Вареник, или поляк тоже может!
Однако царящее у нас всеобщее незнание канонов жанра не
удержало отечественных авторов от попыток написать фэнтези made in Poland. И
все было, о диво! – в меру славно до тех пор, покуда мусолили
говардовско-толкиновскую схемку, пока у Яцека Пекары империи выбивали друг другу
зубы в борьбе за верховенство в Never-Never LandS, а у Феликса Креса мрачные
герои боролись с судьбой и предназначением. Все развивалось более-менее
нормально до той поры, пока авторы хотя бы в общих чертах знали, что делают и
чего хотят. Заимствуя из музыкальной терминологии – у них были ноты, они
располагали кусочками партитуры и крохами слуха, а поскольку сноровки и навыков
виртуозности им набраться было негде, они играли moderato cantabile (умеренно
напевно), и это даже можно было слушать. Ну что ж, последователям этого
оказалось мало. Младшим приснилось, что каждый из них – Паганини. И загрохотала
концертная раковина от ужасающих фэнтези alla polacca fortissimo e molto
maestro e furioso andante doloroso con variazioni.
Ибо кто-то вдруг вспомнил, что мы-де тоже не лыком шиты.
Отталкиваясь от верного на первый взгляд положения, что опираться на архетипы –
есть ретроградство и вторич-ность, авторы младшего поколения схватили авторучки
– и «процесс пошел»!
Неожиданно в нашей фэнтези стало славянско, пресно и красно,
похотливо, кисло и льняно. Свойски. Повеяло фермой, деревушкой об одну улочку и
вообще, как говаривают наши друзья-москали: «хорошо в краю родном пахнет сеном
и… pardon… говном». Бах-трах! Что это так громыхнуло? Уж не Болек ли
вколачивает столбы в Одру? Или, может, Чибор
колотит Годона и Зигфрида под Цедыней? А может, комар со
священного дуба сверзился?
Да нет! Это ж наша родимая, славянская фэнтези!
Ни с того ни с сего исчезли вампиры, появились вомперы и
стрыгаи (sic!), вместо эльфов мы имеем божетят и небожи-тят, вместо гигантов и
троллей – столинов. Вместо чародеев и магов обрели ведунов, волхвов и
жрителей вместо жрецов.
И что нам Конан, Гед Перепеляник, что нам Fellowship of the
Ring? У нас есть родимые вояки, именуемые, разумеется, столь же по-родному:
Вареник, Збигор, Пэрог, Котей, Потей, Заграй, Сыграй, Прибей и Заметай! И
двинулись эти Вареники от мызы к мызе, конечно, зигзагами, двинулись через
леса, дубравы и велесы, сквозь завалы и перевалы, по рвам и дровам моим див и
дев, лишь штаны надев, там, где раки вурдалаки, нивы буйные и степи, поросшие
бурьяном и хреном, через святые гаи и ручьи.
Да уж, как по речке, как по гаю Вареник пёр на бугае. Я,
дескать, Вареник! Да не русский Пельмень, не немецкий Apfelkuchen, не
французский pate. Я – наш, отечественный, доморощенный Вареник – будущее и
надёжа фэнтези. И еще малость погодить – так вот она народится новая культовая
сага, эпическая фэнтези, большая Варениада. «Слово о том, как сбирается Вещий
Вареник отмстить неразумным стрыга-ям»! О, Лада, Лада, Купала! Перевернись в
гробу, Толкин. Рыдай, Ле Гуин! Грызи губы от бессильной ревности, Эд-дингс!
Дрожи от зависти, Желязны!
Тех, кто не может дождаться Великой Варениады, успокою,
вкратце изложив ее. На Серых Холмах, а может, Взгорьях, куда отправился Вареник
со своими дурнами, золота нет и, вероятно, никогда не было. Но паршивый стрыгай
и поддерживающие его ренегаты, отвратительные взыграи Волец и Столец, погибнут
от Вареникова копья, и при этом у храброго
Вареника даже велес с головы не упадет. Похищенные Священное
Жито и Вещая Сметана будут найдены и возвращены в храм Свантевита, ибо там их
место. Конец.
Марек Орамус говорит, что фэнтези – фр-фр! – убога.
Убогость произведений этого жанра, которые нам предлагают, ужасна.
Дилетантство, тупость и невежество так называемые переводчиков, тяпляпующих
переводы, фр-фр, кошмарны. Ну, погоди, Марек, вот появится Вареник и
Вареникиада, тогда получишь! Вот тогда-то ты взвоешь, словно стрыгай на луну в
полнолуние, замяукаешь, как котолак на жестяной крыше. И тогда со слезами
умиления на глазах вспомнишь Андре Нортон, Говарда и «Ксанф».
А ведь уже появились многочисленные Вареники, являющиеся
производными Конана и классической sword and sorcery, у нас уже есть что-то
вроде переварененного Лавкрафта, уже просматриваются попытки переголоватого
посттолкинизма, родились даже Черные Вареники, прикидывающиеся dark fantasy. Не
могло обойтись и без производных «Туманов Авалона», то есть Вареников
фантастико-исторических. И вот вместо Артура, Ланселота и Гавейна мы получили
Вареников, Кузьмидо-ров и Свенссонов из Джемсборга. Вместо пиктов и саксов –
свиенцев, дунцев и поморцев. Вместо Мерлина и феи Морганы нам предложили
волхвов и вышеупомянутых жрителей. Войны и пожары, кили норманнских драккаров
скрипят по песку славянских пляжей, столины воют, Джемсборг жмет, берсеркеры
скалят зубы, немцы прут на крепость, наш верх, льется кровь. Сварожец
сварожит, а антилопа гну – гну-сится. Жрители, как и положено жрителям, жрут и
наводят соответствующие чары. На всех. Ну и что?
И Вареник, Вареник, Вареник – трижды Вареник.
ПОСТМОДЕРНИСТСКАЯ ПРОМАШКА
Коснувшись явления, именуемого «Польская фэнтези», я
старался не упоминать фамилий, поскольку это могло быть истолковано как
беспардонная борьба с конкурентами. Однако – пусть только по обязанности
хроникера (в конце концов мы говорили о Толкине и Говарде) – следует заметить,
что прародителем польских Вареников в Славянской сметане является молодой и
способный автор Рафал А. Земкевич, который для начала потряс читателей комиксом
«Волчье заклинание», а затем сотворил «Сокровище столинов», роман фэнтези.
Chapeaux bas, mesdames et messieurs! Voila le Grande Varenik Brillante!
Здесь я вынужден с великим грохотом ударить себя по хилой
груди. Каюсь, я и сам написал несколько рассказов не совсем реалистического –
назовем это так – толка. В рассказах этих, не оглядываясь на священные правила
и законы фэнтези, я то и дело совершал – как заметила некая юная критичка из
«Феникса» – ляпсусы. Юная критичка, со свойственной ей проницательностью,
однозначно разоблачила меня, доказав, что сии ляпсусы чересчур уж часты, а
посему-де вряд ли они были случайными. Бью себя в грудь второй раз. Нет. Не
были.
Самым кошмарным ляпсусом, который к тому же чутким
«исправителям» из «Фантастики» из текста ни выкинуть, ни чем-либо заменить не
удалось, оказались батистовые трусики Ренфри из рассказа «Меньшее зло». Так
называемая «литературная Среда» закипела и принялась дискутировать. Трусики? В
фэнтези?! Чепуха и неуважительное отношение к традициям! Грех и анафема!
Толкина он не читал, что ли? Канона фэнтези не знает, или как? Разве Галадриэль
носит трусики ? Не носит, ибо в те времена трусиков не носили!
