– Кто он?
– Новый шеф-повар, которого они только что наняли. Видит Бог, им давно пора было это сделать! Ассортимент блюд не менялся сорок лет.
– Где они его взяли? Откуда он?
– Из Фолл-Ривера.
– Фолл-Ривер, штат Массачусетс? Нельзя сказать, чтобы это была столица гурманов восточного побережья!
– Нет, но он предлагает цыпленка, начинённого ветчиной и швейцарским сыром, вместо свиных окороков с квашеной капустой, а это уже шаг вперёд.
– У повара есть борода? – спросил Квиллер.
– Да, и довольно большая. Во время приготовления еды он, говорят, надевает на неё сеточку для волос.
– А как его зовут?
Фран неуверенно ответила:
– По-моему, Карл. Не могу сказать точно. Похоже, он тебя очень заинтересовал.
– Можно от вас позвонить?
– Конечно. Действуй. Мы запишем это на твой счёт, – лукаво сказала она.
– Как говорят у нас в Шотландии, – предостерёг он, – не надо дерзить!
Он позвонил в полицейский участок.
ДЕВЯТЬ
В четверг в яблочном амбаре всё утро звонил телефон, и Коко пребывал во взвинченном состоянии, ведь он считал своей обязанностью контролировать звонки. Началось с благодарностей Лори Бамба и Хикси Райс, каждой из которых надо было разъяснять значение монограммы «ЧРМ», рассказывать о стиле модерн и сообщать название полудрагоценного камня. Затем поступила информация от Броуди: желтовато-коричневая машина с массачусетсским номерным знаком числилась за Карлом Оскаром Клаусом из Фолл-Ривера. Броуди произнёс его фамилию по буквам и сообщил, что Клаус является новым шеф-поваром отеля.
– У тебя есть какая-нибудь информация о нём? – спросил Квилл, чувствуя шаткость своей версии.
– Только то, что он пока не ограбил наш банк, – язвительно сказал Броуди. – Что ты имеешь против жителей Массачусетса?
– Ничего. На самом деле моя мать оттуда родом. Так что я идиот во втором поколении.
Следующим позвонил измученный путешественник Буши.
– Добро пожаловать домой, Буши, – приветствовал фотографа Квиллер. – Как долетел?
– Неплохо. Как только отосплюсь, начну проявлять пленку. Думаю, есть несколько удачных кадров.
– Узнали перед отъездом что-нибудь новое о краже драгоценностей?
– Нет. Никто особенно не сочувствует Грейс Атли. Трудно оплакивать чужие пропавшие бриллианты, имея лишь часы за пятьдесят долларов.
– Буши, мне не терпится увидеть твои фотографии, – сказал Квиллер. – Когда ты их напечатаешь? Привези их сюда, и я угощу тебя ланчем.
– Через пару дней, ладно? И, Квилл… Я хотел бы обсудить с тобой одну проблему.
– Что за проблема?
– Личная. – В его голосе звучало уныние, не свойственное этому обычно такому жизнерадостному молодому человеку.
Следующий звонок был от Арчи Райкера.
– Когда ты приехал? – спросил Квиллер.
– Сегодня, в три часа ночи! Ты давно дома? Три дня? И ещё не написал ни строчки!
– Похоже, ты в редакции. Арчи, отправляйся домой и ложись спать. Всё под контролем. Джуниор оставил мне место на второй полосе в завтрашнем номере. Я когда-нибудь не успевал сдать материал в срок?
– Да, вот ещё! – крикнул в трубку Райкер. – Я летел домой вместе с Грейс Атли, и мы сидели рядом. О господи? Я хочу, чтобы ты позвонил ей и помог мне отвязаться от неё. – Этот взрыв чувств совсем не вязался с обычно невозмутимым бывалым газетчиком.
– Что ей надо?
– Она хочет опубликовать книгу о своей коллекции игрушечных медвежат и ищет человека, который её напишет и издаст. Ты мог бы этим заняться. Всё равно тебе нечего делать.
– Арчи, ты что, меня разыгрываешь?
– Она тебе заплатит. Ты можешь заработать немного денег.
– Конечно. Мне они будут очень кстати, – сказал Квиллер. – Дружище, иди домой и проспись. Ты измучен долгим перелётом или, как говорят в Шотландии, перевозбуждён.
– По крайней мере, позвони ей и сними меня с крючка. Мне надо заняться статьей.
Что-то негодующе бормоча, Квиллер согласился довести дело до конца, дав Грейс день на акклиматизацию. Он обещал тем или иным способом помочь Райкеру отделаться от неё.
– Попробуй убить! – сказал Райкер и бросил трубку. Перед тем как приступить к статье о замках, Квиллер решил освежить память, прослушав запись, сделанную после удара головой о каменную притолоку.
Говорят, что в Шотландии более тысячи замков, многие из которых имеют очень низкие дверные проёмы. Замки начали строить в средние века те, кто завоевывал
Шотландию. По сути своей они были крепостями для защиты от местных мятежников. Обычно замок состоял из неприступной стены толщиной до четырнадцати футов, крепостного рва, центральной башни, железных ворот, внутреннего двора и дома для семьи завоевателя, его вассалов и солдат. В этой крепости также находились тюрьма для пленных, зубчатая стена с бойницами, с которой защитники крепости вели огонь и, как говорят, лили кипящее масло на штурмующих замок.
Многие из этих древних замков теперь лежат в руинах. Но что может взволновать воображение больше, чем величественные развалины на вершине горы, на скале, возвышающейся над морем, или на пустынном острове, отражающемся в серебристой воде озера? Некоторые замки были восстановлены и превращены в музеи или великолепные резиденции, куда их нынешние владельцы пускают за плату посетителей.
Сегодня мы побывали на острове, где в тысяча семьдесят пятом году был похоронен Макбет. (Слышен стук.)
– Кого там принесла нелегкая? (Пауза.)
– Как ты себя чувствуешь, дорогой? За обедом ты был каким-то притихшим.
– После пяти дней общения с одними и теми же людьми я уже не знаю, о чём говорить, и не имею охоты слушать других.
– Можно войти? Я хочу проверить твой пульс и температуру. Пожалуйста, сядь вон там.
Как только послышался голос Мелинды, Коко начал выражать свой протест непрекращающимся пронзительным визгом. После трёхлетнего отсутствия она по-прежнему возбуждала в нем враждебные чувства, непонятно чем вызванные. Может быть, он не выносил запаха её духов? Или улавливал что-то, связанное с больницей? Коко ненавидел всё, имеющее отношение к больнице. Нет, вероятнее всего, он чувствовал, чего она добивается, а Коко предпочитал, чтобы хозяин оставался холостяком.
Квиллер вернулся в кабинет, чтобы написать тысячу слов о замках, а сиамцы вернулись в свой любимый уголок. Однако, прежде чем отправиться в редакцию отдавать статью, он сделал контрольную проверку. Он никогда не уходил из амбара, не установив предварительно куда удалилась сиамская чета. На этот раз они не спали на стульях, отведённых им для отдыха, не расположились рядышком на камине или холодильнике, не прятались под ковриком или за книгами на полках. Они находились в одном из тех мест в другом измерении, куда кошки способны перемещаться по своему желанию. Так случалось часто, и вытащить их оттуда можно было, только крикнув пароль: «Вкусненькое!» Тогда они материализовывались из ничего, чтобы попробовать горсть хрустящего корма или кусочек сыра. Это был единственный способ, и, чтобы гарантировать его эффективность, он никогда не произносил заветное слово, если не собирался действительно дать котам какое-либо угощение.
