– А что вы скажете, если я откажусь? – поинтересовалась Линнет, распластав пальцы на рельефных мышцах его бедра, хотя уже знала, что не откажется. Возможно, это ее единственный шанс заняться любовью с кем-нибудь, кого она действительно желает.
Пирс пожал плечами:
– Вы же умная женщина. У вас имеется товар, который весьма ценится на брачном рынке, а из-за вашей красоты вдвойне. С какой стати вы отдадите его мне бесплатно?
– Вас послушать, так я выставлена на продажу в расчете на самую высокую цену.
Он молчал.
– Ну, возможно, я была выставлена на продажу, – признала Линнет, – но цена упала, потому что все уверены, что я больше не обладаю этим весьма ценным товаром.
Пирс по-прежнему молчал.
– Если я отдам его вам, вы можете гарантировать, что в результате не появится ребенок?
– Нет, – сказал он. – К сожалению, в этом домике нет всех удобств, какие только можно пожелать.
В его голосе прозвучали веселые нотки.
– А что, если будет ребенок?
– Мы поженимся, – заявил он.
Линнет кивнула, внезапно оробев.
– Думаю, нам следует подробно обсудить, что мы собираемся делать. – Он замолк, приникнув к ее губам в поцелуе, жадном и восхитительном. – В конце концов, – услышала она спустя несколько мгновений его голос, приглушенный тем, что его губы скользили по ее коже, – там, где есть риск брака, нужно продвигаться осторожно. Без спешки. Будучи абсолютно уверенными, что ни один из нас не испытывает ни малейших сомнений.
Линнет выгнулась, наслаждаясь прикосновением к его обнаженному телу, которое она столько раз украдкой разглядывала. Ей было не до его рассудительных речей. Она чувствовала себя хмельной, словно по ее жилам текло бренди, заполняя низ живота.
Ей хотелось большего.
Собственно, единственная вещь, которая ее сейчас интересовала, прижималась к ее бедру. Пирс продолжал говорить в своей иронической манере, которая так раздражала ее. Скользнув рукой вниз, она схватила его и сжала.
Он осекся на полуслове. Его жезл был горячим и гладким, пульсируя в ее ладони, как живой, и казался слишком большим.
Пирс слегка отстранился.
– Вы вцепились в меня, как в призовой огурец, который вы собираетесь сорвать. – Однако напряженные нотки в его голосе указывали на то, что он не так невозмутим, как хочет казаться.
Линнет ослабила хватку и скользнула рукой вниз вверх, как это делал Пирс. С его губ сорвался прерывистый стон. Она снова усилила хватку. Пирс запрокинул голову.
Он был мягким и твердым одновременно, странное сочетание, которое ее тело, казалось, понимало лучше, чем сознание. Линнет крепче сжала пальцы и снова погладила его. Ощущения, которые она испытала при этом, заставили ее содрогнуться и она застонала.
– Думаю, сойдет, – прошептала она, разжав пальцы. – У меня нет сомнений.
– Сойдет? – Пирс снова рассмеялся, но Линнет была слишком занята, пробуя на вкус его шею и прижимаясь своими бедрами к его бедрам.
– Ну давайте же, – сказала она, пытаясь уложить его на себя.
– Не стоит торопиться, – прошептал он, скользя языком по ее губам, пока его пальцы творили то же самое внизу. – Вы девственница. Полагаю, вы слышали, что потеря девственности может быть болезненной.
Линнет была так поглощена своими ощущениями, что едва слышала его. Но ей было мало этой нежной ласки.
– Давайте же, – нетерпеливо повторила она и, почувствовав его там, инстинктивно выгнулась навстречу.
– Не спешите, – прошептал Пирс.
Но она не желала ждать, охваченная глубинной потребностью ощутить жар, натиск и обладание. Это чувство было таким острым, что Линнет не находила слов и только всхлипнула, вцепившись в его плечи.
Каким-то образом Пирс угадал ее мысли. Сильная рука приподняла ее бедро, и он произнес, уткнувшись лицом в ее волосы:
– Вы уверены?
Линнет даже не стала отвечать, ограничившись нетерпеливым возгласом, словно утратила всякую способность говорить.
Видимо, он знал, как интерпретировать этот звук, потому что вошел в нее одним плавным, но мощным движением бедер.
– Больно? – спросил он спустя мгновение, касаясь губами ее щеки.
То, что она испытывала, нельзя было назвать болью. Она чувствовала себя растянутой, заполненной… и растерянной.
Она выгнула бедра, принимая его глубже.
– Вы не могли бы… – У нее перехватило дыхание, когда он шевельнулся, и ее внутренности обдало жаром.
– Я не могу остановиться, – хрипло произнес Пирс. – Подождите немного. Ваше тело привыкнет ко мне, если дать ему секунду.
Линнет едва слышала его. Закрыв глаза, она снова выгнулась, пытаясь вернуть ощущения. Ей было приятно, но… Она вцепилась в его плечи.
– Значит, это оно и есть? – Сообразив, как прозвучали ее слова, она поспешно добавила: – Это очень приятно, правда. Но… – Она осеклась, когда его бедра снова шевельнулись.
Пирс рассмеялся. Это был низкий, прерывистый смех. Он опирался на локти, так что Линнет могла чувствовать, как его тело сотрясается. Открыв глаза, она устремила на него раздраженный взгляд.
– Не думаю, что смех уместен в подобной ситуации.
– Мммм, – отозвался он, склонив голову и прикусив ее нижнюю губу. Движение его тела вызвало очередную волну ощущений, распространившуюся от ее живота до кончиков ступней. Ее глаза снова начали закрываться.
– Вам неудобно? – спросил он.
Неужели это действительно все? Не может быть.
– Мне вполне удобно, – отозвалась она, поцеловав его в челюсть.
– В таком случае я могу начать двигаться?
– Двигаться? Куда? – Она инстинктивно вцепилась в его плечи. Может, она и была несколько разочарована в самом акте, но определенно не хотела, чтобы он уходил. – Разве уже все кончилось?
Пирс уронил голову в изгиб ее плеча, и она услышала сдавленный смешок.
– Перестаньте смеяться надо мной! – приказала Линнет, размышляя о том, не скинуть ли его с себя, прежде чем он успеет уйти. Это послужит ему уроком. Она подтянула колени, уперлась пятками в постель и задохнулась от волны наслаждения, прокатившейся по ее телу.
– О, – выдохнула она и, уловив его безмолвное указание, обвила ногами его бедра. Их тела сплелись, позволив ему еще глубже проникнуть в нее. Ей понравилось это ощущение, особенно когда, поерзав, она добилась идеального соединения.
– Это очень приятно, – сказала она, снова поцеловав его в подбородок. – Мне нравится.
– Я сейчас начну двигаться, – произнес Пирс сквозь стиснутые зубы. – Пауза для привыкания девственницы закончилась.
