– Убиты три женщины, все три бывшие ученицы вашей
школы. Серафимович-Уфимцева, Иванова-Корнеева и Тюрина, она замуж так и не
вышла и фамилию не сменила.
– Да, я помню всех трех. Хорошо помню. Так их убили?
– Сталина Васильевна, вы телевизор смотрите? –
вздохнул Лукьянов. Иронии она не уловила, или ей на чужую иронию было начихать.
– Очень редко. Я человек книжный.
– Понятно. Но об убийствах в универмаге, надеюсь,
слышали?
– Соседка что-то рассказывала, но я не очень
интересуюсь.
– Так вот, все три женщины были убиты в универмаге. В
прошлый четверг убит бывший приятель Уфимцевой Вадим Краснов, недавно
освободившийся из тюрьмы. У нас вопрос: Уфимцева была дружна с Тюриной и
Ивановой или они просто учились в одной школе?
– Они дружили. Троица – не разлей вода. Беда всей
школы. Совершенно неуправляемые девочки. Хамство, прогулы. Когда Уфимцева
познакомилась с этим парнем…
– Красновым?
– Да. Начала всех терроризировать, грозилась, в случае
чего, избить до полусмерти. Родители были вынуждены встречать детей из школы.
– И ничего нельзя было сделать?
– Уфимцева была очень хитрой девчонкой, стоило на нее
нажать, становилась паинькой, обещала хорошо учиться, слезы лила,
подхалимничала. Две другие плясали под ее дудку. Когда ей пригрозили, что
отправят в специнтернат, она испугалась, учителям больше не хамила, уроки не
прогуливала, хлопот от троицы не стало. А потом этот ужас. Свои дикие игры они
не оставили, а просто перенесли их на улицу.
– За убийство осудили Уфимцеву и Краснова. Как вы
думаете, две другие подружки могли быть соучастницами? Я просто спрашиваю ваше
мнение.
– Я в этом абсолютно уверена. У Тюриной дед в то время
был в городе большим начальником, да и Уфимцева с Красновым настаивали на том,
что убивали вдвоем. Но все прекрасно знали… Я уже говорила это вашему
сотруднику, повторю и сейчас.
– Вы имеете в виду сотрудника, который вел следствие
двенадцать лет назад? – спросил Лукьянов.
– И тогда тоже.
– Подождите, – насторожился Лукьянов. – А
когда еще к вам приходили из милиции?
– Недели три назад. Симпатичный такой мужчина.
Мы быстро переглянулись.
– Как он объяснил свой визит?
– Сказал, что совершено преступление и нити тянутся к
тому давнему убийству. Мы с ним долго беседовали.
– А фамилию его вы не помните? – с надеждой
спросила я.
– Помню, конечно. Елагин Алексей Николаевич. Очень
милый человек. Майор милиции.
Лишь только мы покинули квартиру учительницы, я позвонила
Вешнякову.
– Артем, проверь, есть ли в городе мент по фамилии
Елагин Алексей Николаевич, предположительно, майор. Узнай, каким боком он в
этом деле.
– Накопала что-то интересное? – насторожился
Вешняков.
– Интересного пруд пруди. Узнай поскорее, это важно.
Ну, что? – повернулась я к Лукьянову. – Не знаю, как ты, а мы с
Сашкой не прочь поужинать. Несчастный пес целый день в машине.
– Проявим сострадание. Мамаша убитой девочки от нас
никуда не денется, а желудок беречь надо. К тому же твой Вешняков за это время,
может, расстарается, и мы узнаем об этом менте. Он меня очень
интересует. – На мой немой вопрос Лукьянов пояснил: – Похоже, кто-то вел
следствие еще до убийства. Я вижу кафе. Потопали.
Я выпустила из машины Сашку, немного прогулялась с ним, а
потом отправилась в кафе. К тому моменту Лукьянов уже сделал заказ.
– Семга без гарнира тебя устроит? – спросил он с
улыбкой.
– Меня устроит все, лишь бы набить желудок, – ответила
я, устраивая Сашку на соседнем стуле.
Подошла девушка и, мило улыбаясь, спросила:
– Ваша собачка тоже будет кушать?
– Обязательно. Кусок сырой свинины без жира, и порежьте
помельче.
– Сделаем, – кивнула девушка, удаляясь, а я
подмигнула Сашке.
– У тебя сегодня праздник, будешь есть, как человек.
Только не чавкай.
Сашка отвернулся, демонстрируя обиду по поводу моих сомнений
в том, что он может достойно себя вести.
– Да брось ты, – хмыкнула я. – Я же пошутила.
– У тебя странные отношения с собакой, – съязвил
Лукьянов.
– Нормальные у нас отношения, – отмахнулась я.
– Нет, в самом деле. Может, тебе пересмотреть свои
принципы и замуж выйти? К примеру, за Колю. Ну и что, что он импотент. Зато
хороший человек рядом. Простое человеческое тепло дорогого стоит. И он намного
крупнее таксы. Опять же, умеет разговаривать.
– Я лучше за тебя замуж выйду, ты еще и трахаться
умеешь, – осчастливила его я. Он засмеялся.
– На самом деле ты за меня не пойдешь.
– На самом деле – побегу. Только позови. Лучше свистни.
“Ты свистни, тебя не заставлю я ждать, пусть будут браниться отец мой и мать”.
Кстати, я сирота, так что никаких проблем.
– А Дед?
– Он мечтает возить моих детей на закорках. Лукьянов
радостно фыркнул:
– Представляю эту картину.
– Мне она тоже нравится. Ну, так что, осчастливим
человечество?
– Лучше с кем-нибудь другим. Боюсь, что от меня может
родиться что-то двухголовое, с клыками и когтями.
– Не преувеличивай, не такой уж ты страшный парень.
Просто выпендриться любишь.
– Спасибо за добрые слова, – шутливо поклонился
Лукьянов.
– Пожалуйста, я их много знаю. Девушка принесла
пластиковую тарелку с мясом для собаки. Сашка неохотно полез под стол, думаю, в
глубине души он надеялся, что есть будет вместе с нами.
– Хорошая собачка, – приговаривала девушка. –
Можно его погладить?
– Конечно. Он успел вас полюбить.
– А ты пользуешься популярностью в родном
городе, – заметил Лукьянов, когда официантка отошла.
– Ага. Прославилась после статейки в газете.
– Выходит, Дидонову надо сказать спасибо.
– Его уже отблагодарили. Вернемся к нашим баранам. Так
что ты там говорил о следствии накануне убийства?
