Тут, конечно, можно было усомниться в правоте чужих слов,
фантазии разгулялись и все такое, но характер травм говорил о другом. Не первый
раз мне доводилось видеть покойников, время от времени они возникали в моей
жизни, и, как всегда, некстати. Взглянув на Борьку, я поняла: сработано
профессионально. А дальше вовсе тьма египетская. Кому надо было убивать Борьку?
Сидит себе парень в своей фирме, торгует компьютерами, никому не мешает. Мне ли
этого не знать? Однако вот он – у моих ног, окровавленный и бездыханный,
значит, кому-то это нужно.
Подъехала “Скорая”, а следом милиция. Я отошла в сторонку и
набрала номер Дедовой охраны. С его новым начальником службы мы не очень-то
ладили, и я обрадовалась, услышав голос Виталия. Этот был из старой гвардии и
понимал все без лишних слов. Втолковав ему, чего хочу, я направилась к
милиционеру, сиротливо стоявшему рядом с трупом. Следующие полчаса я потратила
на пустые разговоры, хотя и надеялась, что извлеку из них пользу. Но везет мне
далеко не всегда, не повезло и в этот раз. Через некоторое время я загрузилась
в “Ситроен” и отправилась восвояси в тоске и отчаянии.
Тоска хоть и присутствовала, но все же я была уверена:
никакого отношения Борькина смерть ко мне, то есть к недавним событиям, не
имеет. Но черная мысль уже разъедала мой многострадальный мозг, и вовсе
выкинуть из головы я ее не могла. Оттого прямиком отправилась к Лялину. Не так
давно он был начальником охраны Деда, но счастливо покинул наш серпентарий и,
судя по всему, нисколечко об этом не жалел. Он ушел в фирму, которая занималась
охраной грузов, на весьма хороший оклад и почтенную должность, а еще в четырех
фирмах числился консультантом. В общем, на жизнь ему хватало, а покоя не в
пример больше. Я завидовала ему, хотя и мне никто не мешал сменить место
работы. Когда-то я даже мечтала об этом, но лишь представлялась возможность, то
по какой-то неведомой причине я ею не пользовалась. Загадка русской души.
Офис Лялина с улицы выглядел скромно, а внутри отделан был
богато. Кабинет поражал величиной и дорогой мебелью. Сам Лялин, здоровенный
мужик сорока шести лет, благодаря рыжим усам, был похож на добродушного моржа.
Если учесть, что он долгие годы работал в разведке, таковому впечатлению мог
доверять лишь идиот. Лялин – мужик с характером и принципами. У меня вовсе не
было никаких принципов, и, должно быть, по этой причине я его сильно уважала.
Год назад мы сумели помочь друг другу, и это лишь увеличило взаимную симпатию,
оттого, направляясь сюда, я рассчитывала на теплый прием.
– Кого я вижу, – пропел Лялин, крутанувшись в
кресле.
– Привет, – хмыкнула я, подниматься он не стал, а
я в отместку подошла и смачно его поцеловала, ухватив за уши.
– Не иначе как чего-нибудь попросишь, – скривился
он, хоть и явно был доволен. Я взгромоздилась на край стола и немного подрыгала
ногами, широко улыбаясь.
Он крякнул, сложил руки на животе, дабы избавить себя от
искушения погладить мои коленки, и сказал:
– Хорошо выглядишь.
– Врешь, – не поверила я.
– По мне, так лучше не бывает. Просто удивительно, что
ты до сих пор сидишь в девках.
– Вот-вот.
– Не “вот-вот”, а паскудный характер.
– Это точно. Куда мне замуж, меня и в любовницы никто
не зовет.
– Я возьму с охотой. Ну что, поладим? – Мы дружно
засмеялись, после чего Лялин все-таки похлопал меня по коленке и серьезно
сказал: – Рад тебя видеть. Как там в нашей богадельне?
– Нормально.
– Ага. А ты зачем приехала? Неужто хотела на меня
взглянуть?
– Тебя это удивляет? – пожала я плечами и
усмехнулась: – Газету видел?
– Видел, – кивнул Лялин. – Ну и что? Ветер
дует, собаки лают. Ты фотогенична, фотография мне понравилась, а статейка
дрянь. Забудь.
– Не могу, – сложив руки на коленях, заявила я.
Лялин удивленно поднял брови.
– С какой стати? Неужто Дед решил… Это глупо.
– Уж не знаю, – сказала я с намеком на
печаль. – Парень, что был со мной той ночью, погиб час назад. Какой-то
урод сбил его машиной в центре города, когда я тихо-мирно ждала его в кафе,
чтобы задать ему пару вопросов.
– Случайностью это быть не могло? – спросил Олег и
тут же отвел глаза. – Вот черт, опять труп. И ты и я знаем, если один
имеет место быть… – в общем, спокойной жизнью не пахнет.
– Это точно, – без энтузиазма согласилась я.
– И что ты думаешь? – помолчав немного, спросил
Лялин. Раньше он таких вопросов не задавал. Мог спросить “что скажешь”, а
думали мы всегда примерно одинаково, наверное, это что-то вроде родства душ.
– Что я могу думать? – обиделась я, потому что
явилась сюда, чтобы послушать умного человека, а он вместо этого вопросы
задает, к тому же дурацкие. – Допустим, газетка и так далее – подстава.
Вопрос: кому надо вывалять меня в грязи? Должна быть цель, верно? А эта хрень в
газете просто чепуха. Даже если иметь в виду мою репутацию. Не тот я человек,
чтобы кто-то всерьез мною озаботился.
– Цели ты не видишь, – вертя зажигалку в руках и
не глядя на меня, заметил Лялин. – И это скверно. Цель, конечно, есть. И
то, что ты о ней ни ухом ни рылом… значит, что-то готовится. И если начали с
тебя…
– Хочешь сказать, им нужен Дед?
Он пожал плечами, повертел в руках зажигалку.
– Я гадать не любитель, а чтобы трезво оценить
ситуацию, нужны факты. Их нет. Не считая двух: дурацкая статья и гибель твоего
приятеля. Вопрос: как они взаимосвязаны?
– Кто-то не хотел, чтобы я узнала, кому понадобилось
обливать меня грязью?
– Возможно. Но я больше склоняюсь к другой мысли…
– Не тяни, – нахмурилась я, потому что Лялин
замолчал. Я знала его привычку подолгу сидеть истуканом, вдруг отключившись от
реальности посреди фразы.
– Кому-то хотелось, чтобы ты так решила. Вот парень и
сыграл в ящик.
– Да-а, – протянула я, без удовольствия глядя на
Лялина. Теперь гадай, в самом деле он что-то почуял (а чутье у него, кстати,
волчье) или так, фантазирует. – Что делать? – спросила я, надеясь,
что он ответит. Олег пожал плечами.
– А что тут сделаешь? Надо ждать. Сказавший “а”,
непременно скажет “б”.
– Утешил.