— Хватит! — Голос леди Тарстон пробился сквозь стену шума. — Виктор Джарлз, потрудись объясниться.
— Я? — Довольное выражение на его лице мгновенно испарилось. — Почему я? Я ничего не сделал.
— Значит, это просто совпадение, — спокойно сказала она, присаживаясь на свое обычное место на дальнем конце стола, — что рептилий не оказалось только в твоей тарелке?
— Я здесь ни при чем. — Он посмотрел на мать, словно ища поддержки. — Я здесь ни при чем.
— Я думаю, этому есть разумное объяснение, — настаивала миссис Джарлз. — Возможно, прислуга…
— Подкинула земноводных в суп?
— Нет… я уверена, что нет. — Миссис Джарлз взяла свои слова назад, не выдержав пристального взгляда холодных глаз леди Тарстон. — Но есть какая-то причина тому, что у Виктора в тарелке их нет. Кроме того, далеко не все сняли крышки…
— Мисс Браунинг не сняла, — крикнул Виктор.
— Это было бы неразумно, учитывая обстоятельства, — ответила Мирабелла. — Я не люблю рептилий… особенно ящериц.
— Ящер… — Глаза Виктора расширились, он подскочил со стула, указывая на Мирабеллу. — Это она сделала! Она! У нее в тарелке ничего нет! Ты! Лакей! Убери крышку.
Лакей, стоявший ближе всех к Мирабелле, вопросительно на нее взглянул.
— Не стоит, — спокойно сказала Мирабелла. — Мы ведь только что поймали остальных.
— Пусть делает, как я велю! — рявкнул Виктор.
— Бриндл, — обратилась к слуге леди Тарстон, — ты перешел в услужение к юному мистеру Джарлзу и забыл сказать об этом мне?
Уголок рта Бриндла едва заметно дрогнул.
— Нет, мэм, что-то не припомню.
— Что ж, хорошо, — ответила она и обратилась к мальчику: — Кажется, ты ошибся, Виктор. И если ты намерен и дальше ломать комедию, то поступай, как знаешь, но в этом помогать тебе никто не будет.
— Ладно. — Он фыркнул и метнулся к Мирабелле, огибая стол. — Я сам.
Мирабелла отодвинулась в сторону, что должно было насторожить его, но Виктор всерьез решил доказать, что она лжет. Мирабелла сделала шаг назад, когда он потянулся к тарелке, затем еще один, когда он поднял крышку.
Огромная жаба лениво спрыгнула на стол. Словно завершая сие драматическое действо, Бриндл наклонился, ловко поймал ее и вернул обратно в тарелку.
— Мне унести ее к остальным?
— Будь добр, — ответила леди Тарстон. — А ты, Виктор, отправляйся в детскую, если только твоя мать не возражает. Пока не научишься вести себя как джентльмен, — а джентльмены не пытаются напугать гостей рептилиями, — тебе не место за моим столом.
— В детскую? Но…
— Пойдем, дорогой. — Миссис Джарлз поспешила увести сына из комнаты.
После недолгих заверений, что остальные блюда будут соответствовать привычным стандартам Хэлдона, гости вернулись на свои места и продолжили ужин. Вскоре разговор вернулся в нормальное русло — Виктор Джарлз был не первым тринадцатилетним озорником, выкинувшим фокус за столом, — но Вит поглядывал на Мирабеллу и думал, был ли Виктор вообще к этому причастен.
Он смог спросить ее об этом лишь после ужина, когда джентльмены присоединились к леди в гостиной. Она стояла в уголке с Кейт и Софи. Троица оживленно перешептывалась и враз умолкла, когда он подошел ближе.
«На воре и шапка горит», — сердито подумал Вит.
— Хочу сказать чертовке пару слов.
Мирабелла не сопротивлялась, когда он взял ее под руку и отвел в другой конец комнаты. Конечно, ей не о чем было волноваться, ведь трудно оказаться наедине в переполненной гостиной, но Вит нашел укромное местечко у окна, где их не смогли бы подслушать.
— Выходка за ужином — твоих рук дело? — спросил он, отпустив ее.
Она в недоумении посмотрела на него.
— Разве мы не выяснили все за столом?
— Нет. И пока я не узнаю, кто виноват в том, что моей матери пришлось краснеть перед гостями, я не…
— Думай обо мне, что хочешь, Вит, — перебила она, — но знай, что я скорее отрежу себе руку, чем обижу леди Тарстон.
Он кивнул с пониманием.
— Просто… эти праздники так много для нее значат, и отплатить ей за гостеприимство такой злой шуткой…
— Так вот что беспокоит тебя. Как мило, Вит! — Она улыбнулась и, к его величайшему ужасу, ласково похлопала по щеке. — Леди Тарстон была в курсе с самого начала.
Вит быстро оглянулся по сторонам — не заметил ли кто-нибудь? Совсем не об этом стоило сейчас думать, а о том, что она сказала, но все-таки репутация была важнее. Убедившись, что никто не видел его унижения, Вит вернулся к разговору.
— Что, прости?
Мирабелла мило улыбнулась и прислонилась к подоконнику.
— Как еще, по-твоему, две дюжины жаб и ящериц могли попасть в тарелки на кухне? У твоей матери, знаешь ли, своеобразное чувство юмора. И острое чувство справедливости.
— Обвинить мальчика в преступлении, которое он не совершал, — справедливо?
— Подкидывать рептилий в суп не есть преступление, — заметила она. — Ему досталось по заслугам за прошлые выходки.
— Ты…
— К тому же утром мне сказали, что кто-то обстриг волосы кукле маленькой Изабеллы. Мне его не жаль, Вит.
— Что, если мать несправедливо накажет его? Мирабелла задумчиво сжала губы.
— То есть?
Вит бросил на нее колкий взгляд.
— Ты прекрасно поняла, о чем я.
— Да, поняла. Я просто хотела немного пристыдить Виктора…
— Другими словами — унизить.
— Ладно, унизить, — согласилась Мирабелла. — Но если бы мне хоть на секунду показалось, что ему по моей вине достанется, я бы так никогда не поступила. Твоя мать заверила меня, что мистер и миссис Джарлз души не чают в мальчике и ни за что не поднимут на него руку. В самом-то деле, за кого ты нас принимаешь?
— За умных женщин с необъятной жаждой мести, — сухо произнес он.
Она лишь повела плечом, услышав этот сомнительный комплимент.
— Нужно было что-то решать. Знай мы, что мать Виктора сама накажет его, мы бы поговорили с ней. Но леди Тарстон сказала, что это плохая идея. Джарлзы и слушать бы не стали. Я уверена, что и сейчас они не сомневаются в его невиновности. — Она нахмурилась, обдумывая сказанное. — Ну разве это не ирония?
— Похоже на то, — пробормотал Вит. Уголок его рта пополз вверх. — Могу я спросить, как вы раздобыли две дюжины жаб и ящериц?
— Как обычно. Мы их поймали.
— Моя матушка…
— Нет, конечно! — засмеялась Мирабелла. — Иви, Софи, Кейт, Лиззи и я побывали на озере. У нас ушло на это почти четыре часа. Сначала мы хотели наловить только ящериц, но потом уже хватали все, что под руку подворачивалось. — Она вдруг поморщилась. — Мне так стыдно…
