспечно ответил милиционер. – Хороший парень. Третий год у нас работает.
– Но ведь похож!
– На кого?
– На вора!
– В смысле? – опять не понял милиционер.
– Ну вот вор у вас сидит! В клетке!
– Ну.
– Его сержант сторожит!
– Ну.
– Так ведь похожи!
Милиционер воззрился на Шурика так, будто внезапно усомнился в его психическом здоровье.
– На кого? – уточнил он.
– Друг на друга!
– Чем?
– Всем! Ну как близнецы прямо!
– Ты шутишь?
– Ну какие шутки! – взвыл бедный Шурик. – Ну, товарищ милиционер! Ну, посмотрите вы на них! Ну, перепутать же можно, если не знать, кто из них кто!
Милиционер вдруг взял Шурика за ворот, притянул к себе и втянул носом воздух. Результаты экспертизы явно его озадачили.
– Трезвый! – не без удивления констатировал он.
– Не пил я! И не показалось мне! Ну близнецы же! Ну разве вы не видите?
Милиционер решительно распахнул дверь, прошел в комнату, склонился над сержантом и долго всматривался в его лицо, потом перевел взгляд на того Муханова, который сидел в клетке, и его тоже долго-долго рассматривал, и только потом он поднял глаза на замершего в ожидании Шурика.
– Убедились? – осведомился Шурик с горечью человека, давно всем объясняющего, что Земля круглая, но которому до сей поры никто не верил.
– Иди сюда, – вздохнул милиционер.
Не ожидающий подвоха Шурик обогнул стул с сержантом, и теперь он видел лицо сидящего. Казах или киргиз! Глаза раскосые. Ниточка усов. У сержанта с сидящим в клетке Мухановым общего было не больше, чем у Майкла Джексона с папой римским. Рокировку мы провели за то короткое время, пока незадачливый Шурик находился в коридоре.
– Похожи, говоришь, – произнес милиционер задумчиво. – Как близнецы, говоришь. Трезвый, говоришь. А ведь у тебя того… С головой, в смысле, не в порядке. И как же ты можешь преступника опознать, если твою подпись под протоколом опознания любой начинающий адвокат дезавуирует по причине полной твоей недееспособности?
– Я очень даже способен, – неуверенно сообщил Шурик.
Но тут азиатского вида сержант так некстати для Шурика поддакнул своему милицейскому начальнику:
– Он правда странный, этот парень. Я только вошел, его увидел, сразу вижу: дурной глаз у него.
– Как это? – обмер Шурик.
– А у родственника моего так было. Только глянешь на него, сразу видно: человек странный. А потом, когда он почтальона покусал, выяснилось, что его давно лечить надо было.
– Вылечили? – спросил милиционер.
– Думали, что да. Выпустили. А он снова почтальона покусал. Упертый оказался.
– Да, болезнь – штука страшная, – сказал милиционер и на всякий случай отступил от Шурика на шаг. – Я вот думаю: может, врача вызвать?
– Для этого вот? – кивнул в сторону Шурика сержант.
– Ага. По «ноль три» позвоним…
У Шурика, в присутствии которого столь бесцеремонно обсуждали его психическое состояние, медленно съезжала крыша.
– А зачем звонить? – пожал плечами сержант. – Как раз вон из психушки доктор приехал за вьетнамцем буйнопомешанным. Можно попросить, чтоб взглянул.
– Давай-ка его сюда! – распорядился милиционер.
Когда сержант вышел, Шурик сказал деревянным голосом:
– Никакого врача не нужно. Я буду жаловаться.
Больше сказать он ничего не успел, потому что сержант привел доктора в белом халате. Доктором у нас был близнец Муханов. Сообразительный милиционер успел быстро подставить стул, на который в следующее мгновение рухнул Шурик.
– У-у-у, – протянул доктор и посмотрел на Шурика скорбно. – Как тут все запущено!
Достал из кармана медицинского халата молоточек и пребольно ударил Шурика по колену. Шурик взвыл и заелозил по стулу, будто это не стул был вовсе, а раскаленная плита.
– Ай-яй-яй! – совсем уж расстроился доктор.
– Он странный какой-то, – сказал милиционер. – Вот задержанный, а вот мой сержант. А этот парень говорит: похожи они, как две капли воды.
Доктор посмотрел на сидящего в обезьяннике человека, потом на сержанта, никакого сходства, естественно, не уловил, и тогда он спросил у Шурика ласково:
– И давно это у вас?
– Что? – затравленно осведомился Шурик.
– Ой-ой-ой! Как мне ваши глаза не нравятся! – закручинился доктор.
– Дурной глаз у него! – со знанием дела сказал из-за спины доктора сержант.
– Да, – подтвердил доктор. – Или эспитиус ламитис, если по-научному. Вот вы мне скажите, – обратился он к Шурику. – Вот я перед вами, а вот сержант… Подойдите, сержант. Мы похожи с сержантом? Мы для вас на одно лицо?
