Версия показалась инспектору Пэню настолько стройной, что он даже зажмурился от удовольствия и направился к кофейному автомату: организм срочно требовал вдохновения. По дороге он встретил инспектора Жэнь Фа, который не удостоил инспектора Пэня даже взглядом. Ну и ладно, пусть пока поважничает, зато когда инспектор Пэнь отыщет сбежавшую русскую и докажет, что это не она терроризирует город, а потом еще и поймает настоящего убийцу… Ха, кстати, вот вопрос, который надо обдумать, а почему, собственно говоря, убийца так стремится догнать эту Анну? Даже если она видела его в лицо, маловероятно, что она в состоянии его описать или опознать. Да, это самое слабое место в так замечательно придуманной версии. Ладно, что у нас там дальше? Возможно, что последующие действия русской как-то прояснят этот момент.
Итак, она направилась к Стивену. Логично, больше она в Гонконге никого не знает. Ей нет никакого смысла его убивать, наоборот, Стивен — единственный шанс отсидеться некоторое время. Тогда кто же его убил? Неужели тот, кто преследовал Анну? В таком случае в апартаментах должно было лежать два трупа. Вряд ли убийца шел за ней столько времени, чтобы просто познакомиться; он шел, чтобы убить, но по какой-то причине не смог осуществить задуманное.
Похоже, что этой бабе опять удалось улизнуть, и, если версия инспектора Пэня верна, очень скоро в городе появятся новые трупы. Потому что убийца идет за ней по пятам. На этой оптимистичной ноте закончились очередные трудовые будни инспектора.
Следующие несколько дней не принесли ничего — ни новых сведений, ни новых трупов. Версия инспектора Чжу Пэня не получила надлежащего подтверждения. Негодяй Жэнь Фа продолжал задирать нос, хотя и его вариант с маньячкой-убийцей тоже пока доказан не был. Сверху продолжали давить, требуя предоставить преступника или хотя бы обозначить приблизительные сроки его поимки. Господин начальник отдела отбивался, как мог, наезжал на сотрудников и даже вновь закурил, сорвавшись после двух лет воздержания от никотина.
Глава XVIII
За прошедшие несколько дней в жизни отдела по расследованию убийств произошло мало изменений, но все они смело могли быть отнесены к разряду «неприятных ожиданностей».
Ход расследования взял под свой контроль губернатор. Господин начальник отдела по несколько раз в день ходил к вышестоящему руководству — отчитываться о проделанной работе. Естественно, что его отчет представлял собой причудливую смесь из отчетов сотрудников.
Работать было некогда. Каждое утро инспектор Чжу Пэнь, налив себе полную чашку кофе, садился за компьютер и пытался обосновать свои действия или оправдать непростительное, с точки зрения властей, бездействие.
Отчитываться инспектор не любил, хотя умом понимал, что хороший отчет по своему воздействию на руководство стоит месяца оперативной работы. Хороший отчет означает благодарность и премию. Хорошая оперативная работа всегда означает хронический недосып, литры кофе, перекусы в «Макдоналдсах», посещение злачных мест, где тебя либо не ждут, либо ждут с пистолетом в руках, и, как правило, посещение подобных мест заканчивается перестрелкой.
Но в данную минуту инспектору Пэню нечем было похвастать: проведенные служебно-розыскные мероприятия не дали никаких результатов. Он тупо смотрел на экран монитора, где пока что красовалась только одна строчка «Отчет о проделанной работе».
Больше никаких мыслей в голову не приходило. Чжу Пэнь допил кофе, вышел покурить, а когда вернулся, выяснилось, что поступил звонок из пансионата, расположенного на Гонконг-Айленде. Никто уже не ждал ничего хорошего от телефонных звонков: звонили от руководства с требованиями немедленно выдать хоть какие-нибудь результаты, а в перерывах между звонками руководства звонили все городские сумасшедшие. Дело в том, что итогом одного из «мозговых штурмов», организованных господином начальником, явилось решение — обратиться с экрана телевизора к населению с призывом: если кто-то располагает информацией, которая может помочь следствию, то священный долг данного гражданина — поделиться информацией с сотрудниками отдела по расследованию убийств.
Видимо, в связи с летней жарой накал патриотизма у жителей Гонконга был чрезвычайно велик: телефон не замолкал с утра до вечера. Сотрудники, дежурившие на телефоне (а эта обязанность была переходящей, как вымпел ударника коммунистического труда), зарегистрировали в журнале три факта прилета инопланетян (пришельцы, как им и полагается, были злобными существами, ненавидящими человечество вообще и убиенных ими граждан в частности), две вылазки китайских революционеров. Какой-то молодой человек взахлеб утверждал, что за все произошедшие в последние дни убийства должна взять на себя ответственность Ирландская республиканская армия. Не меньше пятнадцати человек считали, что за кровавыми преступлениями четко прослеживается «иракский след». Несмотря на очевидную бредовость подобных предположений, инспекторы аккуратно записывали все, чтобы не пропустить в потоке ложных сообщений что-нибудь действительно важное.
На осмотр «обнаруженных трупов» выезжали уже раза четыре. Три из них оказались мертвецки пьяными гражданами, а один действительно был трупом — пожилой человек, умерший, как показало вскрытие, от сердечного приступа.
Телефон зазвонил, инспектор привычно снял трубку, зачем-то дунул в нее и сказал дежурную фразу: «Инспектор Чжу Пэнь у телефона». Человек на том конце провода был сильно взволнован, это было первое отличие от двух предыдущих случаев. Люди, сообщившие об убийстве горничной и господина Стивена Трампа, себя не называли, и на месте преступления их не оказывалось. Более того, говорили они совершенно спокойно, что, согласитесь, нетипично для человека, только что увидевшего труп. Этот же позвонивший вел себя «правильно», голос его дрожал, он часто сбивался с темы, повторяя одно и то же: «Два трупа, а она вся в крови…»
Инспектор немедленно с облегчением закрыл ненавистный отчет, выключил компьютер и быстро, пока его никто не перехватил, спустился во двор, поставил на крышу своего «ниссана» полицейскую сирену, завел двигатель.
В тот момент, когда инспектор Пэнь выезжал на улицу, во дворе появился Жэнь Фа.
«Опоздал ты…» — усмехнулся Пэнь и с удовольствием притопил педаль газа.
Обладатель дрожащего голоса оказался почтенным отцом семейства Лу, вывезшим домочадцев на пляж. Господин Лу был человеком предусмотрительным, а потому заявился на пляж одним из первых и занял лучшее место для барбекю. Все шло как надо, если бы не младший отпрыск господина Лу, который умудрился порезать себе руку о вытащенную из воды ракушку. Сын орал, жена причитала над ним, как будто руку по меньшей мере откусила акула, старшая дочь отпускала саркастические замечания по поводу «ловкости» братца. Срочно требовалось залить рану йодом, но йод находился в аптечке автомобилиста, а до стоянки идти никому не хотелось.
Господин Лу направился к сторожке смотрителя пляжа, уж у него йод обязательно должен быть в наличии. На стук никто не ответил, господин Лу постучал еще раз, безрезультатно. Мысленно помянув сторожа недобрым словом, Лу решительно повернул ручку. Увиденное быстро избавило его от мыслей о порезанной руке отпрыска и от завтрака.
