— Клянусь — это не я! — повторил Африкан.
— Успокойся, я тебе верю, — сказал Аттилий. Он и вправду ему верил. Африкан вряд ли стал бы ломать замок, раз у него был ключ, и вряд ли он оставил бы в комнате подобный беспорядок. На маленьком трехногом столике лежал какой-то бело-зеленый комок, оказавшийся при ближайшем рассмотрении недоеденной и заплесневевшей буханкой хлеба. Рядом лежали нож и подгнившее яблоко. Кто-то недавно смахнул пыль со стола. Да, совсем недавно. Стол еще не успел запылиться снова. Уж не поэтому ли Амплиат так увлеченно показывал ему новую баню — чтобы отвлечь его на то время, пока комнату будут обыскивать? А он, как идиот, объяснял ему про разницу между сосной из низин и с гор и про обожженную древесину олив!
— Давно ли Экзомний поселился здесь? — спросил инженер.
— Три года назад. Или четыре. Не помню точно.
— Но он жил здесь не постоянно?
— Нет. Он то уезжал, то приезжал.
Аттилий вдруг понял, что он даже не знает, как выглядел Экзомний. Он гнался за призраком.
— У него был раб?
— Не было.
— Когда ты в последний раз видел его?
— Кого, Экзомния?
Африкан развел руками. Ну разве можно такое запомнить, а? Столько посетителей, столько лиц!
— Когда он вносил плату за жилье?
— Заранее. В календы каждого месяца.
— Значит, он заплатил тебе в начале августа? Африкан кивнул.
Что ж, хотя бы одна вещь прояснилась. Что бы ни случилось с Экзомнием, он не планировал исчезать. Он явно был скуп и никогда бы не стал платить за комнату, в которой не собирался жить.
— Можешь идти, — сказал Аттилий. — Я наведу тут порядок.
Африкан, похоже, хотел что-то возразить, но стоило Аттилию шагнуть к нему, как тот тут же вскинул руки, показывая, что подчиняется, и, пятясь, вышел на лестницу. Инженер прикрыл за ним сломанную дверь и постоял, слушая шаги на лестнице.
Потом он обошел комнату и расставил вещи по местам, так, чтобы можно было представить, как все это выглядело при хозяине, — словно это могло помочь ему понять, что же такое здесь хранилось. Аттилий вернул распотрошенный матрас на кровать и положил в головах подушку — тоже изрезанную. Потом сложил тонкое одеяло и сам улегся сверху. Повернув голову, он заметил на стене маленькие черные точки — следы раздавленных насекомых. Аттилий представил себе, как Экзомний валялся тут в жару и давил клопов. Но если он и вправду брал взятки от Амплиата, отчего он жил как нищий? Может, он просаживал все деньги на шлюх? Да нет, быть не может. Чтобы покувыркаться в постели с любой из девиц Африкана, хватит пары медных монет.
Что-то скрипнуло.
Аттилий медленно сел и повернулся к двери. В щели виднелись чьи-то ноги, и на миг Аттилию показалось, что это вернулся Экзомний и что сейчас он потребует объяснений у чужака, захапавшего его работу, без спроса впершегося к нему в комнату, а теперь еще и развалившегося на его кровати.
— Кто там? — крикнул Аттилий.
Дверь медленно отворилась, и инженер увидел, что это всего лишь Змирина, — и, как ни странно, почувствовал разочарование.
— Ну? — сказал он. — Чего тебе? Я же сказал твоему хозяину, чтобы меня оставили в покое.
Женщина остановилась на пороге. На платье у нее были сделаны разрезы, специально, чтобы выставить на обозрение длинные ноги. На бедре виден был рассасывающийся синяк размером с кулак.
Женщина оглядела комнату и в ужасе закрыла рот ладонью.
— Кто это сделал?
— Понятия не имею.
— Он говорил, что позаботится обо мне.
— Что?
Женщина шагнула внутрь.
— Он сказал, что, когда вернется, позаботится обо мне.
— Кто он?
— Элиан. Он так сказал.
Аттилию понадобилось несколько секунд, чтобы сообразить, кого она имеет в виду. Экзомния. Экзомния Элиана. Эта женщина оказалась первой, кто звал прежнего аквария не по фамилии, а по имени. Очень выразительный завершающий штрих для портрета Экзомния. Единственный близкий человек — шлюха.
— Очевидно, он уже не вернется, — грубо заявил Аттилий, — и не позаботится ни о тебе, ни о ком бы то ни было еще.
Женщина быстро вытерла нос тыльной стороной ладони, и Аттилий понял, что она плачет.
— Он умер?
— Может, и нет, — уже помягче сказал Аттилий. — По правде говоря, никто ничего не знает.
— Выкупит меня у Африкана. Он так сказал. Не общая шлюха. Только для него. Понимаешь?
Она ткнула пальцем себе в грудь, потом указала на Аттилия, потом повторила жест.
— Да, я понимаю.
Акварий с новым интересом взглянул на Змирину. Он знал, что такое случалось часто, особенно в этих краях. Матросы-чужеземцы, отслужив двадцать пять лет на флоте и получив римское гражданство, зачастую после увольнения первым делом отправлялись на ближайший рынок, где торговали рабами, и покупали себе жену. Проститутка тем временем опустилась на пол и принялась собирать и аккуратно сворачивать разбросанную одежду и укладывать в сундук. Аттилию подумалось, что это, возможно, выставляло Экзомния в несколько лучшем свете, чем прежде, — что он выбрал именно эту женщину, а не кого-нибудь помоложе и покрасивее. Хотя вполне возможно, что он просто лгал ей и что он вовсе не собирался вернуться за нею. Как бы то ни было, теперь, с исчезновением основного клиента, ее будущее стало еще более неопределенным.
— Так у него были деньги? Достаточно денег, чтобы выкупить тебя? Но здесь ты их можешь не искать.
— Не здесь. — Женщина уселась на пятки и презрительно взглянула на Аттилия. — Здесь — опасно хранить. Деньги спрятаны. Много денег. В надежном месте. Никто не найдет. Он так сказал. Никто.
— Ну, похоже, что кто-то все-таки попытался.
— Деньги не здесь.
Женщина произнесла это так убежденно, что Аттилий готов был поспорить, что она сама частенько обыскивала комнату в отсутствие Экзомния.
— Полагаю, тебе он про это место не рассказал?
Змирина уставилась на аквария, приоткрыв сильно накрашенный рот, — а потом вдруг опустила голову, и плечи ее затряслись. Сперва Аттилию показалось, будто она плачет, но потом женщина повернула голову, и инженер понял, что если на глазах у нее и выступили слезы, то только от смеха.
— Нет!
Женщина снова принялась раскачиваться из стороны в сторону. Сейчас она выглядела почти что молодо. Она захлопала в ладоши. Она в жизни не слыхала шутки смешнее. Аттилию пришлось согласиться с ней: и вправду, забавная идея — предположить, будто Экзомний сообщит какой-то шлюхе Африкана, где он прячет свои деньги. Акварий тоже рассмеялся и соскочил с кровати.
Задерживаться здесь не имело смысла. Напрасная трата времени.
