Столяров отмахнулся.
– С тобой все ясно. Диагноз – хроническая несобранность третьей степени.
Катарина оскорбилась. Иногда Витька может быть таким вредным и противным, что одной фразой или жестом напрочь отбивает желание продолжать вести дальнейшую беседу.
Включив радио, Ката сосредоточилась на дороге.
– Нельзя сделать чуть тише? – проворчал Столяров.
– Слушай, ты сегодня не с той ноги встал? Ей-богу, ты хуже Розалии. Долго еще ворчать собираешься?
– Ближайшие две недели – точно.
– Я чего-то не знаю?
– Утром звонила Регинка.
– И?..
– Вечером отчаливает из Одессы.
– Так это здорово, наконец начнет кормить тебя по-человечески.
– Я не сказал главного. Она едет не одна.
– Неужели?
– Теща намеревается провести в столице как минимум пару-тройку недель.
Катарина положила руку на Витькино колено.
– Сочувствую.
– А ты говоришь, не с той ноги встал…
На несколько минут в машине воцарилась тишина, затем Витька спросил:
– Как Розалия?
– Отвратительно! После новогоднего шоу, которое она умудрилась устроить в пансионате, настроение у свекрищи ниже плинтуса. Мы по струнке ходим, боимся слово лишнее сказать. Орет, ругается, костерит всех на чем свет стоит.
Столяров невольно поежился.
– Вскоре и мне предстоит испытать на собственной шкуре все прелести жизни бок о бок со вздорной старухой.
Когда «Фиат» свернул с кольцевой в сторону области, Столяров запоздало поинтересовался:
– Ты так и не ответила, куда мы едем.
– Скоро узнаешь.
– Меня беспокоит исчезновение Лианы, и что-то мне подсказывает…
Столяров не договорил, потому что Катарина сбавила скорость, припарковалась у обочины и выключила зажигание.
– Ну и как это понимать?
Катка вертела в руках брелок с ключами.
– Вить, ты только не нервничай…
– Начинается.
– Ничего не начинается, просто мне необходимо ввести тебя в курс дела.
– Я думал, ты меня ввела в него неделю назад.
– Не совсем так. Понимаешь… Ну, в общем, Лиана не пропадала.
Виктор вытаращил глаза.
– Повтори.
– Умоляю, не смотри на меня волком, сейчас все объясню. После ночного визита к ней в палату неизвестного Виноградова была в панике. Впрочем, как и я. Она говорила, что ей страшно, боялась оставаться в больнице, опасалась за свою жизнь. Я подумала-поразмыслила и пришла к выводу, что будет намного безопаснее переселить Лиану в свой коттедж.
– Что?!
– Ну посуди сам, другого выхода не имелось. Я переговорила с врачом, Лиана написала заявление…
– Минутку, а как же Леонтий? Он ведь ее ищет.
– В том-то и дело, что для Леонтия сестра бесследно исчезла. Никто, повторяю – никто, не должен знать о ее местонахождении. К слову сказать, не очень-то он и обеспокоен ее пропажей. Насколько мне известно, Виноградов даже не обратился в милицию. Он поверил на слово врачу, не удосужившись взять ситуацию под свой контроль.
– И ты молчала? Молчала все праздники и даже словом не обмолвилась?
– Сначала побоялась сказать, боясь твоей реакции, потом праздник, выступление Розалии… В общем, сам понимаешь.
Витька отвернулся.
– Вить, ну не будь ребенком. В конце концов, ты тоже не полностью со мной откровенен. В тот вечер в пансионате тебе что-то удалось узнать, но ты до сих пор молчишь. А ведь обещал поделиться сразу после наступления нового года.
– Заводи машину.
– Не хочешь рассказать?
– Заводи машину! – повысив голос, повторил Столяров.
Всю оставшуюся до коттеджа дорогу Витька не произнес ни слова.
В гостиной Катку встретила улыбающаяся Виктория Яновна.
– Лиана только что уснула. Утром приезжал врач, моя крестница идет на поправку.
– Познакомьтесь с Виктором, он мой хороший друг и помощник.
Виктория кивнула Столярову, взяла Катку за руку и, отведя к камину, прошептала:
– По-моему, к Лианочке постепенно начинает возвращаться память. Сегодня утром она вспомнила отца. Медсестра сказала, что как только крестница открыла глаза, она закричала «папа».
– Я же говорила – это вопрос времени.
Виктор изъявил желание подняться в комнату больной.
У кровати Виноградовой, листая толстый журнал, сидела миловидная медсестра. При виде Столярова девушка встала. Катка потянула Витьку обратно в коридор.
– Не буди, в ее теперешнем положении сон – лучший лекарь.
Минуты две Виктор неотрывно смотрел на спящую Виноградову, а затем в довольно резкой форме спросил:
– А ты уверена, что ее надо скрывать от родственников?
– Я же тебе говорила, она в опасности.
Столяров медленно покинул спальню. Внизу он обратился к Виктории Яновне:
– В каких отношениях ваша крестница состояла с братом?
– С Леонтием? В нормальных, она его любила. А как же иначе, ведь родная кровь!
Пока Витька хмурил брови, Виктория Яновна прерывисто заговорила:
– Катарина, мне кажется, Лиана скоро сможет вспомнить еще одного человека. По крайней мере, я очень на это рассчитываю.
– Вы о ком?
– У нее есть парень. Они любят друг друга, и в настоящий момент молодой человек в неведении о том, что с ней и где она. Наверное, жутко переживает.
– Что же вы молчали?
– Да голова садовая, вспомнила про Леонида только утром.
– Где он живет?
Виктория поведала печальную историю о том, как Леня стал инвалидом.
– Точного адреса у меня нет, но Лианочка упомянула, что Леня с отцом проживает на улице Живописной.
Назвав номер дома, Виктория Яновна с надеждой смотрела на Катку.
– Как считаешь, удачная идея привезти парня сюда? – Копейкина посмотрела на Витьку.
– Насчет привезти не уверен, а вот переговорить с ним будет не лишним.
Полтора часа спустя Ката парковала машину у нужного дома.
– Теперь бы узнать, в какой квартире живут отец с сыном.
– Ну, это дело плевое. – Витька направился к группе подростков, готовящихся устроить во дворе фейерверк.
Положив руку на плечо щуплого паренька, Столяров молвил:
