– Да, он будет в смокинге, – вспомнила Линетт. -Но мы надеемся, что ты, Квилл, облачишься в полный шотландский наряд.
Он кивнул в знак согласия и выслушал комплименты его дебюту на шотландском вечере.
– Как последняя в нашем роду, я хотела бы сохранить девичью фамилию. Родившийся Дунканом, останется Дунканом навсегда… Ты ведь не против, милый?
Жених слегка пожал её руку и снисходительно улыбнулся. Они были так застенчиво сентиментальны что Квиллер внутренне содрогнулся. Застенчивая сентиментальность для него была чем-то чуждым и непонятным. Кроме того, Полли ждала его на ужин, а они. сказав, что заскочат ненадолго, просидели уже больше часа. Не стоило, видно, предлагать им по второму бокалу вина. И чтобы вывести парочку из состояния предсвадебной эйфории, он мрачно осведомился:
– А как дела у вашей кузины. Картер Ли? Все ли у неё… Как там она?
– Даниэль неплохо держится. – ответил тот. – Хочет снова выйти замуж, а это хороший признак. Жизнь продолжается. Она может ещё осчастливить кого-то. Мне не нравится, когда люди попусту растрачивают жизнь. Вы согласны со мной, Квилл?
Прежде чем Квиллер нашелся с ответом, все трое невольно вздрогнули – из прихожей донёсся шум драки: сердитое фырканье, глухие удары, шипение и рычание. Квиллер вскочил и бросился на поле битвы. Кошки сражались за русскую меховую шапку, катались в ней, колошматили её – и друг дружку – задними лапами.
– Прекратите! – прогремел Квиллер, и негодники бросились кто куда. – Примите мои извинения! – сказал он Картеру Ли.
– Пустяки. Я просто хорошенько отряхну её, и все дела.
Влюблённая чета укатила в своем «лэнд-ровере». а Квиллер отправился к Полли, но не раньше, чем выдал сиамцам угощение, проворчав:
– Ах вы плутишки!
ДВЕНАДЦАТЬ
Жизнь Квиллера той зимой походила на странную головоломку или паззл, состоящий из работы, совершавшихся вокруг событий, чтения, ежедневного хождения на снегоступах (мало-помалу он осваивал это искусство), телефонных звонков и неотложных домашних забот о сиамцах. Раз в неделю, когда он проводил уик-энд с Полли Дункан, все фрагменты вставали на свои места. Он мог рассчитывать на довольство и поощрение в равных пропорциях, а вдобавок на стычку с Бутси. Однако уик-энд, последовавший за днём рождения Линеттт, стал исключением из правил. Он начался с жареного сига и брокколи субботним вечером у Полли и закончился воскресным ужином в пятизвёздочном ресторане «Конь-огонь» в Локмастере.
Под сига Квиллер сказал:
– Если Линетт думает, что новость о её свадьбе никуда не просочится до самой церемонии, она тешит себя иллюзиями. Сегодня я видел Фрэн Броуди, и она уже слышала об этом от клиентки.
– Линетт просто не хотела давать объявления в газете, – пояснила Полли. – Она приглашает друзей неофициально, по телефону, и все понимают, что она не желает лишних разговоров.
– Понимать-то они понимают, но будут ли держать рот на замке? В нашем округе любят почесать языками.
– Квилл, дорогой, ты слишком циничен.
– Я, кажется, догадался, почему Даниэль выглядела такой расстроенной на вечеринке. Уиллард хотел свозить её на Марди-Гра. А теперь гостиничным номером, который он забронировал для них, воспользуется Картер Ли, Даниэль же останется с носом… Если только Линетт не оставит с носом Картера Ли. Тогда он сможет взять с собой Даниэль.
– Это не тема для легкомысленных шуточек, – заметила Полли с мягким укором. – Линетт твердо решила выйти замуж. Она уже отказалась от работы в клинике и превращает своё имущество в совместную собственность.
– То есть ты полагаешь, что можно спокойно бежать за свадебным подарком? Если бы мы узнали об этом пораньше, они могли стать хозяевами чёрного шнауцера.
– Да, выбрать для них подарок действительно сложно. У Линетт дом полон фамильного серебра, фарфора и прочих произведений искусства.
– Может, заказать какому-нибудь художнику их семейный портрет на фоне пряничного особняка Дунканов? Что-то в духе «Американской готики» Гранта Вуда
[56]
, но без сельскохозяйственных орудий. В Локмастере есть один парень, он пишет портреты, и вполне прилично.
Полли сочла идею замечательной.
Они ещё поговорили о том о сём. Она спросила:
– Тебе понравилось ходить на снегоступах, да? Я видела, как ты шастаешь по Деревне в оранжевой тёплой куртке и такой же ярко-оранжевой шапочке.
– Именно в оранжевой, чтобы охотники по ошибке не приняли меня за петляющего зайца… Тебе удалось уже починить твою стереоаппаратуру?
– Я звонила в «Удачную электронику» три раза.
– А знаешь, откуда такое название? Если ты туда дозвонилась, это уже удача. Мастер пришёл починить поломку? Удача вдвойне. Только непременно выяснится, что он должен заказать новую деталь. А вот когда этот кудесник снова зайдёт и починит аппаратуру, считай, ты сорвала банк. По мне, так проще купить новый современный агрегат.
Потом разговор свернул на библиотечные дела.
– У нас проблемы с новым сливным бачком в туалете, – пожаловалась Полли. – Вода из него хлещет с таким рёвом, что слышно во всём здании. Служащие хихикают, читатели пугаются, а я в некотором смятении, но водопроводчик говорит, что ничего не поделаешь – система работает как положено!
По пути из Локмастера в воскресенье вечером Квиллер допустил большую ошибку, спросив:
– Ну как, нашла подружку для Бутси?
– Да, наконец-то! У моей приятельницы в Локмастере кошка принесла котят, и она обещала, что оставит за Бутси право выбора.
– Смотри осторожней выбирай имя для новой киски. Томас Стернз Элиот
[57]
говорит, что имя, выбираемое для кошки, может повредить её самоуважению. Возможно, Бутси не нравится его имя.
– Что ты имеешь в виду? – вскинулась Полли.
– Надо признать, что Бутси едва ли подходящее имя для такого благородного и аристократичного животного, как сиамец
[58]
. Если оно вынуждает его сомневаться в своём достоинстве, то от этого может портиться характер.
– Когда мы с ним одни, он очень нежен и ласков, – вспыхнула Полли.
