Я представила, как эффектно можно выехать из сарая на снегоходе. Почти как спасающийся от эсэсовцев Индиана Джонс на мотоцикле. Жаль, что я никогда в жизни на таких агрегатах не ездила. Правда, в экстремальной ситуации люди зачастую берутся за то, чего никогда не делали раньше, чуть ли не самолеты водят. Но это только в кино у героев все получается. В жизни же даже те, кто умеет управлять снегоходами, частенько попадают в аварии. Я читала в газетах, что какой-то олигарх здорово ушиб спину, а депутат — тот вообще под лед провалился. Чем может закончиться мой дебют в качестве водителя снегохода, страшно подумать. Впрочем, чего это я заморачиваюсь с лыжами и снегоходами, мне все это без надобности — ведь скоро приедет Георгий на своем «фольксвагене»…. Мне сейчас главное — тихо отсидеться, а потом…
Кстати, а что потом? Георгий-то едет, но у него устаревшая информация. Я ему сказала, что Васька лежит связанный в сторожке и что я сижу в той же сторожке. Но за время, прошедшее с момента моего звонка, ситуация радикально изменилась. Васька, злой, пьяный, но от этого не ставший менее опасным, бродит по территории, я прячусь в сарае на отшибе, а мужчина моей мечты едет прямо в ловушку. И получается, что заманила его в ловушку я. Я посмотрела на часы — я звонила ему минут тридцать назад. Если он выехал почти сразу, то очень скоро будет здесь. Надо срочно его предупредить. Я вытащила телефон и вспомнила, что аккумулятор сдох. Но ведь у меня есть еще один, трофейный телефон, вполне в рабочем состоянии. Куда только я его засунула? Телефон нашелся во внутреннем кармане куртки; я нажала кнопочку с изображением телефонной трубки, засветился дисплей. Аккумулятор полон, картинка неприличная… Одна незадача — я не знаю на память номер Георгия.
Трясущимися руками я вытащила свой злосчастный аппарат и попыталась включить его.
— Ну, пожалуйста, включись… Ненадолго, я только загляну в телефонную книгу, и потом ты можешь опять вырубиться, — бормотала я шепотом, гипнотизируя телефон взглядом.
Святой, отвечающий за мобильную связь (не знаю, есть ли такой в православной церкви, к коей я принадлежу, а вот у католиков есть наверняка), не стал придираться к моей конфессии, а волевым решением включил аппарат. Телефон пискнул, немного пожужжал и наконец ожил. Однако радоваться рано, ожить-то он ожил, но начал неторопливо искать сеть. О том, чтобы открыть телефонную книгу до того, как сеть будет найдена, не могло быть и речи. Люди, придумавшие и запрограммировавшие данную модель, видимо, считали, что в отсутствие сети телефонная книга на фиг не нужна. Мое терпение испытывалось еще несколько минут, в течение которых единственной доступной информацией была надпись «открывается телефонная книга». Наконец по-явился значок-книжка, я нажала «выбрать», аккумулятор угрожающе пискнул… Затаив дыхание, я быстро набила буквы «Г» и «е» и нажала функцию «просмотреть». Теперь надо было постараться запомнить высветившийся номер. Когда мне нужно запомнить какие либо числа, я обычно несколько раз повторяю вслух запоминаемое число. Как скороговорку… Первые четыре цифры — восьмерку и код оператора — я опустила, сконцентрировавшись на семи последних. Я успела повторить их всего два раза, как телефон сдох второй раз за вечер. Продолжая бубнить себе под нос комбинацию цифр, я схватила вражеский аппарат и стала набирать номер. Ура! Получилось! Я бодро нажала кнопку вызова, представляя, как удивится Георгий, увидев незнакомый номер.
Телефон секунду подумал и начал соединение. Когда я увидела, что высветилось на дисплее, я сначала решила, что ошиблась и нажала не ту кнопку. Быстро нажав «отбой», я осторожно вызвала список набранных номеров. Несколько мгновений я тупо смотрела на имя последнего вызванного с этого аппарата абонента и думала о том, какой же дурой я была.
Человек разумный, читающий не поглощает литературу просто так: он либо ищет и находит в прочитанном глубокий внутренний смысл, либо черпает некие практические знания. Лично я люблю детективы. Глубокого внутреннего смысла в такой литературе нет, но в подобных произведениях можно найти немало практических советов. Существуют законы жанра, они фундаментальны, как законы природы. Самое обидное, что, начиная свое расследование, я про главный закон прекрасно помнила, но в процессе как-то подзабыла. За что сейчас мне и придется расплачиваться собственной головой.
Все факты были у меня в руках. Я просто неправильно их интерпретировала. Посмотри я хоть раз на ситуацию под другим углом, все части головоломки сложились бы сами со-бой. И не пришлось бы встречаться с кучей народа и подозревать ни в чем не повинных людей. Более всего меня взбесил тот факт, что преступник особо не скрывался, о нем рассказывала Женька, когда еще была жива, и называла его имя. О нем говорили и его друзья-приятели, и я, оказывается, тоже с ним неплохо знакома. Правда, зовут его немного иначе. Точнее, это другая форма одного и того же имени. Я даже застонала, потрясенная собственной глупостью. Ведь и это я тоже знала. Могла вспомнить, по крайней мере.
В детстве я читала повесть, к сожалению, имя автора не отложилось. Там речь шла о двух девочках, которые были очень похожи друг на друга, потому что оказались сводными сестрами по отцу. Вот в той повести как раз и обыгрывались разные формы одного и того же имени: Гюрги, Дюрги, Дюк.
— Дура, — смачно выругалась я, имея в виду собственную персону.
Остался, по сути, только один вопрос: что делать дальше. Сидеть и ждать, когда наступит моя очередь в ад? Я уже и так немало глупостей совершила, но в роли жертвы выступать не намерена. Надо подобрать себе лыжи и, сверяясь со схемой, нарисованной на визитке, идти на лыжах через лес к Киевскому шоссе. Как пастор Шлаг через границу. Для лыжной прогулки, конечно, темновато и холодновато, но, боюсь, альтернативы нет.
Первые ботинки оказались малы, я взяла со стеллажа другую пару. Эти были чуть-чуть великоваты, но дальше я пробовать не стала. Велики не малы, дойду как-нибудь. Я перешла к стойке с лыжами и вытащила себе пару из ячейки с номером 135. Надеть лыжи в почти кромешной темноте не представлялось возможным, поэтому я решила, что пора выбираться, надо только сначала взять палки. Я поудобнее перехватила лыжи и двинулась на поиски палок. Видимо, палки считались более ценным инвентарем, ибо лежали не на виду, а в большом ящике в углу. Я не стала привередничать и схватила первые попавшиеся, о чем впоследствии пожалела, так как они оказались коротковаты.
Попытка надеть лыжи прямо в помещении склада не увенчалась успехом. Крепления оказались какой-то современной, совершенно не знакомой мне конструкции. Впотьмах я зацепилась лыжей за откуда-то взявшийся стул и неэстетично шлепнулась на задницу, и без того сильно пострадавшую в уличной драке пару дней назад. Стул, упавшее тело и вопль, который я издала в момент контакта задницы с полом, вместе произвели довольно много шума. И если бы кто-нибудь в данную минуту проходил мимо, он бы непременно этим заинтересовался. Я выждала минутку, дабы убедиться, что Василий пока ищет меня в другом месте, после чего медленно, без конца спотыкаясь и роняя то лыжи, то палки, поплелась к входной двери.
На улице было все так же морозно и темно. Как ни крути, а для того, чтобы нацепить лыжи, придется выйти на хотя бы относительно освещенное место.
