- Десять-четыре, Кимо Сэйб (кто читал первую книгу, знает, что цитирует Морелли – Прим.пер.).
Я положила телефон обратно в сумку.
– Морелли в пути.
- Как благородно с его стороны приехать за нами.
Рискуя показаться циничной, я подозревала, что Морелли разбивал лагерь на моей парковке, ожидая моего возвращения домой, поскольку только так мог получить короткий отчет о Перри Сэндимене.
Мы с бабулей Мазур жались к двери, настороженно озираясь, не прошмыгнет ли мимо моя машина. Это было утомительное, скудное на события ожидание, и, кажется, Бабуля была разочарована, что к ней не пристали наркодилеры или сутенеры в поисках свежей крови.
- Не понимаю, что за суета вокруг всего этого, - поделилась она. – Здесь совершенно спокойно вечером, и мы не увидели ни одного преступления. Зря так разрекламировали эту Старк Стрит.
- Какие-то вонючие козлы украли мою машину!
- И то правда. Полагаю, уж этот вечер не совсем прошел даром. Но, все-таки, я ведь не видела, как это случилось. А это не то же самое, когда видишь своими глазами, как все происходит.
Грузовик Морелли вывернул из-за угла и продолжил путь по Старк Стрит. Морелли припарковался, установил мигалку и медленно обошел вокруг нас.
– Что случилось?
- Джип был припаркован и стоял закрытым на свободном месте вот здесь. Мы были в похоронном бюро меньше десяти минут. Когда мы вышли, джип исчез.
- Свидетели есть?
- Никого, о ком бы я знала. Я не расспрашивала соседей.
Была одна вещь, которую я усвоила за свою короткую карьеру охотника за головами, на Старк Стрит никто ничего не видит. Задавать вопросы – это то же самое, что упражняться в тщетности.
- Как только получил твой звонок, я связался с диспетчером, чтобы взяли на заметку все машины, - сообщил Морелли. – Тебе следует завтра явиться в полицейский участок и заполнить заявление.
- Есть шансы, что я получу обратно машину?
- Шансы всегда есть.
- Я смотрела по телевизору шоу об украденных машинах, – вмешалась бабуля Мазур. – его проводили в этих мастерских, где разбирают на запчасти угнанные машины. Наверно, от джипа сейчас осталась только лужа масла на полу гаража.
Морелли открыл пассажирскую дверь своего пикапа и поднял бабулю Мазур на сиденье. Я проскользнула за ней, устроилась рядом и стала внушать себе, что нужно мыслить позитивно. Не все машины разбирают на запчасти, верно? Моя машина была столь привлекательна, что никто не устоит перед соблазном совершить на ней короткое увеселительное путешествие. Думай позитивно, Стефани. Думай позитивно.
Морелли сделал U-образный поворот и поехал обратно в Бург. Мы заехали на мгновение в дом моих родителей, остановились только, чтобы сделать сберегательный вклад в кресло-качалку в виде бабули Мазур и уверить матушку, что ничего ужасного с нами на Старк Стрит не случилось… не считая грандиозной кражи машины.
На выезде матушка сунула мне в руки традиционный пакет с едой.
– Тут немного снеди, - сообщила она. – Кусок торта со специями.
- А я люблю торт со специями, - поделился Морелли, когда мы возвращались на грузовике в мою квартиру.
- Забудь. Тебе ничего не светит.
- Конечно, светит, - сказал Морелли. – Сегодня вечером я старался изо всех сил помочь тебе. По крайней мере, ты обязана хотя бы дать мне кусок торта.
- Ты, на самом деле, не хочешь торт. Ты всего лишь хочешь проникнуть ко мне в квартиру, чтобы порыскать насчет Перри Сэндимена.
- Это не единственная причина.
- У Сэндимена было неразговорчивое настроение.
Морелли остановился на светофоре.
– Совсем ничего не узнала?
- Он ненавидит копов. Он ненавидит меня. Живет в доме без лифта на Мортон Стрит, и он – самый обычный пьяница.
- Как ты узнала, что он - обычный пьяница?
- Прогулялась по его домашнему адресу и поболтала с соседями.
Морелли скользнул по мне взглядом.
– Да ты бесстрашная нахалка.
- Да, так, ничего особенного, - поскромничала я, по большей части фальшиво. – Повседневная работа.
- Надеюсь, тебе хватило ума не оставлять свои данные. Сэндимен не будет счастлив обнаружить тебя, вынюхивающую вокруг его стойла.
- Я подумала, что могла бы оставить свою карточку.
Не было необходимости говорить ему о делах с пожарной лестницей. Не хотелось нагружать его излишними деталями.
Морелли послал мне взгляд типа черт возьми, ты дура, что ли.
– Я знаю, в «Мейси» ( универмаг – Прим.пер.) имеются рабочие места, пригодные для того, чтобы пожертвовать их леди.
- Не начинай снова о пожертвованиях. Ну, сделала я ошибку.
- Печенька, ты строишь на ошибках всю карьеру.
- Это мой стиль. И не зови меня Печенькой.
Некоторые люди изучают книжки, кто-то слушает советы других, а некоторые учатся на ошибках. Я принадлежала к последней категории. Так подайте на меня в суд. По крайней мере, я редко делаю одну и ту же ошибку дважды… за исключением, возможно, Морелли. Морелли имел привычку периодически портить мне жизнь. А я имела скверную привычку позволять ему это делать.
- Есть ли успехи в похоронной сфере?
- Нет.
Он заглушил мотор и наклонился близко ко мне.
– Ты пахнешь гвоздикой.
- Осторожно. Ты раздавишь торт.
Он взглянул на пакет.
- Тут много торта.
- Да уж.
- Если съешь весь этот торт, он отложится на твоих бедрах.
Я подавила вздох.
– Ладно, можешь взять немного. Только не пытайся сделать что-нибудь забавное.
- И что это должно значить?
- Ты знаешь, что это значит!
Морелли хмыкнул.
Я подумала было послать ему высокомерный взгляд, но решила, что слишком поздно, и, скорей всего, мне бы это не удалось, поэтому я гневно фыркнула и вылезла из пикапа. Я шагала с Морелли, следующим за мной по пятам. Мы в молчании поднялись на лифте, вышли на втором этаже и замерли, увидев, что моя дверь приоткрыта. Между косяком и дверью были отметины от стамески в тех местах, где поработали инструментом, чтобы открыть дверь.
Я услышала, как Морелли достает из кобуры оружие, и бросила в его сторону взгляд. Он отодвинул меня в сторону, глаза его сосредоточились на двери.
Я достала .38 –й из сумки и протолкнулась впереди него.
– Моя квартира - моя проблема, - заявила я, на самом деле не столько желая показать героизм, сколько не уступить власть.
