Широкая улыбка Ферди преобразила его в шаловливого мальчишку с глазами мертвеца.
— Шекспир. Да, я знаю. Но когда речь заходит о мести, я смиренно уступаю место мастеру. Так мысль жестокой поступью идет — согласитесь, это неплохо сказано. Так точно, так сбалансированно.
— Как я уже имел случай заметить, ты можешь быть на редкость сентиментальной маленькой бестией.
— Благодарю вас, ваша светлость, вы мне льстите, — ответил Ферди, кланяясь. — Вы поговорили с Твитт? О Боже, я вижу, сегодня вечером они бордовые! Как вы думаете, часть этой краски не просачивается ей в мозги?
В комнату вошла мисс Твиттингдон, одетая в бордовый атлас, и цвет ее волос — что уже отметил Ферди — как нельзя лучше соответствовал одежде. Она села в кресло и уставилась в пространство с отсутствующим видом.
Морган надеялся, что она скоро придет в себя и порадует этим Каролину. Кроме того, он и сам полюбил пожилую женщину и ее рассказы о Дон Кихоте. И он получил большое удовольствие от встречи с Лоуренсом Твиттингдоном, произошедшей несколько часов назад.
— Нет, Ферди, я с ней ни о чем не говорил. Пускай с ней разбирается сам Лоуренс, когда прибудет к нам со своей женой и дочерью. Как я уже тебе говорил, мой агент навел о нем справки. Это удивительно, как простое упоминание о происхождении его жены полностью примирило сэра Лоуренса с мыслью о том, что его дорогая сестра имеет полное право жить собственной жизнью там, где она захочет, а не в стенах Вудверовой лечебницы.
— Иногда общение с вами может доставить большую радость, Морган Блейкли, — заметил карлик и сморщился, без особого успеха пытаясь воспользоваться моноклем, который ему купили с позволения герцога. — Хотя, если хотите знать мое мнение, вы позволили ему слишком легко отделаться. Дочь рыботорговца! Да вы могли сделать так, чтобы над ним смеялся весь Лондон. Даже я — уродливый и непризнанный сын пэра — отвернул бы нос от торговца рыбой.
— Одна неделя в обществе, небольшая популярность и монокль. Значит, этого достаточно, чтобы сформировать сноба? Меня всегда это удивляло. — Морган поймал взгляд Каролины, и она послала ему воздушный поцелуй. Развязная девчонка! — Но мы должны поговорить о более важных вещах. Тебе следует вести себя безукоризненно сегодня вечером, когда ты встретишься со своим отцом. Я пригласил его только для того, чтобы прояснить ситуацию — дать ему понять, что мы знаем, кто он, и пообещать, что никому об этом не скажем, если он сам согласится хранить молчание. Я хочу также уладить взаимоотношения между мисс Твиттингдон и ее братом на глазах у графа Уитхемского, чтобы потом…
— Ваша светлость.
Твиттингдон обернулся и увидел крайне встревоженного Гришема.
— В чем дело? — спросил он, недовольный, что его прервали.
— Мне очень не хотелось беспокоить вас, но делать нечего: я вынужден просить вас пройти со мной на кухню.
Морган с трудом удержался, чтобы не выругаться. Дворецкий иногда создавал лишние сложности.
— Так в чем дело, Гришем? Горит дом?
Дворецкий открыл было рот, но был прерван громкими криками, раздавшимися из-за двери:
— Держи свои грабли подальше от меня, ты, грязный англичанин! Я пришла посмотреть на мою Каро, и я ее увижу, даже если для этого придется выцарапать тебе глаза. Каро! Каро! Где ты прячешься, девочка моя? Твоя любящая Персик пришла к тебе.
— Простите, сэр, — тихо сказал Гришем, когда Персик ворвалась в прихожую. Ее грязные, нечесаные рыжие волосы и рваные лохмотья убедили Моргана в том, что жизнь не церемонилась с ирландкой с тех пор, как он видел ее в последний раз.
— Ох! Так вот вы где, ваша светлость! — радостно воскликнула она, одарив маркиза улыбкой почти беззубого рта. Она закрыла дверь и прислонилась к ней спиной. — Желаю вам приятно провести вечер. Ваш привратник, разрази его гром, не хотел меня пускать, сказал, что Каро здесь нет. Но Персик О’Хенлан не из таких, ее не проведешь, как вам известно.
— Да, — почти весело ответил Морган, удивляясь тому, что его едва ли не радует приход этой женщины. — Думаю, все мы прекрасно знаем, какой вы одаренный человек, мисс О’Хенлан. А как насчет канделябров моего отца? Надеюсь, вы нашли им применение, и они украшают чей-нибудь дом?
Она оттолкнулась от двери, которая тут же открылась, и Гришем дал знак привратнику приступить к исполнению своих обязанностей, затем дворецкий поклонился Моргану и снова извинился.
— Вы ведь не собираетесь привлечь меня за кражу, ваша светлость? Не будете же вы поднимать шум из-за нескольких граммов серебра? Я бы сдохла в том доме, если бы прожила там немного дольше. А жить-то мне на что-нибудь нужно! — Ее улыбка сделалась еще шире. — Но теперь я вернулась повидать Каро, мою девочку. Вы смотрели на нее как-то по-особому, вот я и подумала, что не буду хорошей матерью, если не прослежу, чтобы с моей девочкой обращались, как полагается.
— Матерью? — бесстрастно переспросил Морган. — Что вы затеяли, мисс О’Хенлан?
Персик подошла поближе и подбоченилась, с отвращением оглядев Ферди:
— Никакой игры, сегодня я говорю чистую правду, ваша светлость. Я поступила очень плохо, когда позволила вам взять Каро и досыта накормила вас ложью, которую вам хотелось услышать. Я состряпала это блюдо из кусочков и огрызков того, что слышала несколько лет назад от одного господина, шаставшего вокруг приюта в поисках Каролины и желавшего употребить ее для каких-то своих целей. Кое-что я добавила и от себя. Но недавно меня посетило раскаяние, и я поняла, что должна прийти к вам и облегчить свою душу, убедившись, что с моей девочкой все в порядке.
Морган заметил, что Каролина и его отец стоят за ним возле двери в столовую, находясь вне поля зрения ирландки.
— Понимаю. Значит, вы утверждаете, что солгали мне тогда в приюте. Каролина — ваш ребенок, и для того чтобы облегчить жизнь своей дочери, вы воспользовались информацией, полученной от какого-то джентльмена около пятнадцати лет назад. Я правильно вас понял, мисс О’Хенлан?
— Это так же правильно, как и то, что маленький парнишка, стоящий рядом с вами, — это самое безобразное из Божьих созданий, ваша светлость. А теперь скажите, где мой сладкий ангел, где моя девочка?
— Она стоит перед тобой, Персик, — холодно объявила Каролина, выходя вперед из-за спины Моргана.
Одетая в бледно-розовое платье, с сияющими при свете канделябров волосами, она ничем не напоминала ту Каролину, которую Персик много лет назад опекала в приюте, а потом отправила в Вудвер. И все же Морган знал, что, несмотря на красивую одежду и уже довольно изысканные манеры, в его жене никогда не иссякнет благодарность к этой женщине.
— Не решила ли ты сегодня разыграть из себя нищенку с прицепом?
Ферди потянул Моргана за рукав:
— Что такое нищенка с прицепом? Но напрашивается и более актуальный вопрос: почему бы вам немедленно не вышвырнуть из дома эту беззубую каргу? Она находится в комнате не больше двух минут, а наша Каро уже начала говорить так же, как она.
