— Говори, — кричал Брендан. — Я же знаю, ты можешь говорить. Говори, паскуда, или, клянусь Богом, я убью тебя. Говори! — заходился криком Брендан, колотя Рея кулаками по ушам. — Говори! Называй ее по имени! Говори! Скажи «Кейти», Рей. Скажи «Кейти»!
Затуманенные бессмысленные глаза Рея закатились, он с трудом сплюнул кровь изо рта, и она потекла по его лицу.
— Говори! — не помня себя, кричал Брендан. — Говори, ублюдок, или я убью тебя, если ты будешь молчать!
Он схватил брата за волосы на висках, приподнял его голову над полом и начал трясти ее из стороны в сторону, пока глаза Рея не прояснились. Затем, не выпуская голову брата из рук, Брендан пристально посмотрел в его мрачные зрачки, в которых было столько любви вперемешку с ненавистью, что он тут же почувствовал неодолимое желание оторвать ко всем чертям эту голову и вышвырнуть ее в окно.
— Говори, — снова повторил он, но вместо крика из его горла вырвался лишь хриплый надсадный шепот. — Говори.
Вдруг позади себя он услышал громкий кашель, и, обернувшись, увидел Джимми О'Шиа. Мальчишка стоял на ногах, сплевывая кровь на пол, и держал в руке пистолет Рея-старшего.
Шон и Уити, поднимаясь по лестнице, услышали шум. Грохот и чей-то крик, доносившиеся из квартиры; затем оттуда же донеслись звуки ударов — все безошибочно указывало на то, что в квартире происходит кулачная драка. Они услышали мужской крик «я убью тебя!», и Шон, поворачивая ручку входной двери, сжимал второй рукой свой «глок».
— Постой, — сказал Уити, но Шон уже повернул ручку, вошел в квартиру и увидел пистолет, направленный ему в грудь, буквально в шести дюймах.
— Не смей! Не нажимай на курок. Мальчик!
Бросив взгляд на окровавленное лицо Джонни О'Шиа, Шон не на шутку испугался. На лице отсутствовало какое бы то ни было выражение. Лицо было «пустым». Мальчишка нажал бы на курок не потому, что разозлился и не потому, что напугался. Он просто нажал бы на курок, принимая Шона за шестифутовый видеообраз, а пистолет за джойстик.
— Джонни, а ну-ка опусти пистолет дулом в пол.
Шон слышал тяжелое дыхание Уити, стоявшего за порогом.
— Джонни.
— Этот придурок бил меня, — заговорил Джонни О'Шиа. — Он два раза ударил меня. Сломал мне нос.
— Кто?
— Брендан.
Шон повернул голову влево и увидел Брендана, стоявшего в проеме кухонной двери. Он стоял неподвижно, руки его были опущены по швам и прижаты к телу. До Шона дошло, что Джонни О'Шиа собирался выстрелить в Брендана как раз в тот момент, когда он вошел в квартиру. До его уха донеслось шумное и редкое дыхание Брендана.
— Мы арестуем его, если ты хочешь.
— Да на кой черт его арестовывать. Я хочу, чтобы его убили.
— Убить — это серьезное дело, Джонни. Мертвые, как тебе известно, не возвращаются.
— Я знаю, — в запале закричал мальчишка. — Да мне все это известно, но мне на это наплевать. Вы будете стрелять из этого?
Лицо Джонни было вымазано кровью, текущей из разбитого носа по подбородку.
— Что? — переспросил Шон.
Джимми О'Шиа кивком головы указал на бедро Шона.
— Из этого пистолета? Это же «глок», верно?
— Да, это «глок».
— «Глок» — крутой пистолет. Эх, мне бы такой. Так вы будете стрелять из него?
— Сейчас?
— Сейчас. Вы хотите приблизиться ко мне?
Шон улыбнулся.
— Да нет, Джонни.
— А что вы, черт возьми, улыбаетесь? — закричал Джонни. — Ну, подходите ко мне. Посмотрим, что будет. Я вам покажу. Увидим, кто из нас крутой. — Он вытянул руку с пистолетом; теперь его дуло было меньше чем в дюйме, от груди Шона.
— Мне кажется, напарник, ты берешь меня на мушку? Ты понимаешь, о чем я?
— Он у меня на мушке, Рей, — заорал Джонни. — На мушке, этот поганый коп. У меня на мушке! Смотри.
— Давай не будем доводить до… — попробовал образумить его Шон.
— Вы что, не видели этого фильма? Коп преследует чернокожего парня по крыше. Ниггер делает обманное движение, виляет задом. Коп с воплем «А-а-а-а!» летит вниз. А ниггер, каналья, ему плевать, что у копа дома жена и целая куча маленьких щенков. Этот ниггер крутой, тут уж ничего не скажешь.
Шону доводилось наблюдать подобное. В те времена, когда он ходил в форме, его послали на сдерживание толпы, собравшейся поглазеть на неудавшееся ограбление банка. Парень за те два часа, проведенные внутри, постепенно входил в раж, чувствуя силу, которую обеспечивал ему пистолет, зажатый в руке, и эффект, который он производил на окружающих. Шон наблюдал на экране монитора за тем, какой бред он нес, бегая от камеры к камере, которые были установлены в операционном зале. Поначалу парень был испуган, но постепенно преодолел страх. В свой пистолет он просто влюбился.
В следующее мгновение Шон увидел Лорен, глядящую на него; она лежала, подперев голову рукой. Он увидел дочь, лежавшую рядом с Лорен на подушке, увидел такой, какой представлял ее себе в мечтах, почувствовал ее запах и подумал, до чего же, черт возьми, обидно будет умереть, так и не увидев ее и не встретившись вновь с Лорен.
Он сосредоточил взгляд на бессмысленном лице, которое маячило перед ним, и спокойным голосом произнес:
— Посмотри на того парня, слева от тебя, Джонни. Видишь, он стоит в дверях?
Джонни метнул глазами влево.
— Вижу.
— Он не хочет в тебя стрелять. Не хочет.
— А мне плевать на то, что он хочет, — огрызнулся Джонни, но Шон заметил, как изменился взгляд мальчишки: в его глазах появилось что-то заячье, взгляд заметался вверх-вниз.
— Но если ты выстрелишь в меня, выбора у него не будет.
— Я не боюсь смерти.
— Я это знаю. Но понимаешь, в чем дело? Он ведь не будет целиться тебе ни в голову, ни в сердце. Запомни. Детей мы не убиваем. Но, если он выстрелит с того места, где он сейчас стоит, ты знаешь, куда попадет пуля?
Шон не спускал глаз с Джонни, хотя все его внимание было приковано сейчас к пистолету в руке подростка и он изо всех сил старался не смотреть на него, не смотреть на палец, застывший на курке. Если мальчишка нажмет на курок, это конец, думал Шон, а мне меньше всего хочется быть убитым рукой ребенка. Он не мог придумать более эмоционального способа воздействовать на мальчишку. Он чувствовал, что рядом с ним, не более чем в десяти футах, стоит Брендан, оцепеневший и раздумывающий над тем же.
Джонни облизал губы.
— Пуля войдет тебе в подмышку и пройдет через позвоночник, приятель. И ты парализован навеки. Ты будешь таким, как эти ребята, собирающие пожертвования для Джимми Фонда
[33]
. Ты наверняка, видел их. Сидящих в инвалидных колясках, с неподвижными изогнутыми телами, со свешивающимися набок головами. Ты будешь слюнявым идиотом, Джонни. Ты будешь тянуть воду через соломинку из чашки, которую кто-то должен будет держать у твоей головы.
