— Надеюсь, она не рассчитывает манипулировать этим мужчиной, как манипулирует тобой?
— Послушай, я должна ехать… — Вивиан легко спрыгнула на причал и побежала к своему старенькому «шевроле».
— Позвони мне, когда изменишь свое отношение к мужчинам и сексу, крошка!
Вивиан с силой захлопнула дверцу автомобиля.
— Такая сексуальная женщина не должна долго обходиться…
Вивиан подняла стекло, чтобы не слышать больше тех слов, что выкрикивал ей вслед Аарон.
Интересно, может быть, в воздухе Мексики витает какой-то афродизиак, держащий здешних мужчин в постоянном возбуждении?
Вивиан завела двигатель, обдав Аарона выхлопными газами и пылью из-под колес.
Она должна начать новую жизнь. Жаль только, что ей потребовалось так много времени, чтобы осознать это.
Сделав последний поворот так резко, что взвизгнули изношенные шины, Вивиан сбавила скорость и медленно поехала по подъездной дороге к вилле Изабеллы. Дом был настоящим архитектурным изыском, плодом фантазии отца Изабеллы — множество террас, огромные, с высокими потолками комнаты, каменный забор вокруг…
Вивиан заметила нечто мохнатое и рыжее, лежащее посреди дороги, и резко надавила на тормоз. Собака подняла голову и доверчиво посмотрела на нее огромными коричневыми глазами.
— Кончо, идиот несчастный! Ну что ты разлегся посреди дороги? Вставай немедленно! Я чуть не задавила тебя.
Тощий рыжий пес появился неделю назад и тут же завоевал сердце Вивиан. Она попыталась уговорить его уйти с улицы, пообещав оборудовать ему собственное жилище, но тот отказался. Тогда она стала купать Кончо из шланга каждый раз, когда удавалось его поймать, но глупая псина тут же норовила вываляться в пыли.
Когда она поставила машину под навес рядом с роскошным, сверкающим черным глянцем джипом Изабеллы, Кончо был уже рядом и нетерпеливо поскуливал в ожидании ласки.
Взгляд его влажных коричневых глаз каждый раз проникал в самое сердце молодой женщины.
Вивиан машинально полезла в рюкзак в поисках угощения.
— У меня есть только сладкое печенье, — извинилась она перед псом.
Он тут же встал на задние лапы, уперев передние ей в живот, залаял, завилял хвостом, и печенье в одно мгновение исчезло в зубастой пасти.
После этого ритуального приветствия Виван вытащила из багажника мешок собачьего корма и насыпала его в одну миску, а затем подлила воды во вторую.
Обычно Мигель, заслышав шум машины, прибегал встретить ее, но, похоже, сейчас он занят с отцом. Был полдень, самый разгар жары. Вивиан расстегнула верхние пуговицы блузки и направилась к кованой чугунной калитке, ведущей к дому.
Кончо заскулил.
Вивиан оглянулась, присела и погладила его.
— Ты же знаешь, Изабелла не разрешает пускать собак за ворота. Будь хорошим, не скули. — Пес словно понял — замолчал, тяжело вздохнул и свернулся калачиком у ворот.
Идя к дому, Вивиан увидела Мигеля, плещущегося в бассейне. При виде матери его красивое смуглое личико, так похожее на отцовское, осветилось радостной улыбкой. Рядом с бассейном сидела экономка Изабеллы.
— Мамочка, поплавай со мной!
Мигель был открытым и ласковым мальчиком, что было естественно, потому что он вырос в окружении любящих его родственников и друзей.
Пожалев, что у нее нет времени поиграть с сыном, она крикнула в ответ:
— Я должна поскорее увидеть твою тетю Изабеллу.
В этот момент на балконе появилась сама Изабелла и спросила:
— Ты заезжала в химчистку?
Вивиан кивнула утвердительно и в этот момент услышала свист. Инстинктивно сжав ворот блузки, она огляделась и тут же нахмурилась, увидев Хулио, сидящего на крыше пристройки вместе с кровельщиками. Все мужчины были по пояс обнажены и пялились на нее с глупыми ухмылками, как стая обезьян.
Рассерженная и даже немного униженная подобным вниманием, Вивиан помахала Изабелле и поспешила скрыться в доме.
Легко взбежав по ступенькам, она без стука вошла в комнату хозяйки виллы, поскольку дверь была открыта настежь. Золовка выглядела великолепно. Впрочем, как всегда. Ее густые черные волосы были гладко зачесаны назад и собраны в высокий узел, темные глаза сияли. Красные брюки и такая же красная шелковая блузка выгодно подчеркивали достоинства совершенной, по мнению Вивиан, фигуры.
На кровати лежали открытыми два огромных чемодана, на стульях и креслах валялась одежда.
Захлопнув крышку одного из чемоданов. Изабелла поставила его на пол, освобождая место для вещей, привезенных Вивиан из химчистки.
— Я наконец нашла его фотографии, которые сделала в Мехико, — сообщила Изабелла, утрамбовывая вещи во втором чемодане. — Можешь посмотреть.
С тех пор как Изабелла вернулась из Мехико, где ухаживала за отцом, перенесшим инфаркт, она не могла говорить ни о чем и ни о ком, кроме Кэша Макрея.
— Ты имеешь в виду того богатого и знаменитого архитектора из Соединенных Штатов? — тем не менее спросила Вивиан, провоцируя Изабеллу.
— Кого же еще?
Именно из-за Кэша она летела сейчас в Хьюстон — хотела обновить гардероб перед его приездом. И неважно, что семь встроенных шкафов ломились от одежды, которая вся была «от-кутюр», похоже, Изабелла решила как следует подготовиться к предстоящей встрече.
— Когда тебе нужно быть в аэропорту?
Изабелла полезла в свою сумочку в поисках билета.
— Вот фотографии. — Она протянула Вивиан толстый конверт.
Изабелла говорила о Кэше Макрее восторженно и с придыханием, что было ей несвойственно. Вивиан понимала, что в ней говорит любовь, потому что даже после развода с Хулио прекрасно помнила, каково это — быть влюбленной. Но помнила она и о том, что влюбленная женщина, как правило, слепа.
Придав своему лицу равнодушное выражение, Вивиан извлекла фотографии из конверта и.., онемела. На них был запечатлен самый красивый мужчина, которого она когда-либо видела.
Кэш Макрей был высоким, широкоплечим, стройным и загорелым, с глазами глубокого зеленого цвета. Но что-то неуловимое в его мужественном облике навевало мысли об одиночестве.
На первой фотографии они с Изабеллой над чем-то смеялись. На второй он был заснят с обнаженным торсом. У Вивиан пересохло во рту при взгляде на его смуглую рельефную грудь.
— Вы.., э-э.., хорошо смотритесь вдвоем.
Вивиан быстро просмотрела остальные фотографии и положила стопку на кровать.
Итак, она выяснила, что Кэш Макрей высок, красив и мужественен. Что теперь?
Ее дыхание никак не хотело выравниваться, а взгляд то и дело возвращался к фотографиям, рассыпанным по кровати.
