– Ты забыл о Сюркуфе, моряк! Он знает, что эта женщина замужем за другим и этот другой требует ее. Сюркуф человек чести и подчиняется только долгу и солидарности моряков.
– Он доказал это, согласившись помочь Марианне, хотя, возможно, и считал меня виновным, – оборвал его Язон, – но и теперь поможет нам!
– Нет! И на твоем месте я не просил бы его об этом. Сударыня, – добавил он, не обращая внимания на два направленных в его грудь дула и поворачиваясь к Марианне, – это к вам я обращаюсь, к вашей чести и совести: вы вступили в брак с князем Сант’Анна по принуждению или по доброй воле?
Тело Марианны напряглось в объятиях Язона. Всеми силами она пыталась отвратить беду, обрушившуюся на нее как раз в тот момент, когда она считала, что наконец поймала птицу-счастье. Спрятав лицо на груди Язона, она прошептала:
– Я вступила в брак… добровольно. Но я боюсь его…
– А ты, Язон, разве у тебя нет жены?
– Эта ведьма, которая хотела погубить меня и Марианну? Она для меня ничто!
– Но она твоя жена перед Богом и людьми! Поверьте мне, согласитесь сейчас расстаться. Вы встретитесь позже. Вас, сударыня, я не обязан препроводить к супругу, я отвезу вас к Императору, который требует вас.
– Мне нечего ему сказать! – бросила она.
– Но ему – да! И я отказываюсь верить, что вам не о чем с ним говорить, когда он может, вполне вероятно, помочь вам обоим освободиться от связывающих вас уз… Будьте же благоразумны… и не заставляйте меня применять силу! Язон может уехать только один и при условии, что вы послушно последуете за мной в Париж.
Жан Ледрю, не опуская пистолетов, рассмеялся и бросил быстрый взгляд на возвышающийся над ними борт «Волшебницы».
– Силу как раз представляем мы, полицейские! И это я тебе говорю, что Марианна последует за Язоном, а Сюркуф поможет отправить тебя на дно, если ты не откажешься от своих безумных мыслей! Давай делай то, что я сказал: спускайся! Море становится бурным! Мы больше не можем тратить время. Здесь, в Ируаз, пролив, в котором не принято вести долгие разговоры, а тот остров, это Уэссан, родивший поговорку: «Кто видит Уэссан, увидит свою кровь!»
– Сила не у тебя, Жан Ледрю! Посмотри…
Марианна, которой непреклонная позиция бретонца вернула надежду, болезненно застонала. Из-за мыса Сен-Матьё угрожающе показался фрегат. Свет луны отражался на дулах пушек, выдвинутых из люков.
– Это «Сирена», – объявил Видок. – Она имеет приказ проследить, чтобы все произошло так, как распорядился Император, не зная, впрочем, что именно. Ее капитан должен открыть огонь по бригу, если не получит условный сигнал.
– Мои поздравления! – сказал Жоливаль, молчавший во время словесной перепалки. – Вы обладаете довольно большими возможностями для бывшего каторжника!
– Император всемогущ, сударь! Я же всего лишь скромная фигура, временно облеченная его властью! Вы прекрасно знаете, что он не выносит ослушания, и, по-видимому, у него есть веские причины не особенно верить в слепую покорность госпожи.
Жоливаль с презрением пожал плечами.
– Военный корабль! Пушки! Все это, чтобы отобрать несчастную женщину у человека, которого она любит! Не считая того, что, потопив «Волшебницу моря», вы отправите на дно и знаменитого Сюркуфа!
– Через минуту барон Сюркуф будет на борту шхуны. Смотрите: он спускается…
Действительно, с борта брига упала веревочная лестница, и массивная фигура корсара заскользила по ней с быстротой, делавшей честь его ловкости.
– Что касается госпожи, – продолжал Видок, – она не несчастная женщина, а знатная дама, чей супруг обладает властью причинить большие неприятности. И я не согласен с утверждением Бофора! Император не стал бы тратить столько труда для его спасения, если бы он был незначительным человеком. Хорошие отношения с Вашингтоном требуют, чтобы он вернулся в свою страну невредимым и на своем корабле, даже если, по-видимому, он готов сгнить па галерах. Итак, сударыня, что вы решили?
Сюркуф спрыгнул на палубу и подбежал к стоявшей у мачты группе.
– Чем вы занимаетесь? – вскричал он. – Надо немедленно отправляться! Ветер крепчает, а море разгуливается. Наши люди ждут вас, господин Бофор, и вы достаточно опытный моряк, чтобы знать, как опасны прибрежные воды Уэссана, особенно при таком ветре…
– Дайте им еще минутку, – вмешался Видок, – хотя бы на то, чтобы проститься.
Марианна закрыла глаза, в то время как судорога сдавила ей горло. Изо всех сил она вцепилась в Язона, словно надеясь, что каким-то чудом небо позволит ей слиться с ним в одно существо. Она ощутила крепко обнявшие ее руки, его дыхание на шее и пробежавшую по ее щеке слезу.
– Я не хочу прощаться! – молила она в отчаянии. – И не смогу никогда…
– А я тем более! Мы снова встретимся, Марианна, клянусь тебе, – шепнул он ей на ухо. – Сила не на нашей стороне, и мы должны подчиниться! Но, раз ты обязана ехать в Италию, я назначаю встречу…
– Встречу?..
Она так страдала, что смысл слов почти не доходил до сознания, даже этого, полного надежды.
– Да, встречу, через шесть месяцев в Венеции! Мой корабль будет ждать на рейде в нужное время…
Мало-помалу он пробудил в ней воинственный дух, никогда не оставлявший ее. Он с такой энергией нашептывал ей утешительные слова, что она наконец совсем пришла в себя.
– Почему в Венеции? Самый близкий в Лукке порт – это Ливорно…
– Потому что Венеция принадлежит не Франции, а Австрии. Если ты не сможешь получить свободу от мужа, ты убежишь и приедешь ко мне. В Венеции Наполеон не сможет схватить тебя! Поняла? Ты приедешь? Через шесть месяцев…
– Я приеду, но, Язон…
Он закрыл ей рот поцелуем, в который вложил весь пыл своей страсти. В этой ласке была не раздирающая боль расставания, но безумная надежда и воля, способная перевернуть мир, и Марианна ответила со всей силой своей пламенной любви. Когда он оторвался от нее, он еще прошептал, глядя в полные слез глаза:
– Перед Богом, который слышит меня, клянусь, что никогда не откажусь от тебя, Марианна! Я хочу тебя, и ты будешь моей! Даже если я должен буду идти искать тебя на другой конец земли!.. Жоливаль, вы позаботитесь о ней! Вы обещаете?
– Я никогда ничего другого и не делал! – проговорил виконт, осторожно притягивая к себе дрожащее тело той, кого ему поручили. – Будьте спокойны!
Язон решительно направился к Сюркуфу и приветствовал его.
– Я не умею красиво благодарить, – сказал он, – но всегда и везде вы можете рассчитывать на меня, господин барон!.. Я в вашем распоряжении.
– Меня зовут Робер Сюркуф! – отпарировал корсар. – Подойди, я тебя обниму, мой мальчик! И, – добавил он совсем тихо, – постарайся вернуться и найти ее! Она стоит этого.
– Я уже давно это знаю, – с легкой улыбкой заметил Язон, отвечая на мощное объятие знаменитого бретонца.
