– Это? – спросил сроут.
– Что?
– Это твоя Гондола?
– Шандола, – Ирвин посмотрел по сторонам, – не знаю, вроде не похоже, хотя я понятия не имею, как она должна выглядеть.
– Ничего, выясним. Я слышу, где-то журчит вода, я мысленно уже купаюсь.
Журчащей водой оказался небольшой водопад, льющийся из трещины в скале.
– Холодный, – уверенно сказал Пилат, не подходя к воде близко, – а я вовсе не такой уж и грязный, смею вас заверить.
– Без всяких возражений, – строго произнес Ирвин. – Выкупаться тебе придется обязательно!
А сроут уже плескался, жмурясь от удовольствия. Ирвин разделся и вошел в воду, втаскивая за собой упирающегося пса. Пилат орал, плевался, ругался, а юноша усердно полоскал его в водопаде, но, стоило Ирвину лишь на мгновение ослабить хватку, как пес тут же вырвался, и выскочил на берег. Продолжая ругаться, он принялся отряхиваться, разбрасывая тучи брызг.
– Я просто вне себя! – возмущался Пилат. – Это же просто насилие над личностью!
– Зато посмотри, какой красивой и чистой личностью ты стал, – улыбнулся Ирвин, выбираясь из воды.
– Вот именно, – поддержал сроут, чинно плавая кругами, – теперь хоть видно что ты трехцветный – коричневый, рыжий и немного белый.
– А раньше что ты думал? – проворчал пес.
– Что ты черный с зеленым, – сроут причалил к берегу и улегся сохнуть на травку.
– Ты все преувеличиваешь! Клевета сплошная!
Вскоре Ирвин решил искупаться еще, а Фантус и пес грелись на солнышке, наблюдая за ним.
– Худющий какой, – сказал сроут, – прямо беда совсем. Сколько ему лет?
– Щенок еще, – Пилат критически осматривал себя. Высыхая, он становился все пушистее и пушистее.
– Скажи-ка, зачем вы топаете в эту страну?
– Так приказал Мудрый. Ирвин будущий правитель Антары, он должен многому научиться в этой стране, иначе он не сможет быть правителем.
– Это Мудрый так сказал?
– Да.
– Тогда все ясно, – вздохнул сроут, – яснее ясного, он просто избавился от мальчишки, отослав его непонятно куда, неизвестно зачем. И как только родители отпустили его одного? То есть, только с тобой?
– Родителей у него нет, он рожден солнцем.
– Как интересно, – удивился Фантус, – никогда не слышал о таком оригинальном способе размножения. Значит, он появился на свет только при участии одного единственного солнца?
– Ну, наверное, еще и неба, я точно не уверен.
– Это уже лучше, а волосы у него сами по себе золотые или крашеные?
– Конечно сами по себе! – возмутился Пилат. – Еще чего не хватало! Ты, вон, от природы розовый или нет?
– Конечно от природы! Как ты мог обо мне такое подумать!
– О чем спорите? – спросил Ирвин, выходя на берег.
– Да так, ни о чем. Как бы ты не простудился, – пес с беспокойством смотрел на своего хозяина, – вон, посинел весь.
– Сейчас согреюсь, – Ирвин лег в траву. Он действительно был таким худым, что казался почти прозрачным.
– М-да, – сроут задумчиво смотрел на мальчика. – Пойду-ка я, пожалуй, с вами, поищу эту страну, будь она неладна, а уж потом вернусь к себе.
– Чего это ты вдруг? – Пилат приподнял голову и, прищурившись, посмотрел на сроута.
– Страшно вас оставлять, случиться с вами что-нибудь, меня же совесть замучит. У всех сроутов есть совесть, значит и у меня должна быть.
– А почему это с нами что-нибудь должно случиться? – недовольно проворчал пес. – Думаешь, я сам не в состоянии позаботиться об Ирвине?
– Если не хотите, я могу не идти. Больно надо!
– Ну что ты, Фантус, – Ирвин убрал травинку, запутавшуюся в шелковистой шерсти сроута. – Мы будем очень рады, если ты присоединишься к нам. По пути мы будем всех расспрашивать о твоем Бушроне и обязательно выясним где он. Когда отыщем Шандолу, пойдем к тебе в гости.
– Идея хороша. Вы славные ребята. Кто-то славный больше, кто-то, – он покосился на Пилата, – славный меньше, но все равно вы мне нравитесь оба.
– Как здесь чудесно и замечательно, – Пилат развалился на траве кверху пузом, раскинув лапы в разные стороны. – Ну почему это не Шандола? Такая красота и вон, какая-то птаха над нами кружит…
Сроут посмотрел вверх и прищурился.
– Кого-то мне эта птаха напоминает… – медленно произнес он.
– Сейчас спуститься ниже и посмотрим, – Ирвин перевернулся на спину, глядя в высокое голубое небо. Птица действительно опускалась вниз, описывая большие ровные круги.
– А вот теперь я вижу кто это. Это Сизор-людоед, – сообщил Фантус.
– Извини, не понял? – Пилат перестал кататься по траве и посмотрел на сроута.
– Сизор-людоед, – спокойно повторил он. – Давайте улепетывать, пока не поздно!
– Куда? – запаниковал Пилат. – Куда бежать?!
– Туда!
Подхватив одежду, мешки, они бросились к ближайшим скалам. Пилат тащил в зубах сумку Фантуса, а Ирвин нес на руках самого, непосредственно руководящего побегом сроута.
– Вон туда! – кричал он. – Видите, там расщелина!
Они протиснулись внутрь и оказались в небольшом гроте.
– Уф! – в сердцах выдохнул Пилат. – Вот ведь, а!
– Главное, успели вовремя смыться.
– Да уж, – Ирвин огляделся по сторонам. – Симпатичный склеп, я хотел сказать гроб…
– Грот, – подсказал Фантус, – здесь сухо, спокойно, посидим немного здесь, заодно и отдохнем, как следует.
На земле лежала пара больших плоских камней. Ирвин и сроут присели, Пилат улегся рядом.
– Слушай, а кто такой этот Сизор-людоед? – спросил юноша Фантуса.
– Ну, это такая большая мерзкая штуковина с крыльями, зубами и…
– Обидно, между прочим, – неожиданно прозвучал чей-то хрипловатый голос.
Друзья резво подпрыгнули, озираясь по сторонам. У грота оказалось два входа, с противоположной стороны внутрь заглядывала здоровенная драконья голова на длинной чешуйчатой шее. У головы были грустные зеленые глаза и острый роговой гребень, похожий на небольшую корону. Увидев это явление, Ирвин, Пилат и сроут одновременно бросились на выход и застряли там.
– Ма-а-аа-ма-а-а! – заорал Пилат нечеловеческим голосом. – Уби-и-ва-ают!
– Ну что вы, совсем нет, – голова внезапно оказалась прямо перед ними, и друзья бросились обратно в грот.
– Быстрее! – крикнул Фантус. – Выходим через туда!
Они кинулись к другому выходу, но в нем опять показалась драконья голова.
