Катарина демонстративно покинула гостиную.
– А чего я сказала? – удивилась свекровь. – Ну подумаешь, не причислила тебя к королевам красоты. А ты на себя в зеркало давно смотрела? На правду, между прочим, не обижаются. Поняла? Ты меня поняла, я спрашиваю? На тусовку едем вместе, имей в виду!
В пятницу вечером Розалия с Наташкой приобщились к «прекрасному». На светский раут они прибыли с получасовым опозданием, что, по словам Розалии, являлось проявлением хорошего тона.
– Зря я согласилась с вами пойти, – ныла Натали. – Не надо было обижать Катку, я чувствую себя на таких вечерах не в своей тарелке. И в этом платье мне неудобно, от каблуков ноги гудят.
– Помолчи, – шипела свекровь, улыбаясь окружающим в тридцать два зуба. – Не позорь меня, как тебе могут не нравиться светские рауты, если ты ни разу на них не присутствовала.
– Казимир водил меня пару раз на презентации, мне не понравилось.
Розалия скривилась.
– Зачем ты сейчас вспомнила Казика, хочешь испортить мне настроение? Ты еще Каткину дочь вспомни, которая лунатизмом страдает
[4]
. Мы приехали сюда веселиться и заводить полезные связи, а не вспоминать прошлое.
– Мне кажется, на меня все смотрят.
– Кому ты нужна. Не сутулься. Подними голову. Грудь вперед! Вперед, я сказала!
Наташка шествовала за Розалией, пытаясь взять в толк, как можно любить подобные шумные сборища. А ведь некоторые не мыслят жизни без таких вот раутов. Хлебом их не корми, дай только засветиться на очередной презентации или вечеринке. А сколько пафоса, двуличия, лживых улыбок и сарказма. Нет, Наташке решительно не понравилось находиться среди бомонда. Скорее бы оказаться дома, сесть на кухне за стол, налить чайку, включить телевизор и посмотреть хороший фильм. Это ей по душе, а здесь...
– Я к тебе обращаюсь, – прервала ход ее мыслей Розалия. – Не смотри в пол, подними глаза и улыбайся. Улыбайся!
– Кому?
– Всем сразу. – Свекровь встретилась взглядом с презентабельного вида мужчиной и, кокетливо дотронувшись до сережки, одарила его соблазнительной улыбкой.
– У меня так не получится, я домой хочу.
– Учись, – последовал ответ, после чего Станиславовна вновь посмотрела на незнакомца. – По-моему, он на меня запал.
– Кто? Тот толстяк с пивным пузом?
– Заткнись! Как у тебя язык повернулся назвать этого накачанного красавца толстяком.
– Но он не накачан, он толстый. Посмотрите на его живот.
– Запомни раз и навсегда, – Розалия в очередной раз бросила томный взгляд в сторону мужчины. – Здесь присутствуют люди со средствами. Они элита! Усекла? А у элиты не бывает пивных животов и дряблой кожи. Согласна, он не худенький мальчик, а мужчина... Хм... С богатым прошлым.
– Это богатое прошлое почти до колен свисает, – ляпнула Наталья.
– Ты опять? Я же сказала, мы находимся...
– Вечер добрый, – раздалось сзади. – Дамы, вам не скучно?
Вопрос исходил от того самого мужчины с богатым прошлым в виде внушительных размеров пуза.
Резко обернувшись, Розалия начала жеманничать.
– Сказать откровенно, нам немного скучновато. А что, со стороны так сильно заметно, да?
– Я сразу обратил на вас внимание. Вы довольно эффектная женщина, – отвесил он комплимент свекрови и, вспомнив, что она не одна, быстро добавил, глядя на Натку: – И вы, бесспорно, тоже.
– Спасибо, – прошептала Наташка.
– Меня зовут Давид, – представился толстяк.
– Розалия. – Свекровь протянула ему руку. – Я пианистка.
– Да? – Давид очень удивился.
– А это моя подруга Наталия.
– Тоже пианистка? – с усмешкой спросил Давид.
– Нет, – замотала головой Натка. – Я домрабо...
– Она балерина! – гаркнула Розалия. – Правда, уже недееспособная. В смысле, она уже не выступает на сцене, но в прошлом довольно известная личность. А вы разве о ней не слышали? Ну что вы! Народная артистка России. Ой, прошу прощения, заслуженная РСФСР. Выпускница Ваганьковского. Пардон, Вагановского училища. Была удостоена чести выступать в Кремлевском дворце съездов на внеплановом заседании ЦК КПСС в конце шестидесятых. Короче говоря, еще та балерина! А вы, Давид, чем занимаетесь, если не секрет?
Давид подмигнул Розалии и, склонив голову, произнес:
– Секрет.
– Ах, какой вы загадочный, но мне это нравится.
– Принести вам что-нибудь выпить?
– Если вас не затруднит, – млела свекровь. – Мне шампанского.
– А вашей подруге?
– Она не пьет.
Когда Давид отошел, Розалия зачастила:
– Слушай мою команду, сейчас мы должны потеряться.
– Как потеряться?
– Очень просто, растворись в толпе, с Давидом я должна общаться наедине. Судя по его габаритам, он сказочно богат, а ты можешь все испортить.
– А если я потеряюсь, как вас потом найду?
– Растворись! – прикрикнула Розалия. – Ты ведь балерина, провальсируй куда-нибудь. Давай-давай, он уже идет.
Протянув Розалии фужер с холодным шампанским, Давид откашлялся.
– Предлагаю пройти за столик.
– Не возражаю, – ответила она, заметив на себе изучающий взгляд седовласого господина в черном фраке.
