— Задним умом все горазды, — насмешливо осадил внука Кливленд.
— Но именно этими соображениями я и руководствовался, когда принимал свое решение, дед.
— Это так, мистер Осланд, — подтвердила Синклер.
— Прекратите выгораживать друг друга. В этом нет необходимости, — небрежно бросил старик. — Меня сейчас гораздо больше интересует то, кто в этой парочке на кого влияет.
— Никто, — поспешил ответить Хантер. — Это было исключительно деловое решение. Никто никем не манипулировал, дед.
— Тебе не хуже меня известно, что деловые решения на такую сумму проходят совершенно иные стадии утверждения, — сухо проговорил Кливленд Осланд. — Ты же пренебрег устоявшейся процедурой. Я бы хотел знать, по какой причине ты пошел на это.
— Ты сделал меня руководителем «Власти красоты» с тем, чтобы превратить эту и без того успешную компанию в золотоносную жилу. Поскольку вложения в «Кастлбэй-спа» позволят реализовать это намерение, я счел своим правом, не афишируя, использовать деньги семьи на развитие этого направления нашего бизнеса.
— Отлично выкрутился, — одобрительно отозвался Кливленд. — Мои извинения, Синклер.
— В этом нет необходимости, мистер Осланд, — робко проговорила она.
— А ты не желаешь извиниться перед своей девушкой, внук? — с хитрой улыбкой спросил Кливленд.
— Не в этот раз. Хочу лишь сказать, что, если у тебя, Синклер, будут какие-то недоумения насчет моих поступков, обсуди это прежде со мной, — адресовал он напутствие своей подруге и подчиненной.
— Ты не всегда способен меня выслушать. Ты больше стараешься принудить человека, нежели понять его и сделать добровольным сторонником, — упрекнула своего любовника Синклер.
— В кого, по-твоему, я такой?! — добродушно заметил Хантер, кивнув в сторону деда.
— Ах, нахальный щенок, — шутливо заметил Кливленд.
— Не слишком ли легко вы со всем разобрались? — раздраженно заметила Кристи. — Складывается ощущение, что это была какая-то неумная игра со взаимными упреками.
— Неудивительно, дорогая. Ты еще не совсем освоилась в нашей семье, — осадил старик возмущенную невестку. — Тебе важно запомнить, кто диктует правила этой, как ты выразилась, неумной игры.
— И кто же? — дерзко поинтересовалась Кристи.
— Тот, кто все еще считается главой семьи. Кто же еще? — строго отчеканил он, прожигая красавицу взглядом.
— Тот, кто создал корпорацию «Осланд» и поставил во главе нескольких компаний меня, полностью принимая риски, связанные с этим решением. Тот, кто не призвал в поддержку тридцать человек совета директоров, чтобы низложить меня. Тот, кто не опротестовал мое финансовое решение с помощью армии законников. Правильно ли я тебя понял, дед?
— Не обольщайся, Хантер. Однажды все может измениться, — предостерегающе заметил Кливленд Осланд.
— Возможно, — легкомысленно отозвался внук.
— Вследствие твоих действий наше финансовое положение существенно ухудшилось. Конгломерат не был готов к таким оттокам денежных средств.
— Они пошли в доходное дело, — в очередной раз настоял на своем Хантер. — Ты видел финансовый отчет рентабельности приобретенных нами спа за прошлый год?
— Да, я читал отчет, — кивнул старик. — Отчеты говорят только о прошлом. Ты можешь гарантировать, что ситуация не ухудшится в будущем?
— Я сделаю все от меня зависящее, — заверил Хантер деда.
— Это я и хотел услышать.
Хантер Осланд умел обходиться со своей родней. Он приятно удивил Синклер тем, как, не теряя достоинства, сглаживал острые углы, заминал конфликты в их зачатке. Сама она так и не смогла вернуть общение с Кристи в прежнее русло, хоть и существенных и определенных претензий к ней не имела.
Когда Кливленд уехал, а за ним выписались из отеля и Джек с Кристи, Хантер вошел в комнату Синклер.
Настроение его было приподнятым. Он испытывал потребность разделить радость со своей подругой, хотел приласкать ее, поговорить с ней. Но Синклер все еще пребывала в напряжении.
Когда конфликт с патриархом оказался разрешенным, на первое место выступили путаные предостережения Кристи, которых она наслушалась за весь день.
Сестра употребила, казалось, все мыслимые способы, чтобы дать Синклер повод не только для осмотрительности, но и для всевозможных подозрений. У сестер Махони всегда отлично получалось преувеличивать маленькие неприятности, возводя их в ранг мировой катастрофы.
Теперь Синклер, несмотря на все свое почтение к открывшимся дипломатическим качествам спутника, преисполнилась к нему чувством крайнего опасения, как если бы он был виртуозным манипулятором, который озадачился коварной целью использовать ее для своих эгоистических нужд, но еще не привел весь задуманный план в исполнение. О доверии в такой ситуации не могло быть и речи, хотя и подозрения Кристи тоже не выстраивались в стройную систему. И все же девушка явно поддалась влиянию сестры.
Хотя Синклер видела также и то, что в сложившейся внутрисемейной атмосфере старинные друзья и кузены Джек и Хантер были не столько соратниками, сколько соперниками в борьбе за дедовские симпатии. И удача Хантера в этом конфликте для Джека была менее желательна, чем его отлучение от семейных дел. А Кристи ясно дала сестре понять, что стоит целиком на стороне своего супруга.
И чью же теперь сторону нужно занять самой Синклер?
Справедливости ради следовало все же помнить, что Хантер за все время знакомства не только не сделал ей ничего дурного, наоборот, он всячески стремился ей помочь. С Хантером девушке было много проще переживать трудности, связанные с работой, нежели в одиночестве. Но, с другой стороны, не будь у нее связи с Хантером, и многие трудности не возникли бы.
Однако все эти сомнения до времени стоит отбросить, потому что фактически экспедицию в Европу можно было счесть в высшей степени результативной. Теперь, благодаря усилиям Хантера Осланда, она могла войти в нью-йоркский офис «Власти красоты» победительницей, которой удалось реализовать свои амбиции не просто в Старом Свете, а в самой столице моды и красоты. И грядущий ежегодный бал, приуроченный к Дню святого Валентина, будет по праву считаться балом в ее честь. На этом и следует сконцентрировать свое внимание…
Тренер по танцам включила музыку громче.
— Готов? — спросила Синклер Хантера.
Вместо ответа он обнял ее за талию и повел в танце, поглядывая в большие зеркала вдоль всей стены, оценивая ловкость их движений и стать.
Морально готовясь стать королем и королевой бала, они взаимно подстегивали друг друга на пути к совершенству.
— Ты должна мысленно представлять всю процедуру, — внушал ей стратег Хантер Осланд, — от того момента, как войдешь в зал, до самой последней секунды, когда ты его покинешь. И должна быть готова ко всему. Всегда помни, кто будет твоими главными судьями. Не секрет, что это в первую очередь Роджер.
