* * *
Телефонный звонок разбудил меня в три часа ночи. Я с трудом
подняла голову, включила настольную лампу, взглянула на часы и чертыхнулась.
Затем перевернулась на спину и с тяжким вздохом закрыла глаза, надеясь, что
кому-то надоест названивать и он отправится к чертям собачьим. Тщетно.
Звонивший твердо вознамерился поднять меня среди ночи. Я села в постели,
потрясла головой, силясь прийти в себя, и с большой неохотой сняла трубку.
– Привет, – услышала и едва не застонала от
отчаяния, потому что, конечно, узнала голос, а заодно поняла: произошло нечто
неприятное, и это еще мягко сказано. Звонил Волков, а у него приятных новостей
для меня не бывает.
– Привет, – ответила я и опять тряхнула головой,
пытаясь привести мысли в порядок. Этому сильно препятствовала головная боль,
обычная вещь, если накануне выпить лишнего. Домой я отправилась после
двенадцати, выходит, спала часа два, не больше, и теперь вряд ли смогу
досмотреть свой сон. Впрочем, он того и не заслуживал.
– Тебе стоит приехать, – без энтузиазма продолжил
Волков.
– Что у тебя?
– Пока ничего, но геморрой я уже предчувствую.
– А поконкретней?
– Пожалуйста. Убийство. Девка двадцати двух лет. Шлюха
из дорогих. Адрес: Вторая Советская, дом 36, квартира 215.
– Но ведь не из-за этого ты поднял меня в три
ночи? – возмутилась я.
– Конечно, нет. Твой покой – для меня святое. И если я
говорю о геморрое, значит, он не замедлит появиться.
– Вот черт, – пробормотала я. – Сейчас
приеду. – Повесила трубку и, слегка постанывая, прошла в ванную.
Для начала я сунула голову под холодную воду, потом включила
душ и, жалобно повизгивая, немного постояла под ледяными струями. Растерлась
полотенцем, прошла в кухню, достала из холодильника сок и залпом выпила
пол-литра, не ощущая вкуса. Не скажу, что пришла в норму, но жить стало легче.
Рука потянулась к пачке сигарет, однако я вовремя одумалась и отшвырнула пачку
подальше, не то все мои труды пойдут насмарку. Окинула кухню критическим
взглядом и поморщилась: придется нанимать домработницу, пока квартира окончательно
не заросла грязью.
С этой мыслью я вернулась в гостиную, где спала, так и не
добравшись до спальни, взглянула на свой костюм и лишь покачала головой, потому
что не удосужилась повесить его в шкаф – он валялся на полу в весьма плачевном
виде.
– Пить надо меньше, – наставительно изрекла я,
надеясь, что прислушаюсь к мудрому совету, перевела взгляд на часы и
заторопилась: натянула джинсы, свитер, нашла в шкафу кроссовки, которые не
мешало бы вымыть, прежде чем убирать в шкаф, и, прихватив куртку, спустилась в
гараж. Здесь меня ждал сюрприз: вмятина на правом крыле. В общем-то, “Мицубиси”
и до того момента выглядел паршиво, так как хозяйка ему досталась хуже некуда.
Но вчера этой вмятины я не заметила и сейчас, хмуро ее разглядывая, пыталась
понять, откуда она взялась, то есть где и как я умудрилась ее заработать.
– Чудеса, – буркнула я.
Ночью, когда я покинула бар, вмятины вроде бы не было. Или
была? Отправляясь домой, я подошла к машине со стороны водителя и это крыло не
видела. Выходит, какой-то сукин сын помял мне машину, пока я прохлаждалась в
кабаке. Ну и поделом мне, надо оставлять машину на стоянке, а не бросать в
темном переулке.
Я выехала из гаража, закрыла ворота и по привычке
огляделась. Дом насчитывал восемь квартир, лишь в одном окне горел свет. В
первой квартире жил отставной генерал, и по ночам ему не спалось. Он возник в
окне, напряженно вглядываясь в темноту. Открыв стекло, я помахала ему рукой.
Всегда приятно сознавать, что кто-то и среди ночи на боевом посту. Он мне
ответил, но от окна не отошел, провожая взглядом мою машину. Наверняка
запомнил, в котором часу я отъехала от дома, а вот спроси, зачем ему все это,
вряд ли сможет ответить.
Однако через минуту я и думать забыла о соседе. Вторая
Советская находилась на другом конце города. Ночью, когда движение практически
отсутствует, а стражи порядка дремлют, я преодолела это расстояние за двадцать
минут. Правда, свернула не на том светофоре и выехала на Первую Советскую,
чертыхнулась и, немного поплутав среди совершенно одинаковых домов, наконец
смогла найти нужный адрес.
Дом был двенадцатиэтажный, длинный, серый и явно требовал
ремонта, хоть и был построен недавно. Возле четвертого подъезда стояли две
милицейские машины и ядовито-желтые “Жигули” последней модели. Виктор Павлович
Волков слыл человеком положительным и даже консервативным, но мог иногда
удивить неожиданной тягой к яркой цветовой гамме.
Я притормозила рядом с “Жигулями” и увидела самого Волкова.
Он стоял возле подъезда в тени козырька и курил. Заметив меня, пошел навстречу.
Я выбралась из машины и кивнула. Свет фонаря освещал пространство перед
подъездом. Волков взглянул на меня, скривился и не придумал ничего лучшего, как
заявить:
– Паршиво выглядишь.
– Спасибо.
– Нет, серьезно. Может, стоит завязать с выпивкой?
– Кому бы говорить, – фыркнула я.
– Когда пьет мужчина, это нормально, а вот когда
женщина…
– Отвали, а? Когда я работаю, то о выпивке забываю.
– Надо посоветовать Деду завалить тебя работой.
– Не думай, что моя жизнь вечный праздник.
– В ближайшее время праздник точно не ожидается.
– Ну, так что тут за геморрой? – проявила я
интерес.
– Сама увидишь…
– Может, ты наконец скажешь, на кой черт вытащил меня
из постели?
– Все самое интересное на потом, – хмыкнул
Волков. – Для начала взгляни, что там.
– А надо? – усомнилась я.
– Надо, – серьезно кивнул он.
Мы вошли в подъезд и поднялись на второй этаж. На лестничную
клетку выходили двери четырех квартир. Одна была приоткрыта, рядом стояли двое
мужчин и три женщины среднего возраста с испуганными лицами, должно быть,
соседи. При виде нас они посторонились, мы вошли в прихожую, и Волков сказал:
– В комнате…
