— Иногда я хотела бы знать, о чем люди думают, когда наблюдают за тем, как другие танцуют, — сказала она ему.
Он легким кивком указал на двух суровых на вид матрон, которые шептались, стоя на краю танцевальной площадки:
— Сейчас, я думаю, большинство из них интересуется, почему вы танцуете с этим выскочкой и известным распутником.
— Вы распутник? — спросила она, прежде чем успела прикусить язык.
Она все равно спросила бы. До нее доходили слухи о том, что мистер Хантер соблазнил множество вдов и оперных певиц, но что было правдой, а что… ну, слухами, невозможно было понять. Также невозможно было понять, почему это ее занимало, разве что она интересовалась этим мужчиной немного больше, чем признавалась себе.
Он осторожно провел ее мимо пожилой пары, которая закончила танец раньше.
— Тот факт, что я распутник, сделал бы меня более привлекательным в ваших глазах?
— Нет, он просто сделал бы вас распутником. — Она изучала его лицо, пока он смеялся. — Вы знаете, я не думаю, что вы распутник.
— Вот как?
Она пожала плечами:
— Я никогда не слышала, чтобы вы соблазнили невинную молодую леди.
— Это всего лишь предполагает, что я не соблазнитель невинных.
Она нахмурилась в раздумье:
— Делается ли различие между распутником и соблазнителем?
— Делается разумными людьми, — сообщил он ей. — Именно последний, скорее всего, будет драться на пистолетах на рассвете.
— О! — Она задумалась об этом. — В таком случае, различие исключительно в корыстных побуждениях? Мораль совсем не учитывается?
— Мы обсуждаем распутников и соблазнителей.
Это была правда. И как странно было то, что они это делали! И как возбуждающе! Ни один мужчина из числа ее знакомых и не подумал бы вести с ней такой нетрадиционный разговор. Джентльмен никогда не станет обсуждать распутников и соблазнителей с молодыми леди. А молодые леди не должны обсуждать их вовсе.
Она посмотрела на остальных танцующих. Если кто-то слышал их разговор…
— Вы в безопасности, леди Кейт, — заверил ее мистер Хантер. — Никто не может услышать.
Конечно, он был прав, они говорили слишком тихо, чтобы их можно было услышать из-за музыки. И все же…
— Это действительно не тот разговор, который нам следует вести.
— Мы должны сменить тему?
Они должны. Они действительно должны. И она это сделает, через минуту. Быстро досмотрев по сторонам, она понизила голос и спросила:
— А что насчет мужчин, которые соблазняют чужих жен? Они распутники?
— Они наставляют рога.
— Я понимаю. — Она закусила губу и кивнула. — И тем не менее их могут вызвать на дуэль, я думаю.
—Это зависит от того, как муж относится к жене и что он считает бесчестием.
— Так распутник преследует только женщин определенного типа, таких как актрисы и оперные певицы? — Она задумалась об этом. — Разве это не делает каждого мужчину распутником?
— Не каждого мужчину. В Англии не так много театров.
Она смеялась, пока он увлекал ее в следующий поворот.
— Скажите мне, если мужчина, который преследует замужнюю женщину, наставляет рога, то что насчет женщины, которая преследует женатого мужчину?
— Обычно это приветствуется.
— Конечно, не женой этого джентльмена.
— О! Вы были бы удивлены. — Он кивнул в сторону мужчины средних лет, который стоял у выхода на веранду. — Жена лорда Репорта поощряет его частые визиты к любовнице.
— Правда?
Кейт взглянула на лорда Ренорта и подумала о том, что знает о его союзе с леди Ренорт.
Это был второй брак для обоих, и в высшем обществе он считался весьма рациональным. Джентльмен получил состояние, которое, конечно, не помешает мужчине с двумя сыновьями и тремя дочерьми, а леди получила титул — привилегии, которые он давал, без сомнения, представляют ценность для нее и ее двоих детей. Хотя большинство браков в светском обществе устраивались только с целью получения финансовой и социальной выгоды, этот факт не делал положение леди Ренорт менее достойным сожаления в глазах Кейт.
— Это очень грустно, — заметила она со вздохом.
Темные брови Хантера приподнялись в легком недоумении:
— Вы думаете?
Кейт нахмурилась:
— А вы нет?
— Я бы полагал так же, — признал он, подумав немного, — если бы леди Ренорт желала или ожидала верности от своего мужа. Но в этом случае союз был строго деловым соглашением и, по всеобщему мнению, условия этого соглашения были с готовностью приняты заранее обеими сторонами.
—Я… — Заранее? Она не могла решить, какой степени сожаления достоин такой бессердечный союз. — Все равно это очень грустно.
Он посмотрел туда, где в небольшом кругу друзей улыбалась, а то и хохотала леди Ренорт.
— Мне она кажется счастливой женщиной.
— Я предполагаю, что так оно и есть, — признала Кейт, хотя, по ее мнению, это все равно было грустно. Женщина променяла шанс обрести любовь на титул. — Вас бы устроил такой брак?
— Было бы мне удобно в тапочках леди Ренорт, вы имеете в виду?
Представив эту картину, она рассмеялась:
— Или в ботинках лорда Ренорта.
—Ни в коем случае! Я бы не потерпел неверности в своем браке.
— А что насчет ужасного делового подхода?
Хантер пожал плечами:
— Я бы не хотел непрактичного союза, так же как и допускающего неверность.
— Зачем предполагать, что брак, основанный на… — Она не договорила, так как более насущный вопрос пришел ей на ум. — Откуда вы можете знать подробности брака лорда и леди Ренорт?
Утолки его губ поползли вверх.
— Любой распутник, достойный так называться, знает, какие женщины из его окружения склонны к адюльтеру. Жены, предоставленные сами себе, — это прекрасный выбор.
— Я… — Она широко раскрыла глаза от удивления, а потом подозрительно сощурилась. — У вас уже накопилось их целое множество, не так ли?
— Не целое множество, — заверил он ее и ухмыльнулся, когда она засмеялась.
На самом деле ей было все равно, было ли их целое множество. И все же это был весьма интригующий разговор. Она хотела бы продолжить его, но музыканты играли последние ноты вальса, и, прежде чем она успела как-то прореагировать на эти слова, мистер Хантер вывел ее с танцевальной площадки.
— Отвести вас к матери? — спросил он.
Кейт посмотрела туда, где в окружении нескольких друзей стояла ее мать. Два-три джентльмена стояли поблизости, явно ожидая, когда мистер Хантер препоручит леди Кейт заботам ее матери.
