— Вы странный мальчик, Мартин, и это странный поступок, но за последнее время я испытала уже немало странного. Будь что будет, я его увижу.
— Теперь вы не заколеблетесь, не отступите?
— Нет.
— Тогда идемте. Не волнуйтесь, когда будем проходить под окнами гостиной, вас никто не увидит. Отец и Мэттью на фабрике, Марк в школе, прислуга на кухне, мисс Мур убежала домой, мамаша в кровати, а миссис Хорсфолл сейчас на верху блаженства. Обратите внимание: мне не нужно звонить, я просто открываю дверь, прихожая пуста, на лестнице никого, на галерее тоже. Весь дом и все его обитатели околдованы, и я не сниму чар, пока вы не уйдете.
— Мартин, я полагаюсь на вас.
— Лучшего слова вы не смогли бы найти. Дайте мне вашу шаль, я стряхну с нее снег и высушу ее. Вы замерзли и промокли. Не беда, наверху горит камин. Вы готовы?
— Да.
— Следуйте за мной.
Мартин оставил свои башмаки у двери и в одних чулках поднялся по лестнице, Каролина бесшумно проскользнула за ним вслед. Наверху были галерея и коридор, в конце которого Мартин остановился перед дверью и постучал. Ему пришлось стучать еще и еще, прежде чем раздался голос, знакомый одному из тех, кто стоял у двери.
— Войдите!
Мальчик быстро вошел в комнату.
— Мистер Мур, какая-то дама спрашивает вас. Никого из женщин нет, у них сегодня стирка, и все служанки в мыльной пене по самую макушку. Поэтому я попросил леди подняться наверх.
— Подняться сюда?
— Подняться сюда, сэр. Но если вы возражаете, она спустится обратно.
— Ты невозможный мальчишка! Разве здесь место для дамы и разве я могу ее принять?
— В таком случае я отправлю ее назад.
— Подожди, Мартин. Кто она?
— Ваша бабушка из Шельдского замка, о которой всегда вспоминает мисс Мур.
— Мартин, — послышался тихий шепот из-за двери, — не говорите глупостей.
— Она здесь? — быстро спросил Мур, услышав эти слабые звуки.
— Она здесь и того гляди упадет в обморок. Ваша непочтительность к предкам ее сразила!
— Ну знаешь, Мартин! Чертенок ты или паж — сам не пойму. Как она хоть выглядит?
— Она похожа скорее на меня, чем на вас. Она молода и прелестна.
— Впусти ее, слышишь!
— Войдите, мисс Каролина.
— Мисс Каролина?.. — повторил Мур.
Когда Каролина вошла, исхудалый и от этого еще более высокий и тонкий Мур встретил ее посреди комнаты и взял за руки.
— Даю вам четверть часа, не более, — проговорил Мартин, направляясь к двери. — За это время вы должны успеть сказать ему все, что вам нужно. Я буду ждать на галерее. Вам никто не помешает, и я спокойно уведу вас. Но если вы задержитесь, я ни за что не отвечаю.
Мартин захлопнул дверь и почувствовал себя на вершине блаженства. Никогда еще он не участвовал в таком увлекательном приключении, никогда еще ему не приходилось играть такую важную роль!
— Вы пришли наконец, — проговорил Мур, вглядываясь в свою гостью ввалившимися глазами.
— Разве вы меня ждали?
— Месяц, почти два месяца мы были совсем рядом, Кэри, я страдал от тяжелой раны, боролся со смертью, тосковал… а вы все не шли…
— Я не могла прийти.
— Не могли? Но от вашего дома до Брайермейнса не более двух миль!
Печаль и радость сменяли друг друга на девичьем лице. Каролине было и горько и приятно отвечать на эти незаслуженные упреки.
— Я хотела сказать, меня к вам не пускали. Мы с мамой были здесь в тот самый день, когда узнали, что вас ранили, но мистер Мак-Тёрк сказал, что никому из чужих нельзя вас видеть.
— Но потом? Много недель, каждый погожий день я ждал вас и все прислушивался… Сердце подсказывало, что вы не можете не думать обо мне. И не потому, что я этого заслуживал, а потому, что мы старые друзья и вы моя кузина.
— Я снова приходила сюда, Роберт, и мама тоже была со мной.
— Неужели? Давайте сядем, и вы мне расскажете обо всем.
Они сели. Каролина придвинула свой стул к его креслу. За окном почти ничего не было видно от снегопада, резкий северный ветер гнал и крутил мириады снежинок. Но Каролина и Роберт не слышали завываний ветра и не видели метели, они были поглощены одним — наконец-то они вместе!
— Итак, вы и ваша матушка снова пришли сюда?
— Да. И миссис Йорк очень странно приняла нас. Мы попросили разрешения вас видеть. «Нет, — ответила она, — не в моем доме. Сейчас я отвечаю за его жизнь и не позволю подвергать опасности его здоровье ради получаса пустой болтовни». Я не должна пересказывать вам все, что она наговорила, это было слишком неприятно. И все же мы снова пришли, на этот раз вместе с мисс Килдар. Мы рассчитывали на победу, — нас было трое против одной, к тому же на нашей стороне была Шерли. Однако миссис Йорк встретила нас в штыки.
Мур улыбнулся.
— Что же она вам сказала?
— Ее слова изумили нас. Под конец Шерли рассмеялась, я расплакалась, а маменька очень расстроилась, но нас прогнали всех троих. После этого я каждый день проходила мимо этого дома только для того, чтобы взглянуть на окна вашей комнаты, — я сразу догадалась по спущенным шторам, где они. Но, право, я не осмеливалась войти.
— Мне так хотелось вас видеть, Каролина!
— Я не знала. Мне ни разу и в голову не пришло, что вы обо мне думаете. Если бы я могла хоть на секунду предположить…
— Все равно миссис Йорк не пустила бы вас!
— Ну уж нет! Если бы она не уступила моим просьбам, я пошла бы на хитрость. Я бы проскользнула через кухню, служанка пропустила бы меня, и я поднялась бы прямо наверх. По правде говоря, меня останавливал не страх перед миссис Йорк, а боязнь наскучить вам.
— Еще вчера я с отчаянием думал, что, наверное, больше вас не увижу. Я очень слаб, и настроение у меня ужасно подавленное, ужасно…
— Вы все время один?
— Хуже чем один.
— Но ведь вам должно быть лучше, вы уже встаете.
— Сомневаюсь, выживу ли я; у меня осталось так мало сил, что боюсь, как бы дело не кончилось плохо.
— Вы… вам лучше вернуться домой, в лощину.
— Тоска не оставит меня и там, мне неоткуда ждать утешения.
— Я все это изменю, теперь все переменится, хотя бы десять миссис Йорк стояли на моем пути.
— Кэри, вы заставляете меня улыбаться!
— Улыбайтесь! Улыбайтесь еще! Сказать вам, чего мне хочется?
— Говорите что угодно, только не молчите. Сейчас я похож на библейского Саула: без музыки вашего голоса я погибну!
— Я хочу, чтобы вас перенесли в наш дом и отдали мне и моей маме.
