— Все смотрят по телевизору футбольный матч, — предположил Арчи со свойственным ему цинизмом.
Серые копры заброшенных шахт возвышались, как суровые часовые, среди пышного великолепия природы. У каждой шахты была своя история: обвалы, взрывы, убийства…
— Мэгги уверяет, что под «Большой Б.» есть подземное озеро, — сказала Полли.
Столик в ресторане гостиницы «Валунный дом» был заказан на половину первого, и у них оставалось время, чтобы прогуляться по берегу озера. Через несколько недель песок будет покрыт трёхфутовым слоем снега. Ресторан, к их удивлению, был наполовину пуст.
— Многие отменили заказ, — сообщил хозяин. — Стоит только пустить слух, что где-то кого-то убили, и все тут же в страхе запираются в своих ванных комнатах.
Они устроились за столиком у окна, с видом на озеро.
— Давайте не будем портить себе день разговорами об убийце, затесавшемся в наши ряды, — предложила Милдред.
— У меня есть радостная новость, — сообщила Полли. — После того как сестры Кавендиш съехали, я все беспокоилась, не достанутся ли мне шумные соседи. Стенки у нас ужасно тонкие! А вчера ко мне в библиотеку зашел представиться новый сосед. Он торгует редкими книгами — букинист из Бостона!
— Более тихого соседа подобрать трудно! — рассмеялся Арчи.
— Он рассылает книги почтой прямо из дома. Устраивает стеллажи по всем стенам сверху донизу. Пока не прибыли книги и мебель, он поселился в «Макинтоше».
— А что он собой представляет? — живо заинтересовалась Милдред, всегда и всюду выискивавшая интересных людей, которых можно было бы пригласить на обед.
— Средних лет, на вид симпатичный, говорит очень учтиво. И разумеется, ходячая энциклопедия. Надеюсь узнать у него много полезного. Он — специалист по инкунабулам
[31]
.
Квиллер хмыкнул в усы и решил, что пора закрывать амбар на зиму и немедля перебираться в Индейскую Деревню. А вслух изрек:
— У меня тоже есть новость. Сестры Кавендиш, Тиббиты и ещё кое-кто из жителей «Уголка на Иттибиттивасси» организовали Издательство полного абсурда. У меня есть список абсурдных заглавий, который они собираются обнародовать. — Он зачитал список, то и дело останавливаясь, чтобы слушатели могли выразить свои впечатления тихим весельем либо откровенным хохотом. — Я добавил одно заглавие от себя, — продолжил он. — «Пять фортепьянных пьес для указательного пальца».
Все дружно рассмеялись, а затем замолкли, напрягая воображение.
— Спешить некуда, — сказал Квиллер, — можете думать до четырёх часов.
Однако к тому времени, когда подали десерт и кофе, у Полли уже созрело название «Рецепты полезных напитков» Лукреции Борджиа.
Арчи предложил включить в список автобиографию Кинг-Конга под названием «Моя тайная жизнь под личиной Белоснежки».
Милдред, убежденная, что особой популярностью пользуются трактаты по кулинарному искусству, придумала заголовок «Поваренная книга для желающих похудеть» Икабода Крейна
[32]
.
Мужчины хитро переглянулись.
— Помнишь Икабода? — спросили они друг друга.
Милдред захлопала в ладоши:
— Ещё одна история из вашей беспутной юности? — Стоило четверке собраться вместе, как Квиллер и Арчи тут же ударялись в воспоминания о годах, проведенных в Чикаго.
— Мы читали на уроках литературы Вашингтона Ирвинга, — стал объяснять Квиллер, — и прозвали учителя Икабодом за худобу. Он был большой шутник и любил разыгрывать учеников, когда давал им домашние задания. Мы всегда мечтали отыграться… Помнишь нашу школу, Арчи?
— Да. Она была очень старой, и её собирались снести. Первый этаж находился высоко над землей — теперь так не строят.
— И вот однажды, — продолжил Квиллер, — нам предстояла контрольная по Литературе. Занятия проходили на первом этаже. Мы с Арчи пришли раньше всех, и нам взбрело в голову запереть дверь изнутри на щеколду, чтобы никто не мог войти. Сами мы выбрались через окно и спрыгнули на землю с высоты шести футов. Затем отряхнули грязь с одежды и как ни в чём не бывало вернулись в школу через главный вход. К этому времени возле запертых дверей столпился весь класс, а Икабод бегал взад и вперед, разыскивая служащего с лестницей. Окно осталось, естественно, открытым.
— И удалось ему выяснить, кто это натворил? — спросила Милдред.
— Он с самого начала догадался. Кроме нас, никто в классе до такого не додумался бы. Нас спасло то, что у него было чувство юмора.
— Жаль, что я вас тогда не знала! — сказала Милдред.
— А я ужасно этому рада, — отозвалась Полли.
Квиллер отвёз друзей обратно в Индейскую Деревню и высадил Райкеров у «Берез», а Полли — возле «Ив».
— Не зайдёшь ли перекинуться парой слов с Брутом и Каттой? — спросила она.
— Только ненадолго. А у твоего соседа-букиниста нет кошек?
— Нет, но он готов приглядывать за моими, если мне понадобится уехать. Он очень предупредителен. Это он привез мне шарф. Необычайная любезность с его стороны.
— И как его зовут?
— Кёрт Соловью.
— А на самом деле?
— Квилл, тебе повсюду мерещатся жулики.
— Этот соловей не боится замерзнуть у нас в каком-нибудь десятифутовом сугробе?
— Нет, он здесь вырос. Родные увезли его отсюда ещё мальчиком, но у него сохранились самые теплые воспоминания о нашей зиме.
— В таком случае ему следует вступить в Клуб любителей кёрлинга.
Вернувшись домой, Квиллер первым делом позвонил Пэту О'Деллу, мужу Селии Робинсон, который командовал бригадой уборщиков. Он попросил Пэта в самое ближайшее время подготовить для него четвертый домик в кондоминиуме «Ивы».
— Что, ноги мерзнут? — спросил Пэт со своим мелодичным ирландским акцентом.
— Можно сказать и так, Пэт. Погод Хор предсказывает на октябрь ноябрьскую погоду.
— Ну, это его личное мнение. Есть и другие. Но мы с удовольствием сделаем все, что вы захотите.
Положив трубку, Квиллер заметил, что кленовая шкатулка перевернута, крышка с неё сброшена, а центы исчезли. Быстро оглядевшись, он обнаружил обоих преступников, которые восседали рядышком на камине и смотрели вниз на содеянное. Юм-Юм глядела понурившись, Коко же явно гордился собой..
— Ах вы, прохвосты! — обратился к ним Квиллер растроганно. — Одного из вас следует судить за ограбление банка, а другую — за сообщничество, по меньшей мере.
Против обыкновения, Юм-Юм не загнала монетки куда-то в дальний угол — они лежали неподалеку на ковре. Очевидно, на её утончённый вкус, они были слишком тусклыми. Квиллера больше интересовали мотивы Коко. Что это — простое любопытство? Или спортивный интерес? Ведь надо было умудриться ухватить плотно подогнанную крышку зубами за шишечку и приподнять её. Да, изобретательный кот, ничего не скажешь. Его всегда увлекали непростые задачи, а справившись с очередной, он тут же охладевал к ней и уходил, задрав хвост, с самым независимым видом.
