ЛСД оставалось совсем немного, поэтому над северными странами они летели в основном под винтом и травой, в темпе Винта. Что касается Сэнди... В Миллбруке Главный Гуру отвел Сэнди и Джейн в сторонку и по секрету сообщил: "Хорошо бы вам пуститься в миллбрукский полет одним... я имею в виду, желательно без ваших шумных спутников, то есть вне автобуса".- и Сэнди вновь... стал П е ш е х о д о м и вернулся в Миллбрук, вместе с Джейн, и Главный Гуру поднакачал его ДМТ на тридцатиминутный полет типа элэсдэпшого, но с добавлением безудержной неистово-цветовой силы осколки! У Сэнди возникло безумное ощущение, что мир на экране его век распался на осколки цветного стекла. Что бы он ни делал, с открытыми глазами или с закрытыми, мир вспыхивал электрическими осколками, а Главный Гуру сказал: "Я хочу стать частью твоей метафизической души". Но в глазах Сэнди паранойя, - он превратился в пестро раскрашенную грубую силу, нацеленную на его прямокишечно-копчиковую мышечную массу, в похотливого любителя мальчиков, а мир все взрывался, распадаясь на части, и не было никакого противоядия от этих осколков, ракетами взмывающих ввысь. ввысь, ввысь, ввысь... Они вернулись в Нью-Йорк, и Джейн высадилась из автобуса и осталась в городе, но Сэнди чувствовал, что он обязан направиться с остальными Проказниками на запад - в автобусе, ракетой взмывающем ввысь, ввысь, ввысь, ввысь - Далше... И вот на Среднем Западе все складывалось так, точно во время полета под ДМТ в Миллбруке осталась последняя ступень ракеты, и вся душа его отдавалась теперь скорости, было просто необходимо взлетать все выше и выше над северными странами. Некий резонанс колебаний трясущегося автобуса проникал ему в мозг и возвращал вдруг ощущение полета ракеты под ДМТ, и возникала необходимость увеличить скорость и м ч а т ь с я в п е р е д. Живописная сельская дорога вьется средь чудесных пшеничных полей и зеленых пастбищ Америки, и Сэнди любуется этой безмятежной красотой... а потом взгляд его случайно падает на большое наружное зеркало заднего обзора, и... поля... в огне:::::::: вздымаются и свертываются в ужасных языках оранжевого пламени::::: Он резко оборачивается и смотрит назад, вдаль, сколько видит глаз, и до самого горизонта вновь лишь безмятежно плывущая гладкая зеленая красота. Тогда он снова смотрит в зеркало - и пламя вспыхивает вновь, устремляясь ввысь, пшеница и клевер становятся бурыми, как цветная кинолента, когда перегревается и воспламеняется проектор, пшеница, кукуруза, клевер превращаются в бурый хвощ, ядовитые лилии, кровь-траву, дикий ирис, голубой ирис, гризвудский кустарник, ядоносную саклейю, аконитовую мандрагору, лунный вьюн, белену, астрагал, дикую горчицу, крапиву-молочай, волчий табак, крабий глаз, и все это охвачено пламенем - м о р е о г н я - зеркало, залитое морем огня, Нарцисс, Луна. близнецы, тезис и антитезис, непостоянство жизни, точно в любую минуту ему предстоит безропотно вынести зримое раскрытие палеопсихической тайны... и Сэнди отворачивается и заставляет себя не смотреть в сторону зеркала заднего обзора, и вновь лишь солнце и зеленое чрево Америки, проплывающие мимо с той же...
...безмятежностью. Определенные вещи проходили гладко на всех уровнях. Прежде всего, они поняли, как управлять автобусом, даже несмотря на то, что Кэссади пришлось возвращаться на машине вместе с Занудой, который должен был явиться в Форт-Орд. Проказники то и дело сворачивали с дороги. Добывали провизию, выискивали лазейки для мочеиспускания, снимали фильм, делали магнитофонные записи - со всем этим они управлялись сообща. Как только было покончено с мелкими личными конфликтами - совершенно открыто. - а автобус пересек Миссисипи и оказался далеко на Западе, все это слилось в единый Групповой Разум и превратилось в необыкновенно одухотворенную...
...Интерсубъективность!
...Сэнди и сам ведет автобус по рузианской Южной Дакоте с ее холодными тенями, проносящимися по золотисто-зеленым пастбищам и лугам. Нет больше моря огня. только безмятежное золотисто-зеленое море, оно катит свои волны от самых северных стран... и сон совершенно ни к чему, ведь времени не существует, есть только Сейчас, идеальное ощущение идеального импульса, идеально сообщаемого педали акселератора его ногой, - за рулем он проехал, согласно спидометру, сто девяносто одну милю. Потом он возвращается в салон, а там приклеена к потолку карта США, и - смотрите! - на карте проведена красная линия, она сразу бросается в глаза, а это и есть сто девяносто одна миля, что он вел автобус, это она пламенеет на потолке. Он озирается и, крайне взволнованный, принимается всех расспрашивать... Чувственная Икс признается, что линию провела она...
- Зачем?
Чувственная не знает. Какие тут могут быть "зачем"? Просто у нее был цветной мелок и получилась такая линия...
...но объяснять ни к чему. Кэти - телепатка! Сквозь весь автобус проходит одна линия, единый поток. Групповой Разум, Космический контроль в автобусе...
Потом автобус направляется в Канаду, в Калгари; они хотят поспеть на конноспортивный праздник. Неутомимый Хейджен из Дрюч-Хибары рыщет средь копытных в поисках добычи и возвращается в автобус в сопровождении миленькой девочки с губками, вожделенными, как добрый глоток виноградного вина, - еще в нежном возрасте, но готовой тем не менее ехать. И вот она в автобусе, наречена Анонимной и уже разделась до лифчика и трусиков - так ей вольготнее. Канадская королевская конная полиция получает сигнал о бегстве или пропаже несовершеннолетней девочки во время конноспортивного праздника, и полицейские останавливают автобус на дорожном контрольном пункте...
...Конечно, командиры, какие проблемы, входите, смотрите...
...А Хейджен в это время усердно жужжит кинокамерой...
...А Начальник в это время перечитывает длинный перечень примет: пять футов два дюйма, волосы темные и так далее, и сверяет его с глядящими в окно Чувственной Икс, Гретхен и Анонимной...
...Анонимная, привстав у окна, заглядывает через плечо полицейского в перечень и весело хохочет над столь потешно описанной девчонкой - лицо ее уже разрисовано проказничьими узорами, разрисована и добрая половина ее виноградного тела, так что она не слишкомто напоминает прелестную беззащитную сиротинушку, приметы которой дала полиции бабуля, и полицейские машут им на прощанье руками и смотрят на дорогу в ожидании следующей машины.
Теперь - в Бойсе, штат Айдахо, и всю дорогу - Кизи с Бэббсом на крыше автобуса с флейтами безжалостно играют на народе Америки, когда он толпится вокруг автобуса, и даже имеют большой успех. То там, то здесь кто-нибудь вздрагивает - некий тип, съежившийся в своей тесной скорлупе и вросший в хрустящие, черные, до блеска начищенные туфли, точно знает, будьте уверены, что из всей толпы они выделили именно е г о они играют мою мелодию, безысходную фонограмму моего фильма, - а Кизи с Бэббсом вновь и вновь попадают в цель, словно легендарные дзэнские лучники: ведь музыку свою они исполняют уже не д л я людей, а в н у т р и них. Они играют внутри них - о, безжалостный поток! И многое в этом потоке становится ясным. Они вознесены над толпой, они смотрят вниз с Далних вершин автобуса, а миллиард глаз Америки отвечает им сверкающими, как электрические зернышки, взглядами. И все же Проказники упиваются всей этой широкоэкранной Америкой, плывут по ее течению с развевающимися над автобусом американскими флагами, словно солнечная батарея, питаясь энергией от бессчетных лошадиных сил ее мощности и от ее неонового света, и нет предела американскому путешествию. Блеск! в том-то все и дело! - вся беда Лири и его группы в том, что они повернули н а з а д. Ну конечно же! Они повернули назад, погрузились все в ту же допотопную нью-йоркскую интеллектуальную вещь, снова с головой окунулись в романтическое прошлое, предали американское путешествие. Нью-йоркские интеллектуалы всегда искали... другую страну, отчизну разума, где все лучше, мудрее и чище, где нет технических новшеств, где все проще и аристократичней: обычно Францию или Англию - ох уж это искусство жить, ребята, к примеру во Франции. Лиристы проделали то же самое, только у них это Индия - Восток - со всеми дурацкими древними измышлениями Гаутамы Будды или "Ригведы", давно покрывшимися плесенью, а Лири призывает к тому, чтобы на улицах Нью-Йорка рос пырей, он предписывает всем перебраться в жилища с эдаким древним старомодным декором, где все сидели бы на корточках среди соломенных ковриков и пестрых обоев, да и сам Будда, придя из 485 года до нашей эры, мгновенно почувствовал бы себя там как дома. Главное соблюдайте, ради Бога, тишину, успокойтесь, шепчите, плачьте, бормочите, занимайтесь медитацией, и, ради всего святого, никаких технических новшеств - никаких магнитофонов, видео, телевизоров, фильмов, электрогитар, переменного запаздывания, американских флагов, никакого неона, никаких автомобилей "бьюик-электра", безумных центров технического обслуживания, облицованных лунным камнем, и, ради всего святого, никаких маниакальных автобусов, летящих, трах-тарарах-бум-трах, трах-тарарах-бум-трах, к самому западному краю...
