– Они же совершенно тебя замучили! – стукнул он кулаком по столу. – Все, сегодня больше никаких уроков не будет. Иди, собирайся, прихватывай своих друзей, и отправляйтесь в парк кататься на аттракционах и есть мороженое. Ты видел когда-нибудь карусели?
– Нет, – взгляд мальчика немного оживился.
– Тогда вперед! Одеваться!
– Я мигом!
А в это время сроут показывал Амиель свои фотографии.
– Вот, смотри, это Пилат, Гарри и пылесос. Ты знаешь Гарри? Он убирает тут, у нас, а это Пилат и хрустальная ваза, которую мы чуть не грохнули, а это Пилат и телевизор, правда, хорошо смотрятся? Здорово телевизор получился, да? Только у Пилата немного глуповатая морда вышла, но это, скорее всего, неправильно свет падал. А вот, смотри, это Пилат и лазерная пушка с оптическим прицелом. Вот если бы такую капитану Жиллю, он стал бы самым преуспевающим пиратом на всем побережье. А вот Пилат и Генри с Гансом, они секретные агенты, смотри какие шляпы, просто блеск! Генри обещал мне подарить такую. А вот Бенджамен в подштанниках, правда, хорошо получился? А он так кричал, ногами топал, просто жуть! А вот я и макет новой подводной лодки, посмотри, какой я фотогеничный, правда?
– Правда, – вздохнула Амиель.
– Чего вздыхаешь?
– Сфотографируй, пожалуйста, и Ирвина тоже, а то я уже и не помню, как он выглядит.
– Вы что, поссорились?
– Нет, просто он все время так занят, что я и забыла, когда видела его в последний раз.
– Но вы же живете в одних покоях, – удивился Фантус. – Неужели они такие большие, что вы никак не встретитесь?
– Он приходит, когда я уже сплю и уходит, когда я еще сплю. – Амиель снова вздохнула.
Двери распахнулись, и в комнату вбежал Ирвин.
– А вот и он! – обрадовался сроут. – Только что о тебе говорили!
– Привет, ребята! А где Пилат?
– Не знаю, – пожал плечами Фантус, – только что здесь крутился. Слушай, ты скверно выглядишь, что они там с тобой делают?
– Учат, – вздохнул Ирвин.
Юноша был облачен в строгий черный костюм и белую рубашку, еще больше подчеркивавшую его бледный вид.
– Идемте, поищем Пилата, у меня не так много времени.
Пилата отыскали на конюшне. Он давал ценные указания, где лучше разместить стерео– и видеосистемы, чтобы Поинтбуллу не было скучно.
– Ирвин! – обрадовался пес, увидев своего хозяина.
– Пилатик, миленький, – он обнял собаку. – Как я соскучился!
Полл приветственно пофыркивал, казалось, он улыбается. Юноша обнял его сильную шею и долго стоял неподвижно. От единорога пахло солнцем, сеном, и глаза Ирвина вдруг закололи слезы…
– Сэр Байрон, лимузин ждет, – напомнил министр, всюду сопровождавший мальчика.
Попрощавшись с Поллом, Ирвин поспешил к машине, около нее уже стояли сроут и Амиель. На девушке было короткое платье лимонного цвета, на шее Фантуса болтался неизменный фотоаппарат, с коим он не расставался ни на минуту.
По дороге в парк, сроут и пес подробно рассказывали Ирвину обо всех своих достижениях, и Ирвин постепенно начинал догадываться, зачем именно к нему в класс приходил Роман Расколь… Амиель от души смеялась над их рассказами, а юноше было совсем не до веселья, – перед глазами стояло вечно злое лицо Бенджамена. Раньше Ирвин не задумывался, каким же образом его друзья коротают время в резиденции, ведь в отличие от него, они были ничем не заняты, а теперь видел, что скучать им не приходилось…
К тому моменту, когда президентский лимузин прибыл, вся территория уже была оцеплена и очищена от посетителей. Увидев совершенно пустой парк, Ирвин удивленно спросил:
– А где все?
– Кто? – вежливо склонился к нему министр.
– Люди! Неужели мы здесь единственные посетители? Кроме нас в парки больше никто не ходит?
– Разумеется, ходят, но так как вы сын президента, кроме вас здесь больше никого не будет.
– А он что, какой-то заразный, что ли? Рядом с ним нельзя находиться? – возмутилась Амиель.
– Сэр Байрон – сын президента, – повторил министр. – Мы обязаны обеспечивать его безопасность.
– Понятно, – вяло кивнул юноша. – Ну что, пойдемте, погуляем?
В сопровождении семи телохранителей и трех министров, они вышли на тенистую аллею, разглядывая большие разноцветные конструкции, называемые «каруселями».
– Желаете покататься?
Ирвин отрицательно покачал головой, Амиель тоже отказалась.
– А мы, пожалуй, прокатимся, – сказал Фантус, – вот на этом.
Он показал на огромное колесо с яркими кабинками. Их усадили, пристегнули ремнями безопасности, и колесо начало медленно вращаться, поднимая друзей все выше и выше.
– Вот здорово! – восторгался Пилат. – Ты только посмотри, какой вид открывается! Чего не фотографируешь?
– Я думаю… – Сроут смотрел на удаляющуюся фигуру Ирвина.
– О чем?
– О нашем мальчике. Скоро он совсем зачахнет. Ты только вспомни, каким он был и каким стал. От него только одна тень осталась, кажется, скоро он совсем разучится улыбаться и веселиться. Вспомни, какая жизнь, какой свет был в его глазах! Теперь там пусто…
– Думаешь, все так серьезно?
– Разве ты сам не видишь?
– Что же делать?
– Может поговорить с его отцом?
– И он нас послушается, да?
– Ну, попробовать стоит, – пожал плечами Фантус.
Кабинка поползла вниз.
Ирвин и Амиель сидели на скамейке и молчали. Рядом с ними, неподвижные, как статуи, застыли телохранители.
– Отец там что-то говорил насчет мороженого, – вздохнул Ирвин, когда вернулись сроут с Пилатом.
Их проводили в летнее кафе, такое же пустое, как и парк.
– Амиель, почему ты все время молчишь? – спросил Фантус, ковыряясь в вазочке с разноцветными шариками.
– Я не могу говорить, когда у меня над душой стоят эти павианы! – сердито отрезала девушка. – Они мне на нервы действуют!
– А я уже привык, – тихо сказал Ирвин.
– Как к такому можно привыкнуть? Это же издевательство самое натуральное!
После кафе они еще немного погуляли по парку, затем министры напомнили, что пора возвращаться обратно. По пути в резиденцию молчали все, даже сроут с Пилатом.
Глава тридцать четвертая: Прием в честь сэра Байрона
– Ну, как отдохнули, сынок?
– Спасибо, отец, хорошо, – сказал Ирвин и отвел глаза.
– Отлично, значит, теперь самое время подговориться к приему. Ты не забыл? Сегодня прием в твою честь.
