– Ты не поняла. Я говорю, что меня хотели убить преднамеренно. Этот наезд не случайность и… и водитель наверняка был трезв как стеклышко.
Инна перекрестилась.
– Да что ты такое говоришь, дочка? Опомнись.
– Семь лет назад я потеряла ребенка, и вот теперь ситуация едва не повторилась.
– Не говори так, Алиса. Ты пала жертвой пьяного водителя, не забивай себе голову всякой чертовщиной.
Виноградова резко встала с постели.
– Я серьезно. Меня хотят убить. Понимаешь, мама, убить.
– Кто?
– Не знаю. Но я им мешаю, мешаю их планам и замыслам.
Инна Игоревна плюхнулась в кресло.
– Тебе надо все рассказать в милиции.
– В общем, так. Я не выйду из дома до тех пор, пока не услышу плач своего малыша. Мне страшно, мамочка, мне очень страшно. Пожалуйста, обними меня.
Инна Игоревна заключила дочь в объятия. Целуя Алису в макушку, она приговаривала:
– Все образуется, все встанет на свои места. Я с тобой, моя рыбонька. Мама рядом…
* * *
Лиана проснулась от шороха над самым ухом. Открыв глаза, девушка увидела обеспокоенное лицо Виктории Яновны.
– Лиан, ты никак захворала, – говорила подруга покойной Антонины Алексеевны. – Половина второго, а ты все спишь.
– Заснула в начале седьмого, мучила бессонница.
– Вставай, я какао приготовила и сырники горячие.
Нехотя поднявшись с кровати, Лиана потянулась, глянула в окно.
– День сегодня хороший, солнечный.
– Но холод стоит – жуть. Пока до булочной добежала, чуть не окоченела.
Умывшись, Лиана прошла на кухню.
Виктория Яновна поставила на стол тарелку сырников и горячее какао.
– Вот, покушай.
– А вы?
– Так я уже завтракала. Скоро обед, не хочу аппетит перебивать.
Расправившись с парой вкуснейших сырников, Виноградова сказала:
– Вчера вечером, когда вы уже легли, звонил Леонтий.
– Как Алиса?
– В глубокой депрессии. Он боится за ее психику. Прошла неделя, а она все такая же – замкнулась в себе.
– Надо думать, такой стресс пережить… – сокрушалась Виктория Яновна.
Лиана зевнула:
– Ой, как спать хочется!
– Не вздумай снова улечься, перетерпи. А то день с ночью перепутаешь, тогда все пойдет наперекосяк. Ты давай лучше соберись и к вечеру в магазин съездим. Мне надо кой-чего из продуктов купить, одной тяжело, а на машине в два счета управимся.
– Теть Вик, может, отложим поездку на завтра, а? Сегодня у меня другие планы.
– Как скажешь. Если не секрет, куда собираешься?
– В гости.
Виноградова отвернулась, а Виктория Яновна заулыбалась.
– Эх, темнишь ты что-то, Лианка. Как пить дать темнишь.
– Тетя Вика, а вам не в напряг, что я к вам перебралась? Только честно.
– Да побойся бога, о чем спрашиваешь-то? Мы с Тонечкой почти тридцать лет дружили, вы для меня как родные. К тому же ты моя крестница. Живи сколько хочешь, хоть насовсем переезжай.
– Почему вы не поинтересовались причиной моего столь неожиданного визита?
– Лиан, ну а мне-то какая разница? Переехала – значит, так надо. Я, знаешь ли, стараюсь не влезать в дела молодежи.
– За что я вас люблю еще больше.
– Ой, проказница, смутила старую тетку…
– Вы не старая.
– Это как посмотреть. В душе мне тридцать, но по паспорту семьдесят.
– Человеку столько лет, на сколько он сам себя чувствует.
В прихожей ожил сотовый. Виноградова выбежала.
– Кто звонил? – спросила Виктория Яновна, когда Лиана вернулась.
– Да так, – последовал ответ.
Виктория зацокала языком.
– Парень твой?
– Э-э…
– Да ладно тебе, что ты как маленькая? Давно пора друга завести, а то все одна да одна.
– Звонил Юрий Борисович.
– О! Ты его по отчеству величаешь? Намного тебя старше?
– Юрию Борисовичу семьдесят пять.
Виктория Яновна ахнула.
– Лианка, ты в своем уме?!
Рассмеявшись, Виноградова пояснила:
– Юрий Борисович – отец моего любимого человека.
– Уф, прям отлегло. Разве можно так крестную пугать? А как кавалера зовут?
– Леонид… Леня.
– Красивый?
– Очень. Хотите, фотку покажу?
– Непременно.
Лиана принесла маленький снимок, с которого они с Леней лучезарно улыбались, стоя в парке на фоне зеленого дуба.
– Статный парень. Давно встречаетесь?
– Скоро три года будет, как познакомились.
– Ого! Три года – серьезный срок. А чего со свадьбой тянете? Кого ждете?
– Не все так просто, тетя Вика. Скорее наоборот – все очень непросто.
– В чем проблема-то, крестница?
Взяв из рук Виктории Яновны фотографию, Лиана заговорила:
– Впервые я увидела Леню в тренажерном зале. Высокий, атлетически сложенный, мускулистый, он приковывал взгляды практически всех женщин, которым не исполнилось шестидесяти. Я, разумеется, старалась делать вид, что в упор его не замечаю. Не люблю, когда девушки первыми заговаривают с парнями. Для меня это неприемлемо. Как правило, мужчины сразу начинают звездить, мол, если подошла, значит, я ей приглянулся, а раз так, то куколка у меня на крючке. Поэтому, чтобы Ленька не принял меня за очередную рыбешку, пойманную на крючок, я старалась игнорировать парня на протяжении трех недель.
– Лианка, какая же ты все-таки у нас прагматичная, – не выдержала Виктория Яновна. – Всегда продумываешь свои действия на несколько ходов вперед.
– А иначе никак нельзя.
– Ну-ну, извини, что перебила, продолжай.
– Наше знакомство состоялось, и инициатором его был Леонид. Сначала просто болтали ни о чем, а потом он пригласил меня в кафе. Один раз, второй, третий, и мы уже вроде как сладкая парочка. Киношки, дискотеки, прогулки по ночной Москве, обжиманцы и тому подобная романтическая заварушка. Через четыре месяца Леонид собрался с друзьями в горы. Он альпинист со всеми вытекающими отсюда последствиями, без гор не мыслит своего существования. Пригласил и меня. Я отказалась. Обещала ждать в городе, а он обещал сделать сюрприз. Как выяснилось позже, Леня хотел предложить мне руку и сердце.
