Мы так и сделали – завернули кувшин в полотенце и поставили
в ту сумку, в которой принесли фрукты и сахар.
– Ну как? – спросила Мотька.
– Превосходно! Не видно, что в сумке! Ну что ж,
девочки, с Богом! И непременно позвоните мне потом, скажите, когда будут
результаты!
– Обязательно! – пылко пообещала Мотька, и мы
ушли.
Внизу мы столкнулись с пожилой женщиной очень приличного
вида.
– Девочки, вы к кому ходили? – поинтересовалась
вдруг она.
– Мы? К Омельченко!
– Но ведь она уехала?
– А мы поливаем у нее цветы!
– Но откуда вы взялись?
– Я… – начала я, но Мотька меня перебила:
– Но почему вы спрашиваете? Вы что, лифтерша?
– Я? Лифтерша? – оскорбилась женщина.
– Тогда какое вам дело? – довольно грубо осведомилась
Мотька, пихнув меня локтем в бок. – Или вы просто бдительная?
– Послушай, девочка, а ты почему хамишь? –
спросила женщина, выхватила что-то из кармана и сунула себе в рот. Раздался
пронзительный свист. У меня душа ушла в пятки, а Мотька вдруг отпихнула женщину
и понеслась прочь на бешеной скорости. Мне ничего не оставалось, как кинуться
за ней. Вдогонку нам несся оглушительный свист. Мотька выбежала на улицу и
юркнула в первый попавшийся подъезд. Я за ней.
– Фу! Ну и гонка! Черт бы побрал эту любопытную
старушенцию! – проворчала она. – Хороши бы мы были, если бы нас
поймали!
– А что особенного? Позвонили бы маме в театр, она
подтвердила бы, что Лера ее подруга, и все дела…
– Да как ты не понимаешь? Они бы нас обыскали, нашли бы
кувшин… И к Татьяне Мироновне мы бы опоздали!
– Может, если б ты не нахамила старухе, все и обошлось
бы!
– Значит, я виновата?
– Отчасти!
– Ладно, пошли, а то опоздаем!
Но не тут-то было. Посреди переулка стояла наша знакомая,
рядом с нею милиционер и еще человека два-три, очевидно, прибежавших на свист.
Да! Вляпались капитально!
– Ну, теперь что скажешь?
– Нет слов!
– Что, если они сейчас начнут обходить подъезды?
– Ни фига! Они сейчас пойдут проверить, в порядке ли
дверь Лериной квартиры. И либо напугают Святослава, либо ему придется им
открыть, и вся конспирация полетит к черту! А к тому же нам больше нельзя сюда
соваться… Фу!
Дернула меня нелегкая… Аська, что же делать?
– Пошли поднимемся наверх, вдруг там есть проход в
другой подъезд?
– Дожидайся!
– Все равно нам деваться некуда…
Мы стали подниматься по лестнице. Дом был старый, без лифта,
с высокими пролетами. Мы поднялись на пятый этаж. Оттуда лесенка вела на
чердак. Мотька взобралась на нее и толкнула чердачный люк. И он вдруг поддался.
– Аська! – прошептала Матильда. – Гляди!
– Мотька! Не надо!
Но тут внизу раздались голоса:
– Мне показалось, они сюда забежали!
– Не волнуйтесь, гражданочка! Сейчас все проверим!
А вы их тут раньше не видали?
– Нет. Первый раз!
– Аська, скорее!
Ничего не оставалось делать, как взлететь за Мотькой на
чердак. Едва я влезла за ней, мы закрыли люк и навалились на него. Ну и
положеньице! На чердаке было пыльно, мне захотелось чихнуть, но я вспомнила,
чему учил меня Костя, и нажала пальцем между верхней губой и носом.
Надавила. Чихать сразу расхотелось. Костю этому научил его
папа, следователь РУОП.
Но вот голоса уже на верхнем этаже.
– Наверное, через чердак ушли! – предположил
женский голос.
– Или там засели! Ну-ка, Демидыч, толкнись туда.
Кто-то попытался поднять крышку, но наша тяжесть не позволила
им это сделать. Конечно, возьмись за это дело какой-нибудь не в меру ретивый
силач, и мы отлетели бы как миленькие, но… Ретивого силача среди них не
нашлось, и Демидыч сказал:
– Не-а, заперто тут! Видать, обознались вы, не в тот
подъезд девки сиганули!
– Может, в соседний?
– Да если даже… Бесполезно! Они давно уж небось
схильнули… Нынче они шустрые все, не догонишь…
– Значит, Юрий Демидович, вы их искать не
будете? – строго произнесла наша врагиня.
– Да почему, Евдокия Васильевна, почему? Сейчас пойду в
соседний подъезд загляну!
– Уф! – выдохнула Мотька. – Кажется,
пронесло!
Аська, надо по-быстрому линять! Пока они тот подъезд
осматривают!
– Нет, Мотька, надо выждать! Они запросто могли
оставить кого-нибудь на улице. И вообще… Кошмар какой-то!
– Да, не слабо! Но ты скажи, что бы мы делали, если б
чердак был заперт? Это странно! Я сама слыхала по телеку, говорили, что к
праздникам будут все чердаки проверять…
– Ну, может, до этого еще ни у кого руки не дошли, на
наше счастье.
Мы перевели дух и огляделись. Чердак был небольшой и являл
собою довольно странное зрелище – тут было хоть и пыльно, но довольно чисто.
Никакого лишнего хлама, только несколько старых сундуков.
– Ой, Аська, как интересно, что в них?
– Какое-нибудь старое барахло! – предположила я.
– Обожаю старое барахло! – прошептала восторженно
Мотька и открыла один сундук.
Он был пуст. Во втором лежали какие-то ветхие полушубки,
нестерпимо вонявшие нафталином.
– Фу! – поморщилась Мотька.
В остальных сундуках тоже ничего интересного не
обнаружилось. И тут мне пришло в голову, что чердачное окошко выходит как раз в
переулок и можно поглядеть, поджидают ли нас еще… Я подошла к окну и вдруг
заметила, что окно и часть пола перед ним совсем не пыльные, как будто кто-то
вчера тут протирал влажной тряпкой. Я насторожилась.
– Мотька, смотри!
– Чего там?
– Глянь, как тут все чистенько!
– И вправду! С чего бы это?
Я между тем бросила взгляд в окно и обмерла. Отсюда
открывался вид на квартиру Лутовинова. И расстояние было небольшое. В квартире
ниже этажом были открыты окна и прекрасно была видна молодая женщина, сновавшая
по кухне.
– Ни фига себе! – пробормотала Мотька. –
Местечко специально для киллера!
Она словно прочитала мои мысли. И кинулась к сундуку, вонявшему
нафталином. Зажав одной рукой нос, она приподняла старые шубы и вскрикнула.
– Аська, гляди!
