– Пистолет, конечно, не зарегистрирован?
- Что ты имеешь в виду? – изумилась бабуля. – Зарегистрирован где?
- Убери, - обратился ко мне Морелли. – Убери с глаз моих долой.
Я затолкала Бабулю с револьвером обратно в дом и закрыла дверь.
- Я позабочусь об этом, - пообещала я Морелли. – Удостоверюсь, что его возвратят владельцу.
- Так эта нелепая история – правда?
- Где ты шлялся? Почему ничего этого не видел?
- Я помогал Рошу. Наблюдал за похоронным бюро. Машина не была в моем поле зрения. - Он осмотрел «бьюик». – Повреждений нет?
- Поцарапала немного задний бампер.
- Интересно, а в армии об этой машине знают?
Я решила, что настала пора напомнить Морелли о моей профпригодности.
– Ты проверил пистолеты Спиро?
- Они все в порядке. Зарегистрированы и легальны.
От моей профпригодности оказалось не много толку.
- Стефани, - это позвала из дома матушка. – Ты почему вышла без пальто? До смерти замерзнешь.
- Кстати, о смерти, - сказал Морелли. – Они нашли тело, которое подходит для твоей ноги. Плавало у одной из опор моста сегодня утром.
- Это Сэндимен?
- Ага.
- Думаешь, Кенни прячется, выискивая добычу?
- Полагаю, все не так сложно. Он мечется. Это уже вышло за рамки хитрого дельца с целью срубить деньжат. Что-то пошло не так, операция провалилась, и Кенни не справился с этим. Сейчас он заводится по любому поводу и выискивает, кого бы обвинить… Муги, Спиро, тебя.
- Он все потерял, не так ли?
- Ты угадала.
- Думаешь, Спиро такой же сумасшедший, как и Кенни?
- Спиро не сумасшедший. Он просто мелкий подлец.
И то верно. Спиро был прыщом на заднице Бурга. Я взглянула на машину Морелли. Не похоже, что она была способна к езде.
– Тебя нужно отвезти куда-нибудь?
- Я справлюсь.
* * *
В семь часов стоянка у бюро Стивы была уже полна, и машины растянулись в ряд аж на два квартала по Гамильтон. Я втиснулась между машинами на служебной подъездной дороге и сказала Бабуле идти пока без меня.
Она переоделась в платье и широкое синее пальто, и, маршируя по ступенькам к входу в похоронное бюро, выглядела весьма живописно со своими волосами абрикосового цвета. На согнутом локте у нее висела черная кожаная сумка, а ее забинтованная рука была выставлена вперед, как флаг, провозглашая ее главой парада раненных ветеранов войны против Манкузо.
Я дважды объехала квартал, прежде чем нашла просвет для парковки. Я пропихнулась в зал похоронного бюро, прошла через боковую дверь и, собравшись с духом, нырнула в вызывающий клаустрофобию тепличный влажный жар и шум великого множества народа. Когда миновала все это, то дала себе зарок, что в похоронный зал обратно не вернусь. Я в этом больше не участвую. И наплевать, кто там умер. Хоть бы и мои матушка или бабушка. Пусть сами управляются.
Я бочком протиснулась к Рошу, сидевшему за чайным столиком.
– Вижу, вы своего брата хороните завтра утром.
- Угу. Парень, я уверен, будет скучать по этому месту. Я же буду скучать по выставленным этим крохобором печенюшкам из опилок. И по чаю буду скучать. Ммм, точно, чай – еще та прелесть. - Он осмотрелся. – Проклятие, не понимаю, чего я хнычу. Бывали и похуже назначения. В прошлом году сидел в засаде, обряженный в бездомную нищенку, так меня ограбили. Заработал пару сломанных ребер.
- Вы мою бабушку не видели?
- Ага. Видел, как она входила, но потом потерял ее в толпе. Я так себе представляю, что она пытается взглянуть на того парня, от которого отделили его… э… штуковину.
Я кивнула и стала прокладывать локтями путь в комнату, где возлежал Джо Лузи. Пропихнувшись в передний ряд, я достигла гроба и вдовы Лузи. Я ожидала, что Бабуля уже украдкой втиснулась на место, предназначенное для близких родственников под предлогом того, что она видела член Джо и была теперь с Лузи накоротке.
- Соболезную вашей потере, - обратилась я к миссис Лузи. – Вы не видели бабушку Мазур?
Она выглядела обеспокоенной.
– Эдна разве здесь?
- Мы с ней разминулись минут десять назад. Я думала, что она уже подошла выразить свои соболезнования.
Защитным жестом миссис Лузи прикрыла гроб рукой.
– Я ее не видела.
Я протолкнулась сквозь толпу и заглянула к лже-брату Роша. В задней части комнаты собралась горстка людей. По оживленному разговору я догадалась, что они обсуждают великий скандал с членом. Я спросила, не видели ли они бабулю Мазур. Ответ был отрицательный. Пришлось возвратиться в фойе. Потом проверить кухню, дамский туалет, крыльцо у боковой двери. Я спрашивала всех, кто встречался по пути.
Никто не видел маленькую старенькую леди в широком синем пальто.
Мороз пробегал по моей спине. Для Бабули это было не характерно. Она обожала быть в гуще событий. Я видела, как она вошла в парадную дверь бюро, посему знала, что она была в здании…. во всяком случае, короткое время. И не похоже, что она выходила. Я не видела ее на улице, пока искала место для парковки. Нельзя себе представить, чтобы она ушла, не бросив взгляд на Лузи.
Я поднялась по лестнице и прошлась по комнатам второго этажа, где хранились гробы и документы. Потом со скрежетом открыла дверь в служебный кабинет и включила свет. Кабинет был пуст. Пустой оказалась и ванная комната на верхнем этаже. Стенные шкафы, наполненные всякими принадлежностями, тоже были пусты.
Вернувшись в фойе, я заметила отсутствие Роша за чайным столиком. В дверях одиноко стоял Спиро, кисло взирая на происходящее.
- Не могу найти бабулю Мазур, - пожаловалась я ему.
- Мои поздравления.
- Не смешно. Я за нее беспокоюсь.
- Да уж стоит. Она ведь чокнутая.
- Ты ее видел?
- Нет. И это единственная хорошая вещь, случившаяся со мной за два дня.
- Я подумала, может, стоит проверить подсобные помещения.
- В задних комнатах ее нет. В часы посещений я закрываю там двери.
- Она весьма находчива, когда ей что-нибудь взбредет в голову.
- Если она решила пробраться в подсобные помещения, то долго там не задержится. На первом столе лежит Фред Дагусто, и зрелище это не из приятных. Триста десять фунтов уродливой плоти. Жирный, насколько хватает глаз. Придется смазать его салом, чтобы запихнуть в гроб.
- Я хочу проверить эти комнаты.
Спиро взглянул на часы.
– Тебе придется подождать, пока не минуют часы посещений. Не могу оставить этих кровопийц без присмотра. Только собери такую огромную толпу, и народ начнет растаскивать все на сувениры. Не усмотришь за дверью – можешь лишиться последней рубашки.
