Квиллер пригласил друзей заглянуть к нему — пропустить по стаканчику перед сном. Когда они подъехали к амбару, он первым покинул машину, чтобы отпереть дверь и включить свет. Картина, открывшаяся Квиллеру за порогом жилища, потрясла его куда больше, чем лосось с клубникой. Все в кухне было обмотано бумажными полотенцами: столы, стулья, холодильник и прочее. На это ушло два полных рулона длиной ярдов в пятьдесят, с кухни и бара.
— Ну и дела! — воскликнул он возмущенно, но не без благоговения.
Ещё не оправившись от шока, Квиллер вышел навстречу гостям.
— Мужайтесь! — предупредил он. — Кошки приготовили вам небольшой сюрприз.
— Нечего себе! — выдохнул Арчи при виде необычного зрелища.
— Да-а… Вполне достойное завершение столь уникального обеда, — протянула Полли.
Милдред объявила, что это произведение концептуального искусства, создание которого потребовало немалого усердия и мастерства.
Юм-Юм, у которой, вероятно, ещё сохранились остатки совести, где-то пряталась. Коко же, несомненный автор композиции, восседал на холодильнике, любуясь на дело лап своих и щурясь так, словно был польщен комплиментом Милдред.
Вместо того чтобы опрокинуть по стаканчику, гости принялись наводить порядок на кухне, а затем отправились по домам. Сидеть и пить как ни в чем не бывало, заявили они, значило бы испортить незабываемое впечатление.
После их отъезда Квиллер произнес ласковым тоном: «А где же наша маленькая красавица?»
И она тут же выползла на животе из-под дивана. Квиллер взял Юм-Юм на руки и походил с ней по амбару, почесывая у неё за ушками и слушая, как она мурлычет. И всё время задавал себе при этом вопрос: что означает сия удивительная акция? Коко никогда и ничего не делал без причины.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
13 сентября, воскресенье.
Лучше быть кошачьей головой, чем львиным хвостом.
Квиллер уже просыпался, когда ему привиделось детство. Они с Арчи, два малолетних сорванца, возвращаются из школы… Оба старательно перешагивают через трещины между плитами тротуара… Оба замечают потерянный кем-то цент и кидаются за ним… Их ссора из-за цента продолжалась до тех пор, пока мать Арчи не просветила приятелей насчет возможности совместного владения, после чего они носили найденный цент в кармане по очереди. Воспоминание угасло, и Квиллер проснулся окончательно.
«Почему мне вдруг пригрезился этот эпизод из далекого прошлого?» — подумал Квиллер. И сразу же вспомнил найденный вчера цент, который он сунул в карман исключительно для того, чтобы доставить удовольствие Милдред. Где, интересно, монета?.. Спустившись вниз заварить кофе, он увидел Коко, который сидел в библиотеке на столе. Но на этот раз сиамец не ждал телефонного звонка, а сторожил кленовую шкатулку. Ну конечно! Именно туда Квиллер и положил вчера монету. Неужели Коко угадал его мысли и показывает ему, где она?
«Ах ты негодник! — сказал Квиллер. — Пора бы уже научиться говорить человеческим языком. — Тут он вспомнил про бумажные полотенца. — Объяснил бы лучше, что это значит».
Вместо ответа Коко ретировался на «заправочную станцию» и стал терпеливо ждать, когда наполнят миску.
Чуть позже Квиллер отправился в Индейскую Деревню за Полли, чтобы отвезти её на Шотландский фестиваль. Деревья по берегам Иттибиттивасси уже пожелтели и составляли яркий фон для разноцветных бревенчатых построек. Тут были строения-кондоминиумы, объединявшие по четыре домика, каждый с отдельным входом, а также дома на четыре квартиры. Кроме того, в Деревне имелся клуб. Строения тянулись вдоль берега реки. Все постройки имели названия: «Березы», «Дубы» и так далее. Полли жила в кондоминиуме «Ивы», как и сам Квиллер, правда, он переселялся в свой домик только на зиму, когда амбар не удавалось протопить, а подъездную дорогу заметало снегом. Хоть Индейская Деревня и располагалась за городом, все дороги в ней старательно расчищались, поскольку здесь жило немало влиятельных людей. Третьим домиком в «Ивах» владел Уэзерби Гуд, иначе — Погод Хор, метеоролог пикакского радио. Четвертый — по соседству с Полли — временно пустовал, так как его хозяйки, сестры Кавендиш, недавно перебрались в деревню пенсионеров на Кровавом ручье. Вопрос о том, кто вселится вместо них, чрезвычайно волновал Полли: стены в домах были очень тонкие, и шумные соседи могли стать сущим наказанием.
Полли уже ждала Квиллера. После того как он обменялся любезностями с её кошками, парочка отправилась в город. На обоих были шотландские костюмы: клетчатые юбки, белые рубашки и шапочки с лентами.
— Замечательный вчера был вечер, — сказала Полли.
— Да, неплохо провели время.
— Ты так и не понял, что означает номер с бумажными полотенцами, который выкинул Коко?
— Акт самовыражения, и ничего больше.
— Вчера не подвернулось случая тебе сказать — мне звонила Кэрол насчет коллекции флаконов из-под французских духов. Два самых красивых пропали. Помимо меня туалетной комнатой пользовалась только племянница Делакампа.
— Я тоже заходил туда и видел коллекцию.
— Ты вне подозрений.
— Кэрол заявила о пропаже?
— Это такая мелочь по сравнению с тем, что случилось потом… Но у меня есть и хорошая новость. Сегодня я познакомилась со своим новым соседом. Он оказался букинистом из Бостона!
— Более спокойного соседа трудно вообразить.
— Я тоже так думаю.
— Он понимает, что переселился в маленькую Антарктику?
— Да он родился в Мускаунти и теперь вернулся на родину.
— Он увлекается зимними видами спорта? Сейчас как раз организуется Клуб любителей кёрлинга.
— Не знаю, я говорила с ним недолго. Меня больше интересует то, что он собирает редкие книги.
Квиллер тоже собирал книги, но не редкие — просто старые, купленные в букинистической лавке.
— Я на днях откопал у Эддингтона книжку, которую давно хотел прочитать. И в очень приличном состоянии для той цены, которую заплатил, — всего три доллара.
— Как она называется?
— Угадай!
Они часто играли в «Двадцать вопросов», с помощью которых надо было определить название книги.
— Девятнадцатый век?
— Да.
— Беллетристика?
— Нет.
— Автор — мужчина?
— Нет.
— Американка?
— Нет.
— Англичанка?
— Да.
— Она писала также и романы?
— Да.
— По какому-нибудь из них был снят фильм?
— Пожалуй… нет.
— Стихи?
— Нет.
— Биография?
