Мускулистые, необыкновенно чувствительные мужские руки медленно двигались по бархатистой коже, безошибочно находя самые нежные местечки, отчего партнерша начинала сладко стонать:
— О, Коннор!
— Да, — глухо отзывался он и начинал прокладывать дорожку из поцелуев на шее возлюбленной.
Ладони ее страстно скользили по спине Рафферти, по его накачанным мышцам, которые еще сильнее напрягались от этих прикосновений.
— Ну пожалуйста, — попросила Элли, не в силах больше сдерживаться.
Коннор мягко провел рукой вниз по телу партнерши. Девушка в ответ выгнулась и томно застонала, притягивая возлюбленного ближе к себе.
Рафферти надел презерватив и, прежде чем оказаться внутри призывно вибрирующего тела возлюбленной, припал к ее губам жарким поцелуем.
— О, Коннор…
Они начали двигаться в унисон, вначале медленно, потом все ускоряя темп, и одновременно оказались на вершине блаженства. Мир вокруг окрасился в яркие тона, а тела влюбленных обрели восхитительную невесомость.
Придя в себя, Эллисон прижалась к мускулистой груди мужчины.
— Эллисон!
— Да?
— Ты выйдешь за меня замуж?
Она приподнялась на подушке и заглянула в светло-карие глаза.
— Ты хочешь сказать, что собираешься всю жизнь провести в спорах со мной? Но ведь я своенравная, упрямая и вообще — заноза в одном месте.
Рафферти насмешливо приподнял бровь.
— Да, пожалуй, ты права.
На лице девушки расплылась бесконечно счастливая улыбка.
— Разумеется, выйду.
ЭПИЛОГ
— Куда же девалось все твое высокомерие? — спросил с улыбкой Ной Уиттейкер.
Эллисон перебросила волосы через плечо и, оторвавшись от чтения журнала для невест, взглянула на него. Стоял тихий воскресный вечер. Братья вместе с Лиз зашли к ней в гости, чтобы перекусить и поболтать о том о сем. После ужина молодые люди уселись в гостиной, а маленький Николас уснул в своей переносной кроватке.
— Не обращай на него внимания, Элли, — посоветовала подруга, взглянув на Ноя с упреком. Любовь — это прекрасно.
Парень торжественно поднял свой бокал.
— Согласен. Только для меня это «прекрасно» почему-то никак не хочет наступать, — пожаловался он с улыбкой, олицетворявшей абсолютное блаженство.
Элли лукаво сощурилась.
— Смейся, смейся, рыжий, бесстыжий, — бросила она брату, волосы которого действительно были медного оттенка — гораздо светлее, чем у остальных детей Уиттейкеров.
Эллисон после удачи с организацией брака Квентина и Лиз в шутку грозилась найти пару и для Ноя — отчасти в отместку за его циничные шутки. Но получилось так, что теперь она сама собиралась под венец. Сам Ной не скрывал своей радости по поводу того, что ему удалось — на время — избежать брачных уз.
В комнату вошел Коннор с двумя открытыми бутылками пива. Одну из них он протянул Мэтту и спросил:
— О чем это вы?
Сердце Эллисон радостно встрепенулось при виде любимого. Далеко не каждой женщине выпадает шанс выйти за героя своих девичьих грез.
— Знаешь, Ной безмерно счастлив, что это мне предстоит идти под венец, а не ему.
— Еще бы, ведь он сам немало способствовал такому повороту, — ответил Рафферти, садясь рядом с невестой на кушетку.
— Э-э, Коннор… — вмешался Ной.
— Так что ты имел в виду, Коннор? — подключилась Лиз, бросая на шурина любопытный взгляд.
— Ну, скажем так: у нас с Ноем произошел один интересный разговор в День поминовения.
Это касалось…
Рыжеголовый брат Эллисон застонал и откинулся в кожаном кресле.
-..касалось того, что все члены вашей семьи будут очень рады, если я женюсь на тебе, — закончил Рафферти.
Лиз удивленно охнула, а Элли открыла рот в изумлении.
Уставившись в потолок, главный виновник спора задумчиво произнес:
— И что происходит с понятием мужской дружбы? Оно просто деградирует на глазах.
— Ной, как ты мог? — воскликнула его сестра и, не дожидаясь ответа, продолжила:
— Впрочем, что я спрашиваю? Мы знакомы уже тридцать лет.
Пора понять, на что ты способен.
Квентин рассмеялся.
— Ну, конечно, ты ведь привыкла сватать других, Элли. Как тебе нравится оказаться по другую сторону баррикады?
— Разница в том, что я знала, насколько вы с Лиз подходите друг другу, — фыркнула она.
Рафферти нежно провел рукой по волосам подруги.
— Я рассчитываю, принцесса, на твое отмщение. Мне показалось, что, если я расскажу о хитром плане Ноя, вы с Лиз не успокоитесь, пока не жените его. Тогда он сможет испытать такое же сказочное блаженство, как и я.
Ной расхохотался во весь голос, а Квентин хмыкнул.
Лиз повернулась к Ною.
— В самом деле, пора тебе поумнеть.
Тот содрогнулся, словно от ужаса.
— Ну да, если верить светским сплетням, я не пропускаю ни одной юбки, пытаясь найти свой идеал. Один репортер так и вовсе преподносит меня кем-то вроде Казановы или Рудольфе Валентино.
Эллисон рассмеялась.
— Какая прелесть!
— Как бы там ни было, — продолжал Ной, — все в порядке, не так ли? По собственному признанию, Коннор испытывает сказочное блаженство, да и тебя я тоже не видел такой счастливой с тех пор, как… — он притворился, что вспоминает, э-э, с тех пор…
Элли швырнула в брата подушкой, но тот ловко увернулся.
— А знаешь, милый братец, можешь смеяться сколько хочешь, но иногда и ты оказываешься прав. Я еще никогда не была так счастлива.
В подтверждение своих слов она прильнула к Коннору и растворилась в его поцелуе. Да, любовь прекрасна. Теперь она может сказать это с уверенностью.
