– Кстати, о потерянных жизнях, – сказал Квиллер. – Вы знаете Аделаиду Пламб?
– Мы никогда не встречались, но я, конечно, наслышана о ней.
– А вы знаете историю о том, как она продала жениха за миллионы, которые спасли «Касабланку»?
– Это была не её идея, – покачала головой Инга. – Ей пришлось так поступить.
– О чём вы?
– Всё подстроил её отец! Это известно немногим, но я знаю. Я ведь здесь крутилась в тридцатые, не забывайте… Который час? Господи, сижу, болтаю как идиотка, а время позднее, пора домой. Я живу в «Старой башне», и, если не примчусь к одиннадцати, там начнут обзванивать морги.
– Я отвезу вас, – сказал Квиллер.
– Просто вызовите такси.
– Инга, без меня вы никуда не поедете, – очень твёрдо сказал он. – Я доставлю вас в «Старую башню» и сдам с рук на руки.
– Это одно из преимуществ восьмидесятилетнего возраста, – проговорила она, самодовольно пощипывая челку.
Коко отправился за ними к дверям.
– Вернусь через несколько минут, – пообещал Квиллер, и, когда пришёл обратно, кот ждал его. Он повёл его в библиотеку и вожделенно потрогал лапками доску для скрэбла.
– Нет, старина, хватит игр на сегодня, – сказал Квиллер. – Надо кое-что обсудить.
Коко сел на стол, выпрямился и стал наблюдать за тем, как Квиллер, открыв большие альбомы, изучает их обложки, как, вытащив из ящика браслет, который Коко обнаружил за диванной подушкой, внимательно рассматривает его.
– Инга права, – сказал Квиллер, обращаясь к коту: – Леди Ди подписывала свои книги «Д-и-а-н-н-а». Вот альбом Ван Гога, подарок Росса, который он подписал: «Д-и-а-н-н-е от Росса». И на браслете то же самое двойное «н». Почему же на стене он написал: Д-и-а-н-а?
– Йау! – ободряюще мявкнул Коко.
– И зачем ему подписывать своё так называемое признание профессиональным логотипом? Ведь на альбоме и браслете он подписывался "Росс", – Квиллер потрогал усы. – Похоже, самоубийство не настоящее. Кто-то ввёл ему наркотик и сбросил с террасы, затем пошёл в студию и взял тюбик с красной краской.
– Ррррррррр, – пророкотал Коко.
– Завтра переговорим с лейтенантом Хеймсом: пусть выяснит, кто на самом деле убил леди Ди и скинул её любовника с террасы, оттуда, куда не достигают лучи прожектора.
Кот дважды ударил хвостом по столу.
– В это преступление было вовлечено двое?
ЧЕТЫРНАДЦАТЬ
(Примечание автора: тринадцатой главы в этой книге нет)
В субботу рано утром Квиллер позвонил в отдел по расследованию убийств и оставил записку для лейтенанта Хеймса. Когда несколькими минутами позже раздался звонок, он был готов поздороваться со следователем, но услышал лишь успокаивающий голос Полли Дункан.
– Ты где был вчера вечером? – спросила она. – Я пыталась тебе дозвониться.
– А в какое время ты звонила?
– В одиннадцать, когда стоимость разговора падает.
Чтобы подразнить её, он сказал:
– Я был здесь и разговаривал с женщиной. Мы встретились в арт-галерее, а затем пришли сюда немного выпить.
Обеспокоенное молчание, затем:
– Кто же она?
– Художница.
– Ты просто… познакомился с ней?
– Нет, мы встречались раньше. Только, Полли, тебе не о чем беспокоиться. Ей восемьдесят лет, и она скрючена артритом. Так о чём ты хотела со мной поговорить?
– О статье в «Утренней зыби». Я прочла её. Ты же знаешь, библиотека получает эту газету по подписке. Но в основном я хотела поблагодарить тебя за красивую сумку. Это самая прелестная сумочка, которая у меня когда-либо была! Очень мило с твоей стороны, дорогой, но я стала ещё больше скучать.
– Хочу, чтобы ты знала, я думаю о тебе, хотя буквально окружен голыми женщинами, восьмидесятилетними артритками и эксцентричными домовладелицами. – О Винни Уингфут он не упомянул, несмотря на то что облизнулся, вспомнив о ней. – Как там кот с больной лапкой?
– Совершенно безнадежен! Вчера я принесла себе на ужин две бараньи котлетки, но стоило мне развернуть их, как он стащил одну на пол.
– Что решила миссис Гейдж?
– Да, миссис Гейдж позволит мне занять флигель с тем условием, что я стану присматривать за её домом, пока она во Флориде. Так что, Квилл, квартира твоя не занята. Ну а ты что решил?
– Прежде чем вернуться к нашему пикаксскому гуляшу, мне необходимо опробовать ещё восемнадцать ресторанов.
– О Квилл! Неужели всё так скверно?! Где ты ужинал вчера?
– В среднеазиатском ресторане в центре: гуммус, пита, кебаб и таббули.
– В одиночестве?
– В полнейшем, и в качестве доказательства даже взял с собой подписанный чек.
После нескольких ласковых шуточек в том же духе Полли заявила:
– Прошу тебя, дорогой, будь осторожнее. Если с тобой что-нибудь случится, я этого не переживу.
– Буду, – пообещал он и отправился завтракать.
Субботнее утро для обитателей «Касабланки» – весёлое время. Жильцы шли за покупками, несли белье в прачечную, платили за квартиру, выбирали видеокассеты на уикенд, возвращали книги в библиотеку, бегали трусцой вокруг автостоянки – в общем, делали то, на что не хватало времени в остальные дни недели. Даже немощные старики вертелись внизу, две старушки, обычно бродившие по вестибюлю в стеганых халатах, на сей раз вышли в платьях, объясняя всем, что они едут в дом престарелых навестить подругу. Миссис Таттл не имела ни одной свободной минуты от наседавших жалобщиков и плательщиков, Руперт давал указания какому-то юнцу, моющему пол. Наполеон с Кисой-Крохой только успевали уворачиваться из-под ног.
Взяв в ближайшем магазине несколько деликатесов для своих друзей по квартире, Квиллер вернулся в здание и направился к лифту, но был остановлен человеком, встретить которого хотел меньше всего. Удивительно, но Изабелла Уилбертон выглядела весьма привлекательно в белой блузке и юбке цвета хаки, не то что в замызганном домашнем халате, вечернем платье или вовсе без ничего. Она несла устроившегося в голубом полотенце котёнка.
– Мистер Квиллер, я последовала вашему совету, – сказала Изабелла. – Ну разве не прелесть? Её зовут Пышечка.
– Очень симпатичная киска, – согласился он. – Она вам составит подходящую компанию.
– Не хотите отужинать сегодня с нами? Я готовлю говядину в горшочке. Надеюсь, получится. Сто лет ничего не готовила.
– Прекрасная идея, – сказал он, – но я уже приглашён в другое место.
– А завтра? – спросила она с надеждой.
