Цикл «Вульгаты» представляет собою очередное мощное развитие
и обогащение мифа. Отталкиваясь от «Истории… » Джефри Монмаутского и романов
Кретьена де Труа, монахи укладывают в здание новые кирпичи, из которых самыми
важными являются:
– история Грааля и исход Иосифа Аримафейского;
– родословная и сильно раздутая роль Ланселота Озерного,
возведение этого рыцаря до уровня основного героя легенды;
– греховная связь Ланселота и Гвиневеры, супруги короля
Артура;
– несколько менее греховная (но все же!) связь Ланселота с
девственницей Элейной, в результате которой на свет появляется добродетельный,
набожный и чистый как слеза Галахад;
– неисчислимые приключения рыцарей Артура: Ланселота,
Гавейна, Кэя, Борса, Лайонеля, Персиваля, Эктора Окраинного (де Мари) и т.д.;
– поиски Святого Грааля (безрезультатные для грешников, но
увенчивающиеся успехом, стоило этим делом заняться чистому Галахаду);
– бунт и предательство Мордреда как прямое следствие
согрешения Гвиневеры и Ланселота, резня под Камланном как своеобразная
Gotterdammerung* и предостережение потомкам, дескать, не грешите!
Как видим, легенда начинает служить новой цели.
Предпринимается фронтальная атака Церкви, рассчитанная на аннексию – по сути и
до конца светской, а в истоках даже языческой – легенды, на использование ее в
качестве собственного орудия воздействия.
Во-первых, должен родиться кодекс истинно христианского
рыцаря, к тому же не в виде сухих указаний и наставлений, возглашаемых с
амвона, а в форме легкоусвояемого и всеми любимого мифа. Артуровская легенда,
изложенная в «Вульгате», должна показать, что рыцарские идеалы и этика
рыцарства имеет религиозные, прямо-таки евангельские истоки, а рыцарство
выполняет роль спасительную, ибо оно есть нечто иное, как вооруженная десница
Церкви.
Во-вторых, моральные нормы. Любовь, amour courtois, еще
недавно воспеваемая Кретьеном перед восторженной аудиторией влюбленных пар,
проливающих слезы над сердечными невзгодами Тристана и Ланселота, подается
«Вульгатой» как грешная и нечистая. Женщина легенды, совсем недавно для
труверов объект восхищения и почести, а временами даже культа, становится, в
соответствии с доктриной, instrumentum diaboli.
* Сумерки (гибель) богов (нем.).
Следует, однако, сказать, что «Вульгата» – интересный,
профессиональный и невероятно новаторский литературный труд. Произведение выполнено
в форме «романа-реки» и написано прозой. Поэтому от излагаемых голосом
труверских романов «Вульгату» отличает ее элитарный характер – проза
предназначена для тихого чтения, то есть исключительно для тех, кто читать
умеет. В прозе нет места украшательству текста рифмой, ритмом и акцентом – то
есть бардовской интерпретации. Проза должна иметь захватывающую форму и
привлекать читателя литературной техникой. Анонимные авторы «Вульгаты»
использовали так называемую технику «entrelacement» (переплетения): одна
история начинается, ее прерывает другая, немного погодя вторую перебивает
третья, чтобы вскоре уступить место первой… Фабула же до наших дней не утратила
увлекательности. «Вульгата» читается прекрасно.
Артуровская легенда в Польше стала доступной читателям
именно благодаря переводу «Вульгаты».
Г. ГЕРМАНСКИЙ ГЕРОИЧЕСКИЙ ЭПОС (1200 – 1215-й)
Речь идет о Гартмане фон Ауэ (1168 – 1210-й), авторе
написанных по образцу Кретьена де Труа (а опосредованно – по типу валлийских
преданий) эпосов «Эрек» и «Ивейн», о Вольфраме фон Эшенбахе (1170 – 1220-й),
авторе «Парцифаля», и о Годфриде Страсбургском (1170 – 1215-й), авторе эпоса
«Тристан и Изольда», созданного по образцу Тома, а также об Ульрихе фон
Затцикхофене, продолжающем вслед за Кретьеном развивать образ Ланселота. Как и
французские труверы, немцы отодвигали фигуру короля Артура и «Проблему
Британии» на второй план, сосредоточиваясь на фигурах рыцарей.
Однако вклад немецких миннезингеров в Артуровскую легенду в
основном состоял в попытках завершить «Персеваля» Кретьена и выяснить загадку
Грааля. Наибольшая заслуга в этом принадлежит рыцарю Вольфраму фон Эшенбаху (он
действительно был мастером меча, виртуозом копья, победителем множества
турниров).
Немецкие версии Артуровской легенды помогли шире распропагандировать
миф в Европе – как в то, так и в гораздо
более позднее время, когда наступил период нового увлечения
Артуром, Граалем и Круглым Столом. Именно поэзия отечественных миннезингеров
послужила основой оперы Рихарда Вагнера.
Несомненно, что и в Польшу легенда об Артуре впервые пришла
в немецкой языковой версии и переработке, ибо в Германии до наших дней Артура
неизменно называют Артусом, а такая форма принята была раньше и у нас, в
Польше, – и продержалась в названии известного «Двора Артуса» в Гданьске или
в переводе Бой-Желеньского «Великого завета» Вил-лона («…Артус, герцог Бретании
храбрый…»). Лишь позже в Польше легендарного короля стали именовать «Артуран»,
а в Чехии он по-прежнему «Kral Artus», как и в Германии.
XIV и XV века приносят дальнейшее расширение интереса к
Артуру и Круглому Столу. В Англии создается роман в стихах «Гавейн и Зеленый
Рыцарь», скорее всего произведение анонимного автора знаменитой «Жемчужины»*.
Томас Честр добавляет к «команде» рыцарей Круглого Стола «Сэра Лаунфаля», рыцаря,
созданного по образцу «Ланваля» из баллады поэтессы двенадцатого века Марии
Французской. Во Франции появляются два анонимных произведения и два новых
героя. Первое «Perlesvaus Le Haut Livre du Graal», с главным героем
Перлесваусом, второе – «Perceforest», объединяющее Артуровский миф с историей
Александра Македонского и вводящее в состав рыцарей Артура вышеназванного
Персефорес-та («Продирающегося сквозь пущу»). Миф получает популярность также в
менее связанных с легендой странах – Ланселот Озерный становится героем
анонимного нидерландского эпоса. В Португалии (Кастилии?) другой анонимный
автор лепит очередного «нового» героя легенды Амадиса де Гауля, или валлийца,
именуемого также Рыцарем Непобедимого Меча. Повесть об Амадисе завоевывает
популярность, она упоминается в «Дон Кихоте» Сервантеса. Под именем «Амадиджи»
Амадис Уэлльский попадает в итальянскую поэзию (Бернардо Тиссо).
Ну и наконец пришел час лавровых венков и короны, час самой
полной и самой известной версии повествования о «Короле Альбиона» и его
рыцарях. В году Господнем 1485-м рыцарь Томас Мэлори окончил работу над делом
своей жизни «Le Morte Darthur» («Смерть Артура» – не путать с аналогичным
названием одной из частей «Цикла Вульгаты»)*. Это нерушимый памятник
легендарному королю и прекрасным, добропорядочным минувшим рыцарским временам.
Следует знать, что большая часть произведения была создана автором в темнице, в
которой благородный рыцарь Мэлори отсидел несколько добрых десятков лет за…
вооруженное нападение и изнасилование женщины.
