– Разные люди бывают. Летом больше отдыхающие. У нас же вода, там неподалеку – зона отдыха. Они на своих плавсредствах катаются и не переодеваясь, прямо в резиновых костюмах, заходят. Это как же должно быть неудобно, в таком вот обтягивающем резиновом костюме! Но оно ж для куражу!
– А кого-нибудь необычного запомнили? – задал Павел традиционный вопрос.
Оля пожала плечами:
– Не помню я… Тут теперь все сплошь необычные. Разные люди ходят. Заходил на неделе один… в цивильном костюме.
– Это необычно?
– Ну да, – кивнула она. – Все в шортах, в плавках, в джинсах на худой конец, а этот – в костюмчике таком…
– Сегодня заходил?
– Не-е-ет! – протянула она. – Дня два назад.
– А-а-а! – донесся до нас истошный крик. – Вот оно, теперь видите! Митю моего безвинно за решетку упрятали!
Мне показалось, что Бобрыкина вздрогнула. Все-таки она не такая бесчувственная, какой пытается казаться.
– Это его мать, – объяснила я. – Того… подозреваемого. Вроде бы ее зовут Людмила…
– Я помню, – глухо отозвалась Бобрыкина.
– Да ему в СИЗО посидеть только на пользу, – отмахнулся Павел. – Там не наливают. Считай, для печенки каникулы. – Он обернулся к одному из сотрудников: – Успокой там…
– Варя того алкаша жалела, которого посадили, – зачем-то сказала я. – Ну того, чья мать там голосит… Вы его теперь выпустите?
– Посмотрим… – коротко ответил Паша. – Зайди внутрь, посмотри, там ничего не пропало?
Он стоял у меня за спиной и даже слегка придерживал за руку, пока я осматривала помещение.
– Пресс-папье.
– Что пресс-папье? – быстро спросила Бобрыкина.
– Пропало пресс-папье. – Мой голос звучал глухо, словно чужой. – Тяжелое, мраморное, старинное. Варя им очень гордилась. Оно из помещичьего дома… того, что затопили.
– Здесь было пресс-папье, Паша? – спросила Бобрыкина.
Павел пожал плечами.
– Опишите, – попросила Вера Семеновна.
– Довольно большое, увесистое, наверху лев лежал.
Вера вопросительно взглянула на Павла. Тот покачал головой.
– Все ясно, – вздохнула она.
Я промолчала. Так и молчала до самого конца, пока они не уехали. И только когда все кончилось, я сообразила, что так и забыла им сказать: письмо все-таки поддельное. Хотя какое это имеет значение?
Я никогда не причисляла себя к нежным, трепетным особам, которых легко выбить из колеи. Но все последние события, а особенно гибель милейшей Варвары Федоровны, расстроили и напугали меня не на шутку. Я вообще-то человек не очень общительный. Мне не так часто встречались люди, которых я могла бы считать друзьями. А Варя была именно такой. Хоть мы были знакомы всего-то месяц, но ее смерть я переживала так, словно она была моей старинной подругой. Я подолгу не могла заснуть и коротала вечера за работой. Выводок дракончиков на глазах обрастал мышечной массой и покрывался шкурками. Они весело скалили зубки и блестели глазами. Какое дело драконам до человеческих проблем?
Сама не заметив как, я задремала прямо за столом, уронив голову на руки. Очнулась оттого, что спина затекла и шею свело. Но в остальном я чувствовала себя неплохо, я отдохнула и даже выспалась.
Я вышла в сад, чтобы размяться. Эх, сейчас бы искупаться! Так не хочется идти на тот противный скользкий пляж… И мимо библиотеки… Может, плюнуть на все и на эту лестницу? Ну чего я в самом деле? Все равно рано или поздно там снова начнут купаться. Я подхватила полотенце и, выйдя за калитку, решительно повернула налево. И нет никаких призраков! Померещилось!
* * *
Я не могла видеть их лиц, только силуэты. Смутные силуэты в тумане. Вот они пошли в мою сторону. Я похолодела. Все было совсем как в Надином сне: крупный мужчина, хрупкая женщина. Ноги приросли к земле от страха, я не могла ни закричать, ни даже пошевелить губами. Я просто стояла столбом и наблюдала за медленно приближающимися тенями.
«Это они», – мелькнула мысль. Карина потревожила их покой, и они ее… А призраки были все ближе и ближе, вот я уже могла различить их лица… Совсем не зеленые, обычные человеческие… Господи, да это же!..
– Антон! Оля! – выкрикнула я. – Вы?
– Ну мы, – спокойно ответил Антон. – А ты что подумала?
Я с облегчением перевела дух.
– А я приняла вас за привидения. За призраков убиенной Анастасии и ее злодея-папаши, – призналась я.
– Не ты первая, – усмехнулся он. – Но ты что тут делаешь? Ты же мне божилась, что напугана и на лестницу больше приходить не станешь.
– Я передумала, а потом… увидела вас… испугалась, – пролепетала я.
– Привидений испугалась? – уточнил он. – И раскричалась на всю округу?
– Ага. На самом деле я вас не первый раз вижу. Вот сегодня опять не спалось, я погулять решила… А вы тут…
– Та-а-ак! – протянул он. – Не первый раз. Так чего врала, что сюда больше не ходишь?
– А я и не ходила, – призналась я. – Я со своего участка. Там если на дрова залезть…
– Все ясно, – с досадой вздохнула Ольга. – Подглядывала. Ну что теперь делать будешь?
– Ничего… – растерялась я.
– Мужу донесешь?
Я помотала головой.
– Точно? – недоверчиво спросила Ольга.
– Точно.
Я повернулась и побрела домой. Сначала медленно, потом все ускоряя шаг.
– Эй, постой! – крикнул Антон. – Ты куда рванула?
Я резко обернулась:
– Это вы… Карину? Она застала вас здесь, стала требовать денег за молчание, и вы ее…
– Ты что, с ума сошла? – Антон покрутил пальцем у виска.
– А что же здесь нелогичного? – усмехнулась я, сознавая, что веду себя крайне неосторожно.
Он смущенно пожал плечами и обернулся к Ольге. Та кивнула:
– Да. Карина, она могла… Вполне. Ну насколько я вообще знала ее как человека… Только этого не было, Кать.
Я продолжала молча смотреть на них.
– Точно не было, – подтвердил Антон. – Она нас не заставала.
– А у вас это давно? – зачем-то спросила я.
– Давно, – кивнула Ольга. – Диме до меня как до лампочки. У него бизнес, коллеги. Деловые партнеры, бани-сауны, секретарши… Если он даже узнает, не думаю, что сильно разозлится.
– Хотя, конечно, лучше ему ничего не знать, – поспешил добавить Антон. – Ну поверь, я Карину пальцем не трогал. И Оля тоже.
– Верю. А вы все время здесь встречались?
– Часто. Пока ты не начала свои утренние купания. Ну и до этого еще было: сюда, похоже, Надежда приходила, тоже первое время моцион совершала…
