– Почему Поля назвала лучшую подругу шлюхой?
Нижняя губа Виноградова предательски задрожала.
– Полька истеричка, с нее взятки гладки. Она не следила за речью, оскорблениями плевалась направо и налево.
– Где находится пансионат?
Записав на клочке бумажки адрес, Катка взяла со стола перчатки.
– В каком номере произошло убийство?
– В тридцать седьмом.
В комнатушку забежал бритый парень.
– Здорово, Леонтий! А че, Петрович не у тебя?
– Ушел.
– Как ушел? Он че, совсем оборзел? Мы же договорились, что он мою тачку позыркает.
– Ты бы еще ночью притопал.
– Ё-ка-лэ-мэ-нэ… Ну и как быть?
– Не знаю. – Виноградов посмотрел на Катку. – Попробуй звякнуть ему на сотовый, может, согласится снова сюда пришлепать.
Парень выбежал на улицу.
– Еще вопросы будут?
Катарина отрицательно покачала головой.
– Тогда желаю вам удачи в расследовании.
– Она мне пригодится.
Виноградов тихо хмыкнул.
В «Фиат» Катка садилась с ощущением некой тревоги. Интуиция о чем-то шептала, но расслышать, о чем именно, к большому сожалению, никак не получалось.
ГЛАВА 9
Все без исключения женщины любят делать покупки. Не у всех, правда, есть возможность оставлять ассигнации в дорогих торговых центрах, но иногда и сам процесс шествования по многочисленным магазинам поднимает настроение и вселяет надежду на лучшее.
Алиса с матерью вышли из очередного бутика.
У Инны Игоревны горели глаза, и дама, несмотря на усталость, не собиралась отправляться домой. Напротив, ей не терпелось подняться на третий этаж, дабы и там присмотреть что-нибудь эдакое для себя, любимой.
Алиса же к шопингу относилась довольно равнодушно. Конечно, приятно стать обладательницей милой кофточки или симпатичного шарфика, но на данный момент молодую женщину волновали проблемы иного толка. Она непрестанно думала о долгожданном наследнике. Еще каких-то шесть месяцев, и она выполнит свое женское предназначение – станет матерью. Скорее бы, уж очень медленно идут дни, время будто остановилось, и Виноградова ежедневно брала в кружочек даты ушедших дней на настенном календаре, как бы приближая самую счастливую пору своей жизни.
Инна Игоревна потащила дочь к эскалатору.
– Не мешало бы купить сапожки, мои уже вышли из моды. Да и тебе надо купить что-нибудь новенькое.
– Неохота, мам. Сегодня я не в духе.
– Плохо себя чувствуешь?
– Вроде нет, но на душе как-то неспокойно.
– Вот сейчас поднимемся на третий этаж, и расцветешь, как майская розочка.
Алиса натянуто улыбнулась.
В одном из бутиков Инна Игоревна всплеснула руками:
– Бог мой, доча, посмотри какая блузочка! Она ж специально меня дожидается! Красотища… А воротничок какой экстравагантный!
Алисе блузка решительно не понравилась, но, зная, что ее вкусы всегда шли вразрез с материнскими, закивала.
– По-моему, неплохо.
– Сколько стоит? – обратилась Инна к продавщице.
– Полторы.
– Ой, я немедленно хочу ее примерить. Пятидесятый размер, пожалуйста.
Продавщица, низенькая девушка с грустными глазами, с жалостью посмотрела на Инну.
– Пятидесятого нет. Остался только сорок шестой.
Инна Игоревна горько вздохнула:
– Ну почему, почему стоит мне только увидеть понравившуюся вещь с подходящей ценой, как мой размер заканчивается?
– А вы примерьте вот эту, – указала девушка на блузку фисташкового цвета. – Вам должно подойти, да и цвет приятный.
Инна замотала головой:
– Спасибо, но нет.
Алиса не выдержала:
– Помнится, летом кто-то говорил о диете и обещал сбросить несколько лишних килограммов.
Инна отмахнулась:
– Да брось ты, доча, лишние килограммы здесь ни при чем. Или думаешь, я в состоянии похудеть с пятидесятого до сорок шестого? Вынуждена тебя огорчить – подобное нереально, по крайней мере в моем возрасте.
Виноградовой захотелось пить.
– Мам, не против, если посидим в кафе?
– Всеми руками за. У самой ноги гудят, и голова немного побаливает.
– Так, может, сразу домой?
– Нет, мне нужна обувь. – Инна Игоревна помолчала. – И блузка тоже. Теперь я просто обязана найти нечто похожее. Но сначала зайдем куда-нибудь перекусить.
Заказав кофе и пиццу, женщины осмотрелись вокруг.
– Алис, помнишь, как мы несколько лет назад, еще до твоего замужества, пришли сюда впервые?
– Такое не забывается.
– Цены увидели и чуть в обморок не свалились.
– Ага, – прыснула Алиса. – Ходили по центру, как две представительницы племени мумба-юмба.
– По-моему, так ничего и не купили.
– Ошибаешься. Ты заявила, что с пустыми руками на улицу не выйдешь.
– Да? – удивилась Инна Игоревна. – И на что же я расщедрилась?
– На магнитик в сувенирной лавке.
– А-а… точно, вспомнила. Ну и времена были! Ведь порой без хлеба сидели, жили почти впроголодь.
Алиса смотрела в сторону.
– Я стараюсь не вспоминать о той черной полосе. Ничего, кроме разочарования и боли, она не принесла.
– И кроме встречи с Леонтием.
– Да, Леонтия мне послал господь. Если бы не он…
– Почему ты замолчала?
– Я семь лет провела в гордом одиночестве, семь долгих лет плакала в подушку, лежа бессонными ночами в холодной кровати. Мамуль, неужели все невзгоды позади и нам наконец выпала толика счастья?
– Не толика, а целый кусок. Все налаживается, вы заживете припеваючи, попомни мое слово.
Алиса положила руку на пока еще плоский живот.
– Хочу, чтобы у нас родилась девочка.
Инна Игоревна запротестовала:
– А я жду внука.
– Нет, я точно знаю – родится Лиза.
– Лиза? – Мать отодвинула пластмассовый стаканчик. – Алис, мне не нравится это имя.
– Отчего же?
– Не нравится, и все. Лучше назвать девочку более редким именем.
– Например?
– Ну… допустим, Веста.
– Мама!
– А что такого? Красивое имя, редкое и звучное. Веста Леонтьевна. Очень даже звучит.
