– Ну, она же у нас знаменитый детектив!
– А… Нет, мне просто интересно!
Валерка дошел с нею до метро, и они простились до четырех
часов. Он объяснил Степаниде, как найти их дом. Предложил заехать за нею, но
она отказалась.
– Еще чего! Найду, не маленькая! Ладно, пока!
– Постой, Степа! Ты мне вот что скажи… Есть что-нибудь
такое, чего ты на дух не переносишь?
– Чего?
– Ну из еды! Я, например, не переношу студень, меня от
одного его вида воротит…
– А почему ты спрашиваешь?
– Чтобы знать! А то вдруг мама решит приготовить именно
то, чего ты терпеть не можешь!
– А, поняла! Я мозги не выношу и вареный лук! И еще
молоко с пенками и белую фасоль.
– Отлично! – обрадовался Валерка. – Ничего
этого уж точно не будет! Ну, пока, что ли?
– Пока!
– Интересно, куда это тебя с утра пораньше
носило? – накинулась на нее Матильда.
– Я гуляла! Погода клевая, морозец!
– Ты одна гуляла, что ли?
– Да нет, с Маринкой Хорошевой, она собачку
прогуливала, ну и я с ней заодно.
– Хорошо хоть записку оставила, – вздохнула
Матильда. – Завтракать будешь?
– Буду!
– Ну как, понравился Алке спектакль? –
поинтересовалась Матильда, разбивая яйца для омлета.
– Она просто в отпаде! Да она ж вчера тебе сама все
сказала, когда домой ехали!
– Правда? А я не помню, я после спектакля просто не в
себе…
– Мотя, а какие цветочки ты мне дашь?
– Зачем тебе?
– Ну вот! Я же сегодня в гости к Валере иду!
– Ах да! Знаешь, мы с тобой новый букет сделаем,
подберем красивый!
– Зачем?
– Ну, ведь Валеркины родители вчера были в театре и
тоже, кстати, цветы прислали, вон те белые розы! Поэтому неудобно будет, если
они узнают букет…
– Поняла!
– Не волнуйся, я тебе такую красоту сделаю,
закачаешься. Кстати, имей в виду, очень большой и пышный букет тебе дарить
неприлично. Мы сделаем маленький и изящный!
– Почему большой неприлично?
– Потому что ты еще соплячка и пышный букет тебе не по
средствам! Поняла?
– Это что, по правилам хорошего тона?
– Именно! – засмеялась Матильда.
– А ты все правила хорошего тона знаешь?
– Да нет, конечно! Но кое-что знаю… Понимаешь, с этими
правилами такая странная штука происходит… Если ты что-то знаешь, то уже сама
начинаешь понимать, что можно, а что нет…
– Потому что ты умная, – сказала Степанида.
– Нет, потому что я обезьяна! – засмеялась
Матильда.
– Обезьяна? – не поняла Степанида.
– Ну да! Все актрисы немножко обезьяны! И я не
исключение! Ох, Степка, что я несу… какая же я актриса…
– А кто же ты?
– Да пока никто! Я ужасно боюсь зазнаться… Ты,
Степушка, обязательно говори мне, если меня вдруг заносить начнет, ладно? Я и
маму уже просила…
– Нет, Мотька, ты умная и не зазнаешься…
– Очень хочется надеяться… А ты там сегодня, в гостях,
постарайся запомнить, что про меня говорить будут, ладно?
– Ладно, – засмеялась Степанида. –
Постараюсь.
Потом они долго решали, что же надеть Степаниде в гости. В
результате остановились на синем вязаном платье с белым воротником и белыми
пуговицами.
– Хорошенькая ты у меня, – с умилением глядя на
Степаниду, вздохнула Матильда и принялась составлять букетик для Валеркиной
мамы. – Ну как, нравится?
– Загляденье! – восхитилась Степанида и, взяв в
руки букет, встала перед зеркалом. – А что, очень даже ничего! –
одобрительно кивнула она себе самой.
– Степа, чтобы не опоздать, надо выйти пораньше!
– Знаю! – отвечала Степанида и принялась
одеваться.
Когда она вышла на улицу, настроение у нее вдруг упало. Она
вспомнила вчерашнюю блондинку… «А может, не ходить, – мелькнуло у нее в
голове. – На фиг мне сдалась эта тетка. Будет глядеть на меня, как на
насекомое… Вот сейчас выкину этот букет и позвоню Валерке. Скажу, что не смогу
прийти, горло болит или еще что-нибудь… Но ведь мы же собирались сегодня
наведаться в «Юлию», а если я не пойду к нему в гости, ничего не получится…
Нет, надо идти! В конце концов что мне эта тетка сделает? Особенно если я буду
вести себя скромно и прилично? Ну будет как-нибудь посмеиваться надо мной, а я…
А мне наплевать! Пусть! Я это выдержу ради дела!» – приняла она благое решение.
Уже подойдя к подъезду, она глубоко вдохнула морозный воздух
и сказала себе: «Я никого не боюсь». В подъезде дежурила консьержка. Она
смерила девочку оценивающим взглядом.
– Ты к кому?
– К Уваровым!
– Проходи!
Дверь ей открыл Валерка.
– Привет! Заходи! Легко нашла?
– Да. Вот… Тут цветы…
– Это маме! Сама ей отдашь, – не пожелал Валерка
облегчить ей задачу. Он взял у нее пальто. – О! Какая ты нарядная!
Степанида сняла сапоги и надела принесенные с собой синие
замшевые туфельки, Матильда подарила их ей на Новый год. Потом поправила волосы
перед зеркалом. Валерка с улыбкой наблюдал за ней.
– Валерик, мне послышалось или был звонок? –
донесся откуда-то из глубины большой квартиры женский голос.
– Мама, это Степанида пришла!
– О! Молодчина, какая точность!
И в прихожую выбежала блондинка… Но совсем-совсем не та…
– Здравствуй, деточка!
– Вот, это вам… Я знаю, в бумаге нельзя дарить, но
сейчас холодно и их нельзя сразу разворачивать! – затараторила Степанида.
– Спасибо, я знаю, пусть полежат! Валерик, проводи
Степаниду в столовую, через пять минут сядем за стол.
– Отлично! Идем!
– Ах да, деточка, скажи, как тебя называют дома? Не
Степанида же? Это очень красивое и даже торжественное имя, но хочется звать
тебя как-то ласковее… Стеша?
– Можно и Стеша или просто Степа… А вообще, как хотите,
так и называйте!
– Хоть горшком назови, только в печь не сажай? –
засмеялся Валерка.
– Да, именно, – лукаво улыбнулась Степанида.
«Какая прелестная девочка», – подумала Светлана
Матвеевна с облегчением. Она тоже представляла себе Степаниду совсем иначе. И
вчера в театре тоже искала ее среди публики и тоже приняла за нее совсем другую
девчонку. Так что все кончилось к общему удовольствию. За обедом, кроме них
троих, был еще Валеркин старший брат с женой. После всяких вкусных закусок был
бульон с крохотными пирожками, которые таяли во рту, потом жареная телятина со
сложным овощным гарниром и клюквенное желе со взбитыми сливками.
