— Добровольцы, пожалуйста!
— Остановите представление! — ломая руки, тихонько
вскрикнула Ведьма.
— И не подумаю, будь ты трижды проклята, дура
старая! — прошипел м-р Дарк. Он незаметно ущипнул картинку у себя на
запястье, изображавшую слепую черную цыганку.
Ведьма взметнула руки, прижала их к груди и застонала сквозь
зубы.
— Милости прошу! — выдохнула она едва слышно.
Толпа молчала. М-р Дарк, словно с сожалением, развел руками.
— Ну что ж, раз не находится добровольцев, — он
поскреб разрисованное запястье, и Ведьма затряслась как осиновый лист, —
придется отменить представление.
— Есть! Есть доброволец!
Толпа ахнула и повернулась на голос.
М-р Дарк пошатнулся, как от удара, и напряженно спросил:
— Где?
— Здесь!
Из дальних рядов поднялась рука, и люди тут же расступились,
освобождая проход. Теперь ничто не мешало м-ру Дарку разглядеть стоявшего
поодаль мужчину. Это был Чарльз Хэллуэй, штатский, отчасти — муж, отчасти —
ночной бродяга, несомненно — отец и уборщик из окружной библиотеки.
47
Одобрительный шум в толпе прекратился. Чарльз Хэллуэй не
трогался с места. Дорога перед ним до самого помоста была свободна. Он не
смотрел на лица уродцев на сцене, не видел людей, уставившихся на него, глаза
его неотрывно уперлись в Зеркальный Лабиринт, в пустоту, манящую миллионами отраженных
отражений, перевернутых дважды, трижды, уходящих все дальше в сверкающее Ничто.
Не осталось ли на серебряной амальгаме тени двоих ребят? Не
помнят ли холодные плоскости их отражений? Что-то ощущали едва трепещущие
кончики его ресниц, что-то там, за зеркальными стенами… Теплый воск среди
холодного… ожидание предстоящего ужаса, ожидание пути в Никуда…
«Нет, — остановил себя Чарльз Хэллуэй, — не думай
о них. Потом. Сначала разберись с этими».
— Иду! — крикнул он.
— Точно! Задай им, папаша! — посоветовал кто-то.
— Обязательно задам, — отозвался м-р Хэллуэй и
пошел сквозь толпу.
Ведьма завороженно повернулась на звук знакомого голоса. За
стеклами темных очков дернулись зашитые веки, силясь разглядеть ночного
добровольца.
М-р Дарк, вызвав переполох среди населявших его народов,
наклонился вперед и оскалил зубы в приветственной гримасе. Настойчивая мысль
огненным колесом бешено вертелась у него в глазах: «Что? Что? Что это значит?»
А пожилой уборщик, тоже с приклеенной улыбкой на губах,
шагал вперед. Перед ним, как море перед Моисеем, расступалась толпа и смыкалась
позади. Шел он уверенно, но все еще не знал, что же ему, собственно, делать, и
вообще, почему он здесь?
Такова была мизансцена ко времени первой ступеньки. Ведьму
затрясло. М-р Дарк ударил ее взглядом и протянул руку, собираясь поддержать под
правый локоть поднимающегося на помост пятидесятичетырехлетнего мужчину. Но тот
только покачал головой, отказываясь от помощи.
Взойдя на помост, Чарльз Хэллуэй обернулся и помахал
собравшимся. Ему ответили взрывом аплодисментов.
— Но ваша левая рука, сэр, — демонстрируя участие,
проговорил м-р Дарк, — вы же не сможете стрелять…
— Я вполне управлюсь и одной рукой, — слегка
побледнев, заявил м-р Хэллуэй.
— Ура! — завопил какой-то юный шалопай внизу.
— Правильно, Чарли, дай им! — одобрил мужской
голос издали.
В толпе послышался смех, потом отдельные хлопки, с каждой
секундой становившиеся все дружнее. М-р Дарк вспыхнул и поднял руки, словно
преграждая дорогу звукам, весенним дождем освежавшим людей.
— Хорошо, хорошо! — прокричал он и добавил
значительно тише: — Посмотрим, что из этого получится.
Человек-в-Картинках выхватил из стойки самую тяжелую
винтовку и бросил через весь помост. Толпа разом выдохнула.
Чарльз Хэллуэй повернулся, подставил правую ладонь, и
винтовка шлепнулась ему в руку. Он справился.
Публика зашумела, кое-где раздался свист. Ясно было, что
грязную игру м-ра Дарка заметили и не одобряют. Счет рос не в его пользу.
Отец Вилли улыбнулся и поднял винтовку над головой. Толпа
приветственно взревела.
Подставив грудь под накатывающуюся волну аплодисментов,
Чарльз Хэллуэй еще раз попытался проникнуть взглядом сквозь Лабиринт. Он не мог
видеть, но зато с уверенностью чувствовал замерших среди других иллюзий, почти
превращенных в восковое подобие самих себя Вилли и Джима. Взглянул и тут же
посмотрел на м-ра Дарка (пожалуй, тот проиграл еще одно очко, ибо не был готов
к его взгляду), а потом — на незрячую ночную Гадалку. Бочком-бочком она все
отступала подальше, но дрожащие ноги принесли ее прямо к кроваво-красному глазу
большой мишени на заднике помоста.
— Мальчик! — неожиданно крикнул Чарльз Хэллуэй…
М-р Дарк вздрогнул.
— Мне в помощь нужен парнишка-доброволец, —
объяснил м-р Хэллуэй. — Один кто-нибудь, — обратился он к собравшимся.
Несколько ребят в толпе задвигались.
— Мальчик! — снова в голос крикнул Чарльз
Хэллуэй. — Погодите, у меня тут сын где-то был. Думаю, он не откажется.
Вилли!
Ведьма замахала руками. Ей надо было понять, почему этот
пятидесятичетырехлетний мужчина так нагло распоряжается на их территории, М-р
Дарк аж завертелся на месте, словно подброшенный ударом еще не выпущенной пули.
— Вилли! — снова крикнул отец.
Посреди Воскового Музея сидел недвижимый Вилли.
— Вилли! Сынок! Иди сюда!
Люди в толпе завертели головами. Но никто не отзывался. М-р
Дарк уже вернул самообладание и теперь поглядывал на противника
сочувственно-заинтересованно. Видимо, он ждал чего-то, как, впрочем, и отец
Вилли.
— Вилли! — снова воззвал Чарльз Хэллуэй. —
Иди же, помоги своему старику! — В голосе отца звучал благодушный упрек.
Вилли сидел не шевелясь среди восковых экспонатов музея. М-р Дарк ухмыльнулся.
— Вилли! Ты что, не слышишь меня, что ли?
Ухмылка м-ра Дарка стала еще шире.
— Вилли, шельмец! Да ответь же своему старику!
М-р Дарк словно получил удар поддых. Последний голос
принадлежал какому-то мужчине из толпы. Вокруг засмеялись.
— Вилли! — пронзительно выкрикнула дородная
матрона у края помоста.
— Вилли! — вторил ей басом джентльмен в котелке.
