– Ты влюбилась, – заметила она недовольно,
разглядывая меня. – Глаза сияют…
– Умылась с утра.
– Слушай, ты знаешь, как я к тебе отношусь?
– Ну…
– И ты знаешь, как я отношусь к Деду. У него полно
недостатков, но он – мужик. Настоящий. С характером. Это вызывает уважение у
таких беспринципных существ, как я.
– Как родственное беспринципное существо не могу с
тобой не согласиться.
– Я не в курсе, что там у вас… прости, что я
вмешиваюсь… – Прозвучало это так жалко, что я, за секунду до того
намеревавшаяся послать ее к чертям, прикусила язык.
– Он ее выгнал, – немного невпопад сообщила она.
– Кого?
– Аньку свою.
– Что ты говоришь? – хмыкнула я. – Решил, что
она старовата для него? В общем-то, дело понятное. Надо периодически менять
обои в квартире и любовниц.
– Перестань. С ним что-то происходит. Он сам не свой. Я
же вижу. Это из-за Лукьянова?
– Ты слишком много знаешь, – недовольно покачала я
головой.
– Если ты сбежишь с этим типом, я даже не представляю…
он не переживет. Что бы он ни вытворял, ты для него… – Она махнула рукой. В
этом жесте было столько безнадежности, что я вновь отказала себе в удовольствии
послать ее к черту.
– Успокойся, – попросила я, касаясь ее
руки. – Никуда я не сбегу. Лукьянову я нужна примерно так же, как тебе
почетная грамота от пионерской организации. Он приехал по делам, а дела для
него главное, я под боком, отчего же не попользоваться? Вот и все. Дед это
знает не хуже меня, и если он сейчас сам не свой, то по другому поводу. По
какому, не знаю, и это меня беспокоит.
– Анька прибегала скандалить, – хмыкнула Рита. Ее
желание сменить тему было мне понятно, и я охотно поддержала ее в этом.
– Серьезно?
– Ага. Вот уж ума вовсе нет. Конечно, дальше первых
двух ступенек ее не пустили. Очень гневалась, обещала всех уволить.
– Может, и уволит, если помирится с Дедом.
– Знаешь, а мне ее жалко. Деньги, то да се… Но дело
даже не в этом. К нему быстро привязываешься, душой прикипаешь.
– Будем надеяться, что у девчонки ни мозгов, ни души, а
деньги… у Деда наверняка натырила на первое время, а там найдет кого-нибудь,
она же красавица.
– Ага. – Ритка немного помолчала, повертела чашку
в руках. – У моей подруги послезавтра день рождения. А ее двоюродный брат
шофером у Игнатова. Мир тесен, – подняв на меня взгляд, заметила она. –
Может, тебе это пригодится?
– Ты сокровище, – улыбнулась я, встала,
перегнулась через стол и поцеловала Ритку.
– Пока, – помахала она мне рукой.
Я вернулась домой. Сашка жалобно скулил под дверью.
Лукьянова не было. Его машины в гараже тоже. Вещи, само собой, исчезли. Записку
он не потрудился оставить, так же, как и позвонить. Прав, конечно. К чему все
это? Хозяева приказали вернуться, и он выполнил приказ.
Я плюхнулась в кресло, включила телевизор, долго пялилась на
экран. Сашка подошел, с трудом забрался мне на колени.
– Хреново мне, псина, – сказала я, почесав его за
ушами. – Не знаешь, почему все в моей жизни так хреново? И я не знаю.
Ладно, проехали. Нам и вдвоем неплохо.
Я выключила телевизор, заглянула в кухню, поднялась в
спальню, в комнату для гостей. Должно быть, все-таки надеялась, что он оставил
хоть что-то, одно слово на клочке бумаги.
– Ну не дура ли? – покачала я головой в досаде и
пошла гулять с собакой.
Вишневский не подвел, статья получилась на славу.
Драматическая история с элементами детектива, вышибающая слезу где-то на пятом
абзаце. Парень стоил денег, которые получил.
Газета вышла утром, а ближе к обеду позвонил Артем.
– Читала? – спросил он сердито. – Или сама же
и состряпала?
– Нет у меня такого таланта…
– Между прочим, идет следствие.
– И как идет? Еле двигает ногами со скоростью черепахи?
А нам результаты нужны. Тебе, кстати, нужны. Или полковника не хочешь?
– Я в майорах умру, мне цыганка нагадала. Лучше скажи,
что ты затеяла?
– Хочу навестить господина Игнатова с официальным дружеским
визитом. Повод найти раз плюнуть, потому как я представитель администрации, то
есть власть, ее уважают и в приеме не отказывают.
– И что ты ему скажешь?
– По обстоятельствам. Взгляну на мужика…
– А то ты его раньше не видела.
– Раньше он мне был по фигу, а теперь я его в тюрьму
упрятать хочу. Ваньку не нашли?
– Нет.
– Вот, а еще на меня ругаешься. Работай. Врала цыганка,
умрешь в генералах.
Дозвониться до Игнатова оказалось не так-то просто. Наконец
приятный женский голос сообщил, что меня слушают очень внимательно. Я назвалась
и доходчиво растолковала, чего хочу от ее босса.
– Я перезвоню вам в течение десяти минут, –
прощебетала она, да так, что я почувствовала себя в райском саду. Через семь
минут она действительно перезвонила и сказала, что господин Игнатов ждет меня
сегодня в 15.00, если это для меня удобно. Я заверила ее, что удобнее не
бывает, и мы простились. После чего я ощутила настоятельную потребность
похорошеть и отправилась в косметический салон. На самом деле хотелось расслабиться
и прикинуть, как построить разговор с Игнатовым. Но и красота вещь не лишняя. В
общем, я счастливо соединила приятное с полезным и без пяти минут три тормозила
возле офиса Игнатова, который мог поспорить помпезностью с резиденцией Деда.
– Надо жить скромнее, – буркнула я под нос, –
власть не любит чужой выпендреж, ей своего за глаза.
Меня ждали. Молодой человек встретил меня возле дверей и
повел к лифту. Подняться надо было на второй этаж, и мне это вполне по силам,
но местные традиции я решила не нарушать.
– Прошу вас, – пропуская меня вперед, предложил
молодой человек. По огромной ковровой дорожке мы прошли к кабинету. За дубовыми
дверями в приемной сидела секретарь, женщина лет тридцати пяти, не красавица,
одета скромно, но со вкусом, глаза из-под очков смотрели настороженно, хотя
губы улыбались. Работала не за страх, а за совесть. Думаю, и за немалые деньги.
Впрочем, мне ли сетовать?
– Ольга Сергеевна? – приветливо осведомилась она.
– Да.
