Я нашла машину и погнала по Гамильтон, мимо Делио Эксон и Перри Сэндимена, и обнаружила парковочное место перед залоговой конторой. Я скосила глаза на угловатый капот детской голубизны и поразмышляла, где эта тачка окончит свои дни. Потом проскользнула вперед, поправила ремень и задела счетчик оплачиваемого времени стоянки автомобилей. Я решила, что это достаточно близко, заглушила двигатель и заперла за собой дверцу.
Конни сидела за столом, выглядя даже более жалко, чем обычно, ее тонкие брови при этом угрожающе опустились, а рот, покрытый кроваво-красной помадой, плотно сжался. Неподшитые папки грудами лежали на шкафах, а на ее столе царил кавардак из отдельных бумаг и пустых чашек из-под кофе.
- Итак, - поинтересовалась я, - как обстоят дела?
- И не спрашивай.
- Наняли кого-нибудь?
- Она приступит завтра. А между тем я не могу найти чертову вещь, потому что все в беспорядке.
- Нужно заставить Винни помогать тебе.
- Винни здесь нет. Винни отправился в Северную Каролину с Мо Барнсом ловить НЯС (Не Явившегося в Суд).
Я забрала стопку папок и стала раскладывать по алфавиту.
– У меня временный затык с Кенни Манкузо. Ничего новенького типа быстрячка- неудачника не появилось?
Она вручила мне несколько бланков, скрепленных вместе.
– Юджин Петрас вчера не явился в суд. Вероятно дома, пьян как сапожник и даже не представляет, какой день сегодня.
Я посмотрела на залоговое соглашение. Юджин Петрас жил в Бурге. Суд был по поводу бытового насилия.
– Я должна знать этого парня?
- Ты можешь знать его жену Китти. В девичестве была Лукач. Думаю, она на два года позже тебя закончила школу.
- Это его первый арест?
Конни потрясла головой.
– За ним тянется длинная история. Настоящая дырка от задницы. Каждый раз, как вливает в себя пару кружек пива, колошматит Китти. Иногда он заходит слишком далеко и укладывает ее в больницу. Иногда она пишет заявления, но со временем отзывает. Полагаю, боится.
- Мило. Какая сумма залога?
- Он стоит около двух тысяч. Домашнее насилие не считают серьезной угрозой.
Я сунула папку под мышку.
– Я вернусь.
Кити и Юджин жили в узком ряду домов на пересечении Бейкер и Роуз напротив старой пуговичной фабрики. Парадная дверь выходила вровень на тротуар без какого-либо признака крыльца или дворика. Занавески были задернуты. Окна на верхнем этаже были темными.
У меня был перцовый баллончик в кармане куртки, который легко можно было достать, а наручники и электрошокер я заткнула за пояс джинсов. Я постучала в дверь и услышала шум борьбы внутри. Потом постучала снова, и мужской голос прокричал что-то бессвязное. Опять какие-то шаркающие звуки, и затем дверь распахнулась.
Молодая женщина изучала меня поверх цепочки.
– Да?
- Вы Китти Петрас?
- Что вы хотите?
- Я ищу вашего мужа Юджина. Он дома?
- Нет.
- Я слышала у вас мужской голос. Думаю, это звучит похоже на Юджина.
Китти Петрас была тощей, как вешалка, женщиной с измученным лицом и огромными карими глазами. Косметикой она явно не пользовалась. Каштановые волосы были стянуты на затылке в хвост. Она не была хорошенькой, но и не отталкивающей тоже. По большей части она была никем. У нее были легко забываемые черты, которые с годами приобретают женщины, подвергающиеся постоянным избиениям и пытающиеся сделать себя незаметными.
Китти настороженно посмотрела на меня.
– Вы знаете Юджина?
- Я работаю на его поручителя. Вчера Юджин пропустил суд, и нам бы хотелось переназначить дату судебного заседания.
Нет большей лжи, чем полуправда. Сначала мы перепишем дату, а потом запрем его в мрачной вонючей камере, пока эта дата не наступит.
- Ну, я не знаю…
Юджин, пошатываясь, попал в мое поле зрения через щель в двери.
– Что происходит?
Китти отступила в сторону.
– Эта женщина хочет, чтобы ты переназначил дату суда.
Юджин высунул свою физиономию. Все свои нос, подбородок, косые красные глазки вкупе со стопроцентным спиртным духом.
– Что?
Я повторила чепуху насчет переназначения даты и отодвинулась в сторону так, что ему пришлось бы открыть дверь, если бы захотел меня увидеть.
Цепочка соскользнула и звякнула о косяк.
– Ты мне дерьмо вешаешь, точно? – заявил Юджин.
Я расположилась на расстоянии от двери, поправила на плече сумку и усмирила свое сердечко.
– Это займет всего несколько минут. Нам нужно заехать в суд и зарегистрировать новую дату.
- Ага, ну так знаешь, что я скажу на это? – он повернулся, спустил трусы и наклонился. – Поцелуй мою волосатую белую задницу.
Он повернулся лицом не в том направлении, чтобы пшикнуть ему в морду из перцового баллончика, но я сунула руку в джинсы и достала электрошокер. Я его еще не испробовала, но это казалось несложным. Я выставила его вперед, плотно прижала устройство к заду Юджина и нажала на кнопку. Юджин коротко взвизгнул и рухнул на пол, как мешок с мукой.
- Мой Боже, - закричала Китти, - что вы наделали?
Я посмотрела вниз на Юджина, который неподвижно валялся с остекленевшими глазами и спущенными до колен штанами. Он еле дышал, но я подумала, что еще можно было ожидать от мужика, который так набрался, что запросто мог заполнить перегаром небольшую комнату? Вид у него и так был одутловато бледный, так что с этой стороны ничего не изменилось.
– Электрошокер, - объяснила я. – Согласно инструкции не причиняет длительных повреждений.
- Как жаль. Я надеялась, что вы его прикончили.
- Может, вам следует подтянуть ему трусы, - посоветовала я Китти. И так много гадостей в этом мире, чтобы еще меня вынуждали глазеть на Мистера Друппи у Юджина.
Когда она привела его в порядок, я ткнула его носком ботинка и получила слабый отклик.
– Наверно, лучше затащить его в мою машину, прежде чем он очнется.
- Как же нам это сделать? - спросила она.
- Полагаю, придется тащить.
- Ни за что. Не хочу в этом участвовать. Боже, это ужасно. Он выбьет из меня дух за это.
- Не сможет выбить из вас дух, если будет в тюрьме.
- Он прибьет меня, когда выйдет.
- Если вы еще будете здесь.
Юджин сделал хилую попытку открыть рот, и Китти завопила.
– Он встает! Сделайте что-нибудь!
