У Райкера была Милдред, у Квиллера — Полли Дункан. Полли заведовала местной библиотекой, и возможность их брака широко обсуждалась пикакским обществом. Однако оба предпочитали жить по отдельности, тем более что их кошки терпеть друг друга не могли.
— Почему бы тебе не зайти к нам пообедать? Будут Комптоны… Милдред приготовит свои знаменитые свиные отбивные с печёными яблоками.
— В котором часу?
— Около семи… А что ты думаешь про таинственную историю в Фишпорте? До тебя дошли слухи о Хоули?
— Да, но я не считаю нужным их комментировать.
— Лично я думаю, — произнёс Райкер, — что всё это рекламный трюк, к которому прибегла Торговая палата, чтобы заманить в наши края побольше туристов.
Квиллер не мог уехать из делового центра, не заглянув в букинистический магазин. Он собирал старые книги, подобно тому как люди его достатка собирают картины. В настоящее время Квиллера интересовал Марк Твен. После яркого солнца в темноте лавки почти ничего не было видно. На столе что-то шевелилось; это Уинстон, дымчатый пушистый кот, водил хвостом по биографиям. Из задней комнаты доносились какие-то звуки и запах жарящегося бекона: Эддингтон Смит готовил себе ланч.
Звякнул колокольчик над дверью, и седой книготорговец торопливо вышел навстречу покупателю.
— Мистер К.! Я отыскал для вас ещё три книги, все в приличных переплётах: «Янки при дворе короля Артура», «Рассказ лошади» и «Знаменитая скачущая лягушка из Калавераса». Отец рассказывал мне, что Марк Твен когда-то выступал здесь с докладом и его книги были у нас популярны. На каждой распродаже имущества выплывают две-три.
— Отлично, Эд, присматривайте то, что мне нужно. Я уезжаю на несколько недель в отпуск.
— У вас есть что читать? Я знаю, вам нравится Томас Харди, а я как раз нашёл «Вдали от безумной толпы» в кожаном переплёте. Отец часто употреблял это выражение, я и не подозревал, что оно заимствовано у Томаса Харди.
— Или у Томаса Грея
[3]
, - поправил старика Квиллер. — Первым его употребил Грей — в «Элегии, написанной на сельском кладбище».
— Не знал, — проговорил Эддингтон, который всегда был рад узнать что-нибудь новое. — Я расскажу об этом сегодня отцу, когда буду с ним беседовать. — Поймав вопросительный взгляд Квиллера, он добавил: — Я беседую с ним каждый вечер, рассказываю всё, что случилось за день.
— Когда умер ваш отец? — спросил Квиллер.
— В следующем месяце исполняется четырнадцать лет. Мирно скончался во сне… Мы вместе занимались книготорговлей почти сорок лет.
— Вам повезло.
Квиллер своего отца не знал.
Он купил томик Томаса Харди и ещё несколько книг и уже покидал магазин, когда букинист окликнул его:
— Где вы собираетесь отдыхать, мистер К.?
— В Мусвилле.
— Славное место. Увидите там летающие тарелки.
Квиллера от подобного предположения передернуло, но он ответил вежливым «возможно». И он, и Арчи Райкер, два профессиональных скептика, издевались над слухами о НЛО в Мусвилле. Торговая палата, напротив, поощряла их в надежде, что какой-нибудь невероятный случай сделает Мусвилл «северным Розуэллом»
[4]
. Туристы приходили в возбуждение от перспективы увидеть инопланетян. Дружелюбно настроенные местные жители называли их пришельцами, а прочие возлагали на них вину за плохую погоду и появление клещей. К своему ужасу, Квиллер обнаружил, что многие верят в инопланетное происхождение НЛО — и среди них жена Райкера, школьный инспектор и умудрённая, несмотря на юный возраст, наследница из Чикаго. Впрочем, возможно, они были не совсем искренни и просто поддерживали местную традицию, подобно тому как взрослые делают вид, будто верят в Деда Мороза.
Последнюю остановку Квиллер сделал в дизайнерской студии Аманды, где встретил только что вернувшуюся из отпуска Фрэн Броуди, помощницу хозяйки. Фрэн была одной из самых привлекательных и талантливых молодых женщин Пикакса, а теперь к этому добавился заграничный шик.
— Нет смысла спрашивать, хорошо ли ты провела время, — приветствовал её Квиллер. — Радость так и струится из твоих глаз.
— Это было сказочно! — воскликнула Фрэн, встряхнув волосами цвета спелой ржи. — Ты бывал когда-нибудь в Италии?
— Только в качестве иностранного корреспондента.
— Ты просто обязан съездить туда в отпуск и взять с собой Полли! Города! Пейзажи! Искусство! Пища! Люди! — Она закатила глаза. Можно было догадаться, что, говоря о людях, Фрэн многое опускает. — Садись, Квилл, нам нужно кое-что обсудить.
Фрэн уже закончила работу над небольшим заказом Квиллера и занималась отделкой заново пикакского отеля, но самой большой её страстью был Театральный клуб. Это она придумала устроить в сарае возле Мусвилла летний театр. Он должен был открыть сезон комедией «Визит на маленькую планету».
— Ты будешь писать рецензию на нашу премьеру, Квилл?
— Боюсь, что да.
— Впервые в истории клуба на премьере будут рецензенты из соседних округов — из «Локмастерского вестника» и «Почтового рожка Биксби»! Ты знаешь пьесу?
— Только то, что её написал Гор Видал
[5]
и что когда-то она шла на Бродвее.
— Очень забавный сюжет, — сказала Фрэн. — Летающая тарелка приземляется возле дома одного телевизионного комментатора, и пришелец из космоса вмешивается в жизнь людей, устраивая им хорошенькую встряску.
— Кто играет пришельца? Кого из маленьких зелёных актёров вы выбрали на его роль?
— В том-то и заключается весь фокус, Квилл! Мы нарочно подобрали на роль землян актёров не выше пяти футов девяти дюймов, чтобы появление пришельца всех потрясло. Его рост — шесть футов восемь дюймов!
— Дерек Каттлбринк!
— Разве не здорово? Ларри играет комментатора, Скотт Гиппел — властолюбивого генерала… Оставить вам в кассе два билета на пятницу?
— Хватит одного, — ответил Квиллер. — Полли с сестрой отдыхает в Онтарио. Они смотрят Шекспира в Стратфорде и пьесы Шоу в Ниагаре-на-Озере.
[6]
— Как я ей завидую! — вскричала Фрэн.
— Кто бы говорил! Ты только что видела Папу Римского в Риме, статую Давида во Флоренции и мужественных гондольеров в Венеции…
