Затем к нему приблизились Квентин и президент «Аванти». А Нейл начал отвечать на вопросы репортеров.
Встал репортер в джинсах, ухмылка таилась в углах его губ.
— Недавно акции «Уиттейкер компьютинг» упали в цене, — начал он. — Можете ли вы дать комментарий реакции биржи на плохую прессу о вас в последнее время?
Нейл напрягся. «Уиттейкер компьютинг» была одной из группы компаний, которые сделали «Уиттейкер энтерпрайзис» отчасти открытым акционерным обществом. Существовало множество причин, почему акции «Уиттейкер компьютинг» на днях пошли вниз. Это вам скажет любой дурак. Но у парня, очевидно, специальная цель — укусить его, и больно.
Нейл одарил его дежурной улыбкой и, не меняя тона, продолжал:
— У биржи есть более важные задачи, чем прислушиваться к разным фальшивым слухам, распространяемым обо мне.
Нейл отметил, что после этих слов Кэйла глубже сползла в большое кресло. Почувствовала уколы совести? Правильно, добро пожаловать в клуб, малышка!
Он начал отвечать на другой вопрос, но парень в джинсах и с ухмылкой не унимался. Наверное, новичок. Чрезмерно усердствует, чтобы обратить на себя внимание.
— А что вы скажете о впечатлении, которое производите? Говорят, что вы не можете ладить с женщинами. Не может ли это повлиять на политику компании принимать на руководящие должности женщин?
Нейл обхватил края кафедры.
— Может быть, вопрос касается скорее способности некоторых женщин сработаться со мной.
В ответ раздались смешки в зале. Нейл смотрел репортеру в глаза, пока тот не отвел взгляд.
— «Уиттейкер энтерпрайзис» предоставляет служащим равные возможности, — продолжал он. — Мы ценим и приветствуем сотрудниц-женщин. Фактически мы гордимся тем, что предоставляем женщинам, как отмечает ведущий журнал Бостона, лучшие условия труда. Женщины, работающие вместе со мной, не скажут вам ничего другого.
Пятнадцать минут спустя пресс-конференция закончилась. Нейл заметил, что Кэйла быстро вышла в холл.
— Простите, — повторял он, пробираясь сквозь толпу, и широкими шагами вышел из зала.
Он догнал ее на полпути к выходу и взял за локоть.
— Нам надо поговорить.
Она остановилась и виновато посмотрела на него.
— Что? — мягко спросил он. — Попытка удрать?
— Я уверена, что мы сказали друг другу все, что можно сказать. — Ее тон определенно мог заморозить пингвинов.
— Напротив, Барби, — сухо возразил Нейл, глядя на ее светлые волосы и алый свитер.
Она выдернула локоть.
— Я никуда с вами не пойду! Может быть, я и Барби, но вы не Кэн, мистер Я-Меняю-Женщин-По-Сезонам. Барби и Кэн уже сорок лет поддерживают преданные моногамные отношения.
Удивительно, почему он находит ее привлекательной? Это болезнь. Наверное, он заболел.
— И все-таки надо поговорить. Причем без свидетелей и наблюдателей. Если вы не хотите, чтобы наше публичное кровопускание продолжалось. — Он снова взял ее за локоть.
— Я закричу. — Она огляделась.
Кроме них в холле никого не было.
— Я бы не советовал, — сухо заметил он. — Конечно, если вы не желаете, чтобы в очередной газете появились наши имена.
Она открыла рот.
— Подумайте об этом, — с нажимом произнес он. — Наши имена связаны прессой. Снова. Навсегда.
Глава третья
Наверху в кабинете Нейла Кэйла все еще не могла избавиться от мысли, что она делает ошибку. Серьезную ошибку.
Нейл жестом предложил ей сесть.
— Нет, благодарю, — ответила она.
— Располагайтесь, как вам удобно, — повторил он и сел на край письменного стола.
Она окинула взглядом его кабинет. Всюду хром и черный цвет. Две стены стеклянные, открывается великолепный вид на ближайшие холмы. Ее клетушка на работе размером с письменный стол.
Нехотя пришлось признать, что, каким бы Нейл ни был, выглядел он потрясающе успешным.
— Итак, что вы здесь делаете? — резко спросил он, переводя ее внимание на себя.
— Заменяю другого репортера, — смущенно пробормотала Кэйла под его испытывающим взглядом. И тотчас же почувствовала, что юбка чересчур короткая, свитер слишком тесный, а каблуки могли бы быть и пониже. Будь он проклят!
— С каких это пор ведущего колонки светских сплетен посылают заменить репортеров из отдела бизнеса?
Ответ чуть не сорвался с кончика языка: мол, это не твое дело. Но тут ее осенило, что у нее в руках великолепная возможность задать ему множество вопросов о приобретении «Аванти».
— Я все время стараюсь писать в «Страже» о бизнесе, — сдержанно ответила она и заметила, что он удивился.
— Вы хотите писать о чем-то другом, не только о фальшивых слухах?
Кэйла сдержалась.
— Давайте снова не ступать на эту почву, идет? По-моему, я уже ясно сказала, что работаю на своем месте. Но еще я хочу заняться и серьезной журналистикой. Репортажи о бизнесе. Так о чем вы собирались поговорить со мной? Рассказать о своем бизнесе?
Он молчал и несколько секунд смотрел на нее.
— Я призываю к прекращению огня, — наконец проговорил Нейл.
— О, конечно, и полагаю, что теперь, когда удар нанесен, для вас естественно призывать к перемирию. В конце концов, Ла Брек только что объявила всему миру, что мы снова вместе!
— Да, правильно, вы играете мне на руку.
Она с досадой смотрела на него. Как он смел, стоять перед ней — такой сексуальный, такой великолепный — и быть в то же время таким расчетливым ловкачом!
— Знаю, что буду жалеть, задав вам этот вопрос. Но каким образом я играю вам на руку?
— Вчера я заплатил фотографу из газеты «Мир Бостона», чтобы он сфотографировал меня, выходящим из редакции «Стража», огорченным неудачей попыток помириться с вами.
— Мне надо бы догадаться, что он не просто так торчал в кустах.
— Кроме того, я предполагал, что вы будете настаивать на том, чтобы выйти со мной…
— …и дам вам и фотографу возможность сделать даже лучшее фото, чем вы ожидали, — закончила она его фразу.
Неотесанная дура!
— Итак, повторяю, вы хотите заключить перемирие?
— Какого рода перемирие? — подозрительно спросила она.
Он пожал плечами и слез со стола.
— Мы можем помочь друг другу.
— Правда? Не могу представить, какая помощь нужна мне от вас, кроме одной — перестать преследовать меня.
— Преследовать — сильное слово. Вы не находите?
— Это точное слово.
