— Мой дорогой сквайр, — быстро вмешалась Мери и прижала ладонью его руку, чтобы Хедли не смог вскочить и в возмущении выбежать из дома. — Мой муж иногда говорит не подумав. — Она бросила на Джека взгляд, обещавший, что, если он не будет вести себя как следует, еще большее число рабочих начнет с раннего утра стучать молотками рядом с его спальней. — Он не хотел оскорбить вас, разве не так, дорогой?
— Прошу прощения, сэр, — вдруг улыбнулся Джек, и Мери поняла, что кое-чему он научился в Филадельфии. Хотя и недостаточно: сдерживать свой гнев при упоминании отца ему все еще бывало трудно. Во всяком случае, сейчас он не вскочил и не начал душить сквайра его собственным галстуком.
— Ваше извинение принято, Колтрейн, — великодушно отозвался сквайр. — Короче говоря, позвольте сказать вам, что меня предупредили о появлении Рыцаря Ночи. Того самого, что грабил на большой дороге пять лет назад. Он появляется в нескольких милях от вашего поместья, в одном и том же месте и в одно и то же время. Мое внимание обратили на то, что вы жили, здесь пять лет назад, Колтрейн, а сейчас вернулись.
Мери взяла руку Джека и незаметно сжала, предупреждая.
— Из чего анонимный автор письма заключил, что я этот самый Рыцарь Ночи и есть. Вы это пытаетесь мне сказать, сквайр? Ведь письмо не подписано, не так ли?
— Да-да. Вы угадали. Как это трусливо, верно? Но я не могу игнорировать информацию. Моя Сара сказала… Впрочем, не важно, что она сказала, — быстро поправился Хедли, потому что Джек бросил на него устрашающий взгляд. — Вот так обстоят дела, сынок. Когда ты уезжал из дому на тебе были разве что не лохмотья, как сообщает мой корреспондент. А вернулся ты очень богатым человеком. Мой корреспондент предполагает, что ты начал свое дело здесь, потом усовершенствовал свои методы в другом месте, а теперь вернулся домой, чтобы продолжить… э… свой бизнес.
— Докажите.
— Прошу прощения?
— Мой муж хочет сказать, сквайр, — сказала Мери, награждая холодным взглядом Джека, — что анонимный автор письма — трус, побоявшийся поставить свое имя, не приводит никаких доказательств. Ведь так?
Хедли глянул на Мери, потом на Джека, потом на носки своих башмаков.
— Нет, доказательств нет. Но…
Мери встала, и мужчинам, как джентльменам, ничего не оставалось, как тоже встать.
— Знаете, что я думаю, сквайр? — Мери взяла Хедли под руку и повела его к выходу. — Я думаю, что это ужасное письмо написал настоящий Рыцарь Ночи, чтобы сбить вас с толку. Но я не сомневаюсь, что вы слишком умны и проницательны, чтобы попасться на его удочку.
— Да, слишком. Да! — Сквайра выпроводили в холл, где его уже ждал Максвелл с перчатками и шляпой в руках. — Вы правы, миссис Колтрейн. Я не позволю одурачить себя такой недостойной вещью, как анонимное письмо, что бы ни говорила Сара, то есть… ни за что не позволю. — Пожимая руку Джеку, он сказал: — Примите мои извинения, молодой человек.
— Принимаются, — сдержанно ответил Джек, и они с Мери встали в открытых дверях, чтобы помахать Хедли на прощание. — Его жена завтра же пошлет его к нам обратно, вот увидишь, и он прибежит, поджав хвост, чтобы арестовать меня. Я припоминаю, что видел жену нашего дорогого сквайра много лет назад в деревне, когда она прошла мимо меня, пробурчав что-то насчет выродков из Колтрейна. — Август умел завоевывать себе друзей, ты не находишь? — сказала Мери, надеясь, что Джек улыбнется и она увидит эту восхитительную ямочку у него на щеке.
Но Джек не улыбнулся. Он был оскорблен: ему снова пришлось пережить унижение.
— Я сейчас поеду к Киппу. Мне все больше по душе идея поймать этого нового разбойника.
В другое время Мери не понравилось бы, что ее не зовут с собой и она не узнает, о чем договорятся Джек и Кипп. Но на сей раз она не стала возражать — пусть будет так, как хочет Джек.
— Конечно, поезжай. Повар Киппа накормит тебя не хуже миссис Максвелл.
— Ты не собираешься вцепиться в меня? Не будешь просить взять тебя с собой?
Она гордо выпрямилась, хотя ее мозг лихорадочно работал и в голове мелькали имена всех тех, кто знал, что когда-то Джек был Рыцарем Ночи. Она и сама удивилась, к какому пришла заключению, но оно не показалось ей лишенным смысла.
— И не подумаю, — ровным голосом ответила Мери вполне искренно. — Ты ясно дал понять, что не нуждаешься в моей помощи.
— Мери… — крикнул он ей вслед, когда она повернулась и направилась к лестнице. — А-а, проклятие! — воскликнул он, выскочил из дома и с силой захлопнул за собой дверь.
— Прекрасно. Он ушел в уверенности, что я не понимаю, где истина, хотя она заметна не меньше, чем шишка на носу Клэнси. Он что, думает, что у меня совсем нет мозгов?
Двадцать минут спустя, оставив на полу спальни свое желтое платье и облачившись в мужскую рубашку и бриджи, она появилась в доме Генри Шерлока.
Дворецкий Генри пошел разыскивать хозяина, оставив Мери в гостиной. Она расхаживала по комнате, похлопывая хлыстом по сапогам и повторяя про себя план, который придумала по пути сюда. Немного слез, немного истерики, мольба о помощи. А потом понаблюдать за Генри, очень внимательно понаблюдать. Это должно сработать.
— Мередит? Бог мой, дорогая, что привело тебя сюда, да еще в обеденное время?
Она посмотрела на него, а потом бросилась ему на шею:
— Генри, прости меня! Но это так ужасно!
— Что ужасно? Что-нибудь случилось в Колтрейне? Да, конечно, что-то там неладно. Иначе зачем бы ты приехала. — Он аккуратно снял с плеч девичьи руки и усадил ее на диван. — Я сейчас налью тебе вина, когда успокоишься, расскажешь мне все по порядку.
Мери сжала губы и кивнула. Потом стала наблюдать, как Генри наливает ей и себе вина. Не рад ли он услышать плохие новости из Колтрейна? Нет, показалось. Он ведет себя как обычно — добрый Генри, который всегда готов прийти на помощь.
— Спасибо, Генри, — сказала Мери, принимая рюмку. — Мне немного лучше. Джек поехал к Киппу, но все знают, от Киппа мало толку. Поэтому я подумала о тебе. Ты всегда помогал, когда мы попадали в беду.
— Ты и Джон, Мередит? — Шерлок изумленно смотрел на нее. — Каким образом вы попали в беду? Судя по его рассказам, ты прекрасно со всем справляешься и ничто тебя не беспокоит.
Подавшись вперед, Мери поставила рюмку на стол и принялась нервно сжимать и разжимать руки.
— Уже беспокоит. Это — Рыцарь Ночи. Ты ведь помнишь, да?
— Один из моих слуг говорил, что появился какой-то разбойник, грабящий кареты. Но я как-то не задумывался над этим. Рыцарь Ночи? — Генри откинулся на спинку дивана и устремил взгляд в потолок, словно ожидая, что там прочтет ответ. — О Господи, — вздохнул он, покачал головой и сочувствующе взглянул на Мери. — Бедняжка моя. Я знал это, Мередит, знал. Джон утверждает, что скопил свое богатство в Америке. Но почему ни разу не упомянул об этом в своих письмах? Ни разу за пять лет. Я пытался поверить ему, пытался воспринимать всерьез этого индейца, хотелось верить, что они зарабатывали деньги честным путем. Но что-то мне подсказывало, что это не так. — Генри встал и, заложив руки за спину, зашагал по комнате. — Джон уехал вором, Мередит, а вернулся еще большим вором. Моя дорогая девочка, мне так жаль.
