— Да, в Лондоне будет проходить одна вечеринка, но которую я должен пойти.
— Значит, с корабля на бал?
— Да.
Она не осуждала его, но он слышал разочарование в ее голосе и не понимал, почему Чарли так болезненно реагирует на его отъезд, особенно учитывая то, что всю неделю она старательно его избегала.
Если только…
Нет. Не может быть. Она же не испытывает к нему никаких чувств?
Она поэтому так избегает его? Чтобы не погрязнуть еще глубже?
Господи, он такой идиот. Почему он не заметил этого раньше? Он, как никто другой, должен был знать о попытках избежать чувств. Именно по этой причине он жил так все эти годы, не смог позволить себе привязаться к своей единственной семье, потому что боялся, что в конечном итоге дед тоже отвернется от него. Гораздо проще оборвать связи и убежать, чтобы не рисковать, и их прохладные отношения всегда напоминали Луке о том выборе, который он сделал. Они с дедом не были близки, но, несмотря на то что иногда эта мысль огорчала его, так лучше.
Значит, Чарли сделала то же самое? Оттолкнула его, пока все не стало намного сложнее?
— Я могу кое о чем спросить тебя? — Он взял Чарли за руку, переплетая их пальцы, и сжал ее, когда она снова попыталась освободиться.
— Смотря что.
Он ненавидел себя за то, что стал причиной осторожности в ее взгляде.
— Если бы я не уезжал завтра, все было бы по-другому?
Она тряхнула головой, и блестящие светлые волосы закрыли ее лицо, хотя он все равно смог увидеть ее полный боли взгляд.
— Ты бы…
Он не договорил, потому что Гектор наклонился к ним и хлопнул Луку по спине:
— Рад видеть, что мои сотрудники проводят время вместе. — Он указал на их руки и улыбнулся. — Вы отличная команда.
Чарли нахмурилась и попыталась высвободить руку. Лука сжал ее сильнее.
— На твоем корабле очень строгая дисциплина, дед. Поэтому твои сотрудники такие… сплоченные.
Гектор захохотал и снова хлопнул его по спине:
— Узнаю моего мальчика. Развлекайтесь, детишки. Я ухожу с вечеринки.
Они наблюдали за тем, как он пробирается через толпу, хлопая мужчин по плечу и приветствуя женщин.
— Дед — это нечто, — пробормотал Лука, в восхищении качая головой. — И ты знаешь, он прав.
— В чем?
Он снова сжал ее пальцы:
— Мы и правда отличная команда.
Она фыркнула и покачала головой:
— У нас нет ничего общего.
— Разве? — Он поднял ее руку к своим губам и оставил на ней легкий поцелуй, наслаждаясь ее дрожью. — Мы оба все держим в себе. Мы оба видим мир таким, какой он есть, без иллюзий. — Он коснулся ее щеки, погладил мягкую кожу, пытаясь передать свои чувства, какими бы запутанными они ни были, одним прикосновением. — Мы оба боимся эмоциональной вовлеченности. — Вот, он назвал причину, по которой, как он думал, она отвергла его на прошлой неделе.
Ее глаза расширились, и он стал мечтать о том, как утонуть в этой завораживающей зелени.
— Это оно, да? Ты поэтому ушла от меня?
Ей не нужно было говорить. Он увидел ответ в том, как она поспешно отвернулась, как задрожала ее нижняя губа, прежде чем она стерла все эмоции со своего лица и сфокусировала пустой взгляд на какой-то точке позади него.
— Чарли? — Он дотронулся до ее колена, хотя больше всего хотел обнять ее и не отпускать, пока ее равнодушие не исчезнет из глаз, освободив место ей настоящей, пылкой, страстной женщине. — Посмотри на меня.
Чарли перевела взгляд на него, и страх на ее лице подтвердил все его предположения. Она опустила глаза:
— Это ничего не меняет.
Черт, она права. Он скоро уезжает, а она боится пустить его в свое сердце.
Но он нравился ей. Она практически призналась в этом, когда пробормотала: «Это ничего не меняет».
Хотя она ошибалась. Это все меняло.
Лука взял обе ее руки в свои.
— Для меня это не было интрижкой.
— Нет, это был секс на один день.
Ее холодный тон стал насмешкой над тем, что было между ними, и Лука не мог этого стерпеть.
— Чушь. Помимо секса, который был просто феноменальным, между нами возникла связь. А ты знаешь, я никогда не завожу связи ни с кем.
Его ужасала мысль о близости с ней, но это уже произошло. Он поддался ее чарам, и это пугало его.
Ее почти незаметный кивок позволил ему продолжить.
— Думаю, я должен сказать тебе правду. Я открылся тебе, и для меня это было очень сложно. Если сейчас ты не признаешь правду, ты никогда этого не сделаешь.
Она подняла на него глаза, в которых стояли слезы.
— Хорошо, ты мне нравишься, черт побери. Счастлив?
— А ты? — Он отпустил ее руку и взял за подбородок, заставляя посмотреть ему в глаза.
Воцарилась тишина, и он почти потерял надежду, когда Чарли едва заметно покачала головой и прошептала:
— Нет.
Понимая, что поступает неправильно, Лука наклонился к ней и оставил легкий поцелуй на ее дрожащих губах.
— И что же мы будем с этим делать?
Глава 12
Чарли чувствовала себя совершенно опустошенной.
— Вы двое не так уж плохи для парочки придурков.
Она попыталась не морщиться, когда Шторм положил одну руку на ее плечо, а вторую — на плечо Луки, который выглядел так, словно был готов убить рок-звезду при первой возможности.
— Если вы так благодарите нас за то, что мы лучше вас, то пожалуйста, — сказала Чарли.
Пока пьяный Шторм пытался осознать ее сухой ответ, Лука улыбнулся:
— Пора вам расслабиться.
Шторм победно поднял руки:
— Я лучший. Концерт был великолепен. Мельбурн в восторге от меня. — Он хлопнул их обоих по спине и пробормотал: — Моя работа окончена. Вечеринка начинается.
Когда Шторм ушел, Лука сказал:
— По этой части Мельбурна я точно не буду скучать.
Она посмотрела, как Шторм подошел к своей группе и стукнулся головой с бас-гитаристом, и поморщилась:
— Я думала, ты стал уважать нашу рок-звезду после тура по стране.
— Уважение исчезло после того, как он разорвал кожаные штаны на себе сегодня вечером и бросил их в толпу. — Лука поежился. — Господи, кто знает, где побывали эти штаны?
Чарли засмеялась, казалось, впервые за очень долгое время, и это было так приятно после того, как она целую неделю сдерживала свою реакцию на Луку из страха потерять свою способность противостоять ему.
