Я отдала ей ключи от ячеек, забрала квитанцию о сдаче тела и покинула это место через заднюю дверь.
На стоянке меня ждал Морелли, прислонившись к моей машине, засунув руки в карманы, подражая образу уличного бандита, что, вероятно, вовсе и не было подражанием.
- Какие новости? – поинтересовался Морелли.
- Никаких. А какие у тебя?
Он пожал плечами.
– Скучный день.
- Ну да.
- Есть вести о Кенни? - спросил он.
- Ничего такого, чем я бы поделилась с тобой. Ты стянул телефонный счет прошлым вечером.
- Я не стянул. Просто забыл, что держу его в руках.
- Ну да, как же. Тогда почему бы тебе не рассказать мне о мексиканских номерах?
- Нечего рассказывать.
- Не поверю ни на секунду. И я не верю, что ты прилагаешь все эти усилия найти Кенни, потому что такой примерный член семьи.
- Есть причины сомневаться?
- У меня тошнотворное чувство на дне желудка.
Морелли усмехнулся.
– Ты не можешь поставить это на кон.
Ладно. Применим другой подход.
– Я думала, мы – команда.
- Бывают разные команды. Некоторые команды работают независимо друг от друга.
Я закатила глаза к небу.
– Давай уточним, - настаивала я. - Это так надо понимать, что я делюсь всей информацией, а ты нет. Потом, когда мы найдем Кенни, ты втихомолку умыкнешь его по причинам, еще мне неизвестным, и вычеркнешь меня из возврата.
- Это не так. Я не вычеркну тебя из возврата.
- Не придирайся. В точности так и будет, и мы оба это знаем.
Глава 3
Мы с Морелли воевали, имея по одной временной победе с каждой стороны. И я подозревала, что намечается в некотором роде еще одна война. И, полагаю, мне как-то придется смириться с этим. Если я столкнусь в лобовую с Морелли, он может сделать мою жизнь в качестве охотницы за головами трудной до невозможности.
Не говоря уже о том, что придется стать всеобщим ковриком для вытирания ног. Что было важно, так это то, что в соответствующие моменты я выглядела как коврик для вытирания. И решила, что это не один из тех моментов, и мне следует разгневаться и оскорбиться. Чего было легко добиться, поскольку это была правда. Я вылетела с полицейской стоянки с таким видом, будто знаю, куда направляюсь, что на деле, конечно же, не соответствовало истине. Приближалось к четырем, а у меня в наличии уже не было булыжников, чтобы попереворачивать их с целью поохотиться на Манкузо, поэтому я направилась домой, летела на автопилоте, пересматривая свои достижения.
Я понимала, что мне следует повидаться со Спиро, но была не в восторге от этой перспективы. Энтузиазма бабули Мазур по поводу моргов я не разделяла. Фактически, мысли о смерти вызывали только дрожь, а Спиро, по-моему, был явным обитателем подземного мира. Так как у меня душа не лежала ко всему этому, отсрочка показалась подходящим способом действия.
Я припарковалась за домом и пропустила лифт в угоду лестнице, так как утренние блинчики с черникой все еще давили на мои «Левайзы». Я получила собственное позволение войти в квартиру и почти наступила на конверт, подсунутый под дверь. Это был плоский белый деловой конверт с моим именем, составленным из серебряных наклеенных букв. Открыла конверт, вытащила единственный лист бумаги и прочитала два предложения, которые также были составлены из наклеек.
«Возьми отпуск. Сохранишь здоровье».
Никакой брошюры туристического агентства я не увидела, поэтому предположила, что это отнюдь не реклама кругосветного путешествия.
Тогда я рассмотрела другую версию. Угроза. И, конечно, угроза исходила от Кенни, что означало – он еще в Трентоне. Даже лучше, это значило, что я сделала нечто, обеспокоившее его. Помимо Кенни я не могла представить, кто еще мог мне угрожать. Может, один из дружков Кенни. Может быть, Морелли. А, возможно, моя матушка.
Я сказала «привет» Рексу, водрузила сумку и конверт на кухонную стойку и включила свои телефонные сообщения.
Моя кузина Китти, которая работала в банке, позвонила и сообщила, что присматривает за счетом Манкузо, как я и просила, но активности в этом направлении не наблюдается.
Мэри Лу Мольнар, моя лучшая подруга с того дня, как я появилась на свет, и которую сейчас величали Мэри Лу Станковиц, поинтересовалась, не исчезла ли я еще с лица земли, поскольку она не слышала меня, Бог знает, сколько времени.
Последнее сообщение было от бабули Мазур.
- Ненавижу эти дурацкие машины, - заявила она. – Всегда чувствую себя чертовой дурой, разговаривая с пустым местом. Увидела тут в газетах, что будут смотрины этого парня с бензозаправки, и я могла бы туда прогуляться. Элси Фарнсуорт пообещала, что возьмет меня, но я ненавижу с ней ездить, потому как у нее артрит в коленках, и временами у нее ногу заклинивает на педали газа.
Смотрины Муги Бьюза. Кажется, стоящее событие. Я пересекла холл, чтобы одолжить газету у мистера Уолески. Поскольку мистер Уолески держал свой телевизор включенным день и ночь на полную громкость, нужно было колотить в дверь со всей силы. Тогда он открывал ее и предупреждал, что не надо пинать его дверь. Когда у него четыре года назад случился сердечный приступ, он вызвал «скорую», но отказался прокатиться, пока не закончилась Jeopardy! (популярная теле-викторина – Прим.пер.)
Мистер Уолески открыл дверь и гневно уставился на меня.
– Нечего пинать дверь. Я не глухой, знаешь ли.
- Мне интересно, могу ли я позаимствовать вашу газету.
- Только принеси назад, мне нужна телепрограмма.
- Я только хотела проверить объявления о панихидах.
Я открыла страницу с некрологами и прочитала от начала до конца. Муги Бьюз выставлялся у Стивы. В семь часов.
Я поблагодарила мистера Уолески и вернула газету.
Потом позвонила Бабуле и сообщила, что заберу ее в семь. Я отклонила матушкино приглашение на обед, пообещав ей, что не надену джинсы на смотрины, положила трубку, и, произведя блинчиковый контроль на вредоносность, поискала в холодильнике низкокалорийную обезжиренную пищу.
Я уже паслась на салате, когда зазвонил телефон.
- Йо, - поприветствовал меня Рейнжер. - Спорим, ты ешь на ужин салат.
Я высунула язык и скосила глаза на телефонную трубку.
– У тебя есть, что сообщить мне о Манкузо?
- Манкузо здесь не живет. Он не наносит визиты. Он не ведет здесь дела.
- Чисто из нездорового любопытства, если бы ты собрался искать двадцать четыре пропавших гроба, с чего бы начал?
- Эти гробы пустые или полные?
