Я была не в настроении принять извинения.
- Вы много чего можете сделать, - заметила я. - Показать его психиатру. Закрыть его. Забрать в ветеринарную лечебницу. Кастрировать.
- Я заплачу за доктора, - предложил Джимми Альфа. - Вы хотите пойти к доктору?
- Единственное место, куда я собираюсь пойти – это полицейский участок. Я выдвину обвинения, и меня никто не остановит.
- Подумайте хотя бы день, - умолял Джимми. - По крайней мере, подождите, пока успокоитесь. Не может он сейчас возиться еще с одним обвинением в нападении.
12
Я дернула дверь машины и с трудом втиснулась за руль. Потом лихо отъехала от бордюра, нисколько не заботясь, что перееду кого-нибудь. Ехала я на предельной скорости, не оглядываясь назад. На светофоре остановилась и оценила нанесенный ущерб в зеркальце заднего вида. Верхняя губа была разбита и еще кровоточила. На левой щеке проступал фиолетовый синяк. Щека и губы стали опухать.
Я прижалась к рулю и всеми силами постаралась успокоиться. Затем свернула в южном направлении со Старк Стрит на Стейт Стрит и по Стейт доехала до Гамильтон. Когда я добралась до Гамильтон, почувствовав себя в безопасности в родной стихии, то позволила себе остановиться и подумать. Я заехала на стоянку у магазина и некоторое время сидела в машине. Мне необходимо было поехать в полицейский участок и подать заявление, но так не хотелось покидать родные пенаты, где ощущала себя в безопасности, и к тому же, не было уверенности, как в полиции посмотрят на этот случай с Рамирезом. Он мне угрожал, но я ведь сознательно спровоцировала его, торча под носом напротив гимнастического клуба. Не очень-то разумно.
С того момента, как возле меня возник Рамирез, я была под воздействием большой дозы адреналина, сейчас же адреналин весь выходил, и подкрадывались боль и истощение сил. Челюсть и рука болели, а пульс, похоже, упал до двенадцати ударов в минуту.
Смирись, сказала я себе, ты не поедешь сегодня в полицейский участок подавать заявление. Я порылась в сумке, пока не нашла карточку Дорси. Может, лучше связаться с ним и поплакаться. Я набрала его номер и оставила сообщение на автоответчике. Я не стала вдаваться в подробности. Не думаю, что смогла бы пройти через это дважды.
Я дотащилась до магазина и купила виноградное мороженое на палочке.
– ‘Оала а’арию, - промямлила я продавцу. - Моя гу’а раждуашь.
- Может, вам показаться врачу?
Я вскрыла упаковку мороженого и приложила лед к губе.
Аххх, - облегченно вздохнула я. – ‘Се ройдет.
Я вернулась в машину, завела мотор и въехала задом в пикап. Вся моя жизнь пронеслась перед моими глазами. Я пропала. Боже, молила я, только бы не было вмятины.
Мы оба вышли и осмотрели наши машины. На пикапе не было ни царапины, ни вмятины, ни покарябанной краски, ни пятнышка на блестящей поверхности. «Чероки» же выглядел так, будто кто-то прошелся консервным ножом по заднему крылу.
Парень с пикапа уставился на мою губу.
– Домашние разборки?
- А’ария.
- Полагаю, это не твой день.
- Каждый джень не ‘ой, - согласилась я.
Поскольку авария произошла по моей вине, а его машина не пострадала, мы не стали заниматься традиционным обменом страховками. Я последний раз взглянула на повреждения, еще раз сильно содрогнувшись, и ускользнула прочь, дискутируя сама с собой, что лучше - самоубийство или необходимость предстать перед Морелли.
Телефон зазвонил, когда я вошла в квартиру. Это был Дорси.
- Я ыд’игаю об’инение ‘ротих Ра’иреша, - заявила я. - Он ударил ‘еня шелуст.
- Где это случилось?
- Штарк Штрит.
Я посвятила его в детали, но отказалась от предложения прийти ко мне в квартиру и забрать заявление. Не хотела давать ему возможность пересечься с Морелли. Я пообещала окончательно оформить бумаги завтра.
Я приняла душ, а на ужин поела мороженое. Каждые десять минут я проверяла, выглядывая в окно, нет ли признака присутствия Морелли на парковке. Машину я поставила в самом дальнем углу, где было самое скудное освещение. Если переживу сегодняшнюю ночь, то завтра отведу «чероки» в мастерскую к Элу и погляжу, сможет ли он по-быстрому отремонтировать джип. Не имею понятия, чем придется платить.
До одиннадцати я смотрела телевизор, потом пошла спать, прихватив для компании клетку с Рексом. Звонков от Рамиреза не поступало, и Морелли не подавал знак. Не знала, то ли испытывать облегчение, то ли разочаровываться. Я не имела понятия, прослушивал ли меня Морелли, защищая согласно соглашению, но спала со спреем, портативным телефоном и пистолетом на ночном столике.
Телефон зазвонил в шесть тридцать. Это был Морелли.
- Время вставать, - сообщил он.
Я глянула на часы.
– Сейчас же практически середина ночи.
- Ты встала бы еще несколько часов назад, если бы тебе пришлось спать в сервис-центре Ниссан.
- Что ты делал в сервис-центре?
- Раскрашивал в разные цвета фургон и убирал антенны. Перебирал новые номерные знаки. В конце концов, автомагазин предоставил мне машину в качестве «подмены». Я дождался темноты и припарковался на Мэпл, как раз позади твоей стоянки.
- Так ты можешь меня охранять?
- В основном не хочу пропустить, как ты раздеваешься. Что это за таинственный скрип раздавался всю ночь?
- Рекс бегал по колесу.
- Я думал, он живет на кухне.
Мне не хотелось, чтобы Морелли узнал, что я боялась и чувствовала себя одинокой, поэтому соврала.
- Я почистила раковину, а он не любит запах очистителя, вот и принесла его в спальню.
Молчание длилось пару секунд.
- Перевожу, - сказал Морелли. - Тебе было одиноко и страшно, и ты принесла Рекса составить компанию.
- Это трудные времена.
- Кому ты говоришь.
- Думаю, тебе нужно покинуть Трентон, пока не возвратился Байерс.
- Полагаю, да. Я слишком заметен в этой машине. Смогу забрать фургон только в шесть вечера, тогда и вернусь.
- Увидимся.
- Десять-четыре, Капитан Видео. (цитата из подросткового научно-фантастического сериала «Капитан Видео» 50-х годов – Прим. пер.)
Я вернулась в кровать и двумя часами позже подскочила, проснувшись от рева сирены, доносящегося снизу со стоянки. Я слетела с постели, бросилась к окну и, дернув занавески, увидела Байерса, рукояткой пистолета крушащего сигнализацию на кусочки.
- Байерс! - Завопила я в открытое окно. - Что за дерьмо ты вытворяешь?
- Жена бросила меня и забрала «эскорт».
- Ну и что?
